Детектив дальних странствий

– Коробочка. Небольшая и нетяжелая, грамм семьсот. В карман, правда, не влезет, но в сумку – запросто. Принес эту штуку в ванную комнату, два конца в воду сунул – и готово дело. А потом вытащил провода и пошел своей дорогой, оставив в ванне хладный труп.

– Вот! Вот оно!!! – заорала Таня.

* * *

Никто в гостинице никаких объявлений насчет происшедшей трагедии не делал – да и слухов, что удивительно, никаких не поползло. И Татьяну никто не приглашал ни на какие дознания или допросы. Да и ни одного человека в полицейской форме она в «Колизеуме» не видела.

Зато на ужин пожаловали два новых персонажа. Одного из них Садовникова раньше видела – случайно. Это была та самая женщина (жена?), с которой покойный выяснял отношения в кабачке «Пльзень», а потом и дрался на пешеходной улице. На ее скуле красовался плохо запудренный синяк.

Вместе с ней пожаловал лысый брутальный тип с торчащими ушами и неприятными маленькими глазками, высверливающими все вокруг.

Они сидели за столиком втроем, с тем самым другом Николая, с которым тот вместе отдыхал и резвился с гостевыми девками.

Расположились все трое таким образом, что свободно могли рассматривать Таню. По ходу ужина они беспрестанно буравили девушку взглядами, время от времени полушепотом обмениваясь замечаниями – явно в ее адрес. Что за бесцеремонность, право слово! Кончилось тем, что, когда Садовникова пошла за десертом и пересела за другой свободный столик, с которого наглую группку не было видно из-за колонны.

Однако они, все трое, поджидали ее на выходе из ресторана.

Первым выступил новый. Он был маленький, но мощный, накачанный, брутальный.

– Татьяна? Мне надо с вами поговорить.

– Зачем и о чем?

– Это касается смерти моего друга. Кузнецова Николая.

– А какие у вас полномочия? И почему я должна беседовать с вами?

Оттенок удивления отразился на лике лысымана. Видать, ему давно никто ни в чем не перечил.

И тут вступила безутешная вдова:

– Татьяна! Пожалуйста! Я прошу вас! Вы ведь были там! Я должна знать, что произошло!

Лицом к лицу дама производила в целом благоприятное впечатление: умная, хваткая, закаленная. Прошедшая огонь и воду, хитрая, тертая, она в то же время по-своему переживала гибель спутника жизни – наверное, он, да, был ее спутником.

– Я мало что видела и совершенно ничего не знаю.

– Вы здесь отдыхаете одиннадцать дней, – подал голос маленький лысый. – Важна каждая деталь.

– Понимаете, – добавила дамочка, умоляюще сложив руки, – у нас совершенно нет никакой уверенности, что чешская полиция расследует это дело. Им наверняка хотелось бы замотать его, замести под ковер.

– Мы обязаны, – подключился новичок, – провести в рамках закона альтернативное расследование.

– Уговорили, – кивнула Таня. – Но с одним условием. – Вся группа насторожилась. – Вы расскажете мне… – троица насторожилась еще больше, – …все о Николае. Кто он, что он, чем и как жил.

– Хорошо, – без колебаний кивнула дама.

– В рамках имеющихся у меня полномочий, – подтвердил лысый.

Третий, изначальный друг, собутыльник и партнер погибшего по съему девушек, за все время разговора не проронил ни слова.

Интересно, а его, этого товарища, вновь прибывший чистильщик допросил? И что выяснил?

* * *

С этого вопроса Садовникова и начала разговор с обладателем глаз-буравчиков на лысой голове. Тот даже поперхнулся.

Они сидели в баре при гостинице. Высоченные потолки, красивейшие вазы с тщательно подобранными букетами, спокойная мебель. Дама (жена?) в сопровождении друга покойного (друга ли?) отправилась наверх, в номера. Таня осталась с новым гостем тет-а-тет. Кроме них в баре никого не наблюдалось, и только в соседнем зале наигрывала на арфе пожилая дама, ее слушали трое, и в дальнейшем, если кто-то подходил, то, привлеченный райскими звуками, направлялся туда. Зальчик, где сидели Таня и допрашиватель, оставался пустым.

Дознаватель заказал воду без газа. Татьяна выбрала капучино.

Мужик подал ей визитку. Концерн «Атлант», начальник службы безопасности Рожков Михаил Андреевич. Адрес: Москва, Берсеневская набережная, пара телефонов.

– Друга Николая зовут Евгений Полуйко. Они с ним хороводятся с четырнадцати лет. В школу вместе ходили, в секции борьбы начинали заниматься. А потом так и дальше по жизни пошли. Евгений вице-чемпионом Союза был. А в концерне нашем он начальник производственного отдела.

– А Николай – президент?

– Почему вы решили, что он президент?

– Производит впечатление главного.

– Это правда, – вздохнул допросчик. – Да, впечатление он такое производил. И не только впечатление. Реально всегда главным был. И – да, он президент. И еще – трехкратный чемпион СССР по вольной борьбе. Мастер спорта международного класса. Участвовал в Олимпиаде в Сеуле.

– А что ваш концерн производит? Борцовские трико?

– Очень широкий спектр товаров и услуг. У нас отделения в Мюнхене, Париже, Праге.

– Эта дама, что с вами появилась, она жена Николая?

– Да. Елизавета Львовна – его супруга.

– Первая и единственная?

Рожков Михаил Андреевич даже слегка смутился.

– Николай Александрович, насколько я знаю, трижды женат. Первый брак случился еще в совершеннейшей молодости, они давно развелись и больше, насколько я знаю, не виделись. Вторая жена Николая Александровича погибла – несчастный случай, пятнадцать лет назад. С Елизаветой Львовной он вместе больше четырнадцати лет. Они были счастливы.

– Ага, и именно поэтому отдыхают раздельно, – съязвила Татьяна. И в том же усмешливом тоне добавила: – И Николай ваш Александрович, и Евгений, друг его, гуляли с прошмандовками, а с Елизаветой этой Николай матом орал и дрался. – Таня с легкостью сдала и женщин легкого поведения, и ссору с супругой и даже определенное удовольствие при этом почувствовала.

– Вот! Расскажите мне обо всем об этом.

– Да уж, расскажу. Только еще один вопрос: у Кузнецова вашего дети есть?

– А вы въедливая, – оценил садовниковский стиль дознаватель.

– Вот именно. Ведь если убийство, надо искать, кому выгодно, не так ли?

– От второго и третьего брака детей нет. А от первого, кажется, был сын, но с ним Николай Александрович никаких отношений никогда не поддерживал.