Думаешь, это любовь?

И они отстали, положили меня под мою верблюжку и даже демонстративно ходили мимо на цыпочках, чтобы меня не побеспокоить, хотя дача у нас небольшая, и с террасы, где они ужинали, до меня долго доносились раскаты смеха и какие-то крики. Веселье было в разгаре, а я свернулась в клубочек, положив под подушку свой мобильник, и закрыла глаза. Я попыталась вспомнить его лицо, но это получилось у меня с трудом, и он вышел как бы размытый. Отдельно я могла представить его улыбку или его куртку, его ладонь, когда он пожимает мне руку. Я помнила, с какой интонацией он сказал: «Но раз тут оказалась ты, моя поездка имела смысл». Но вспомнить его целиком у меня не очень получалось, а через какое-то время я и вправду заснула.

Наутро воспоминания о моем странном знакомстве не то чтобы стерлись, но определенно померкли, утратили реальность. С нормальной женщиной никак не может произойти ничего подобного. Нечего даже и думать, надо жить дальше, а как жить и с кем – непонятно, потому что рядом со мной лежит и мирно сопит, чуть шевеля губами, мой Саша. Я проснулась очень рано и с интересом ученого-исследователя, не без доли садизма, кстати, рассматривала его лицо, такое знакомое и родное, ставшее мне безразличным. Как все в мире странно, вот он – живой, доступный, согласный терпеть мои выкрутасы, а я люблю воспоминания о человеке, которого видела всего раз в жизни. Может быть, я кругом не права?

– Ты что не спишь? – сонно пробормотал Саша, почувствовав мой взгляд, и придвинулся ко мне, притянул меня к себе одной рукой.

– Спи-спи, – шепнула ему я и откинулась на подушку.

Шушера, вернувшаяся под утро, мирно дремала у нас в ногах, но тут она подняла свою плоскую пушистую морду и потерлась ею об мои пятки. В знак одобрения, не иначе. Она-то уж точно не жалела своих кавалеров. Я вздохнула, выскользнула из-под Сашиной руки, захватив из-под подушки телефон, и вышла во двор, вставив босые ноги в теплые зимние валенки с галошами и замотавшись в папину куртку.

«Не позвонил», – удивленно отметила я, прикуривая сигарету.

Я затянулась вкусным дымом, перемешавшимся с морозной свежестью майского утра, еще раз бросила взгляд на дисплей аппарата и сунула его в карман. Честно говоря, я была уверена, что Константин позвонит, стоит нам только расстаться. Почему? А действительно, почему я была уверена в такой несусветной глупости?

«Ну и ладно», – пожала плечами я, подавив странное желание расплакаться. Чай, не барышня, и, чай, не «шешнадцать». Переживу.

Я достала из другого кармана куртки заветный листок бумаги, посмотрела на него внимательно, но так, чтобы все-таки не видеть номера. И, стараясь не думать ни о чем, поднесла к листочку зажигалку и сожгла его дотла. Сама бы я звонить Константину все равно не стала. Мало ли чего мне приглючилось в весеннем лесу.

– Что ты тут делаешь? – раздался голос за моей спиной.

Саша стоял на крылечке в одной майке и забавно дрожал. Все-таки жаль мне с ним расставаться.

– Курю.

– Так рано? Это вредно.

– И что? Зато я вчера весь вечер не курила.

– Потому что спала, – усмехнулся он и достал пачку своих «Winston».

Мы молча покурили, любуясь красотами природы. Потом я сказала:

– Я думаю, нам с тобой лучше расстаться.

– Что? – не сразу понял он, хотя тут же побледнел. Может быть, от холода. Все же ночи в мае еще холодные.

– Я – не то, что тебе нужно. Ты отличный парень, я была бы рада, если бы мы с тобой остались друзьями, но…

– Но ты меня бросаешь, – закончил он за меня.

Я вздохнула и прикурила еще одну сигарету.

– Да.

– Почему?

– Я же сказала, все из-за меня. Я тебе не подхожу, – аккуратно пояснила я.

На его месте я бы лучше приняла именно этот вариант объяснения, но он поступил иначе.

– Я сам решу, подходишь ты мне или нет. Что произошло? У тебя кто-то появился?

– Никого у меня нет, – гордо заявила я, и это было правдой, я ведь сожгла бумажку. У меня никого.

– Саша, но это же ерунда какая-то. Нам ведь хорошо вместе. Я думал, мы с тобой на фотовыставку поедем. В Египет.

– В Египет ты найдешь с кем поехать, желающих будет – целая очередь.

– Это… это неправильно, – пожаловался он. Я кивнула. Действительно, ничего правильного в том, что происходило сейчас, не было. – Интересно, ты давно так решила? Еще до шашлыков или после?

– Какая разница? – смутилась я.

Конечно же, тот факт, что я решила это еще до поездки сюда, не делал мне чести. Но чести я сейчас уже и не хотела. Я мечтала, чтобы все поскорее кончилось. Саша же сплюнул попавшую на язык табачинку и зло бросил:

– Ты всегда все разрушаешь. Ты просто боишься, что тебя бросят первыми! Ну и что, хорошо тебе? Или ты думаешь, за тобой кучи принцев в очередь выстроятся?

– Ты хочешь сделать мне больно? Что ж, считай, что тебе удалось, – пожала плечами я. Кучи принцев? Скажет тоже. Тут даже из электричек не звонят.

– Извини, – опустил глаза он. – Я сам не знаю, что говорю. Это так неожиданно.

– Саша, пойми, так будет лучше для нас обоих, – добавила я, но он замотал головой.

– Пустые слова, так всегда говорят, – изменившимся голосом сказал он и задрожал еще больше. Я даже испугалась, что он сейчас заплачет. Пустит эту самую скупую мужскую слезу. И пожалела, что не отправила ему прощальное SMS. Мне казалось, что это будет слишком жестоко и непорядочно, особенно по отношению к Саше, потому что он действительно хороший. А я – мерзавка.

– Пусть так. Я сказала то, что должна была сказать.

– Тогда я уезжаю, – помолчав, выдавил он и бросил сигарету. Потом немного суетливо подскочил с места и кинулся собирать свои вещи. Он зашел в дом, а через пять минут выбежал из него, уже одетый и обутый в кроссовки. Закурил снова, пока загружал машину, а я все-таки не выдержала и принялась малодушно носиться вокруг, пытаясь оправдываться и говорить какие-то уже несущественные вещи, жаловаться на то, что я и в самом деле полная дура и не умею ценить того счастья, которое само плывет мне в руки.

– Напиши об этом статью! – вдруг гаркнул он так, что я подпрыгнула на месте.

Он завел машину и уехал, оставив после себя только клубы белого дыма. Да и те рассосались и исчезли через несколько минут, а ко мне подошла Шушка, мягко потерлась об мои ноги и запрыгнула ко мне на колени.

– Что тут произошло? – Из дома выглянула сонная, ничего не понимающая мама.

– Ничего особенного, спи, мам, – досадливо пробормотала я.

Надо было все же потерпеть с прощанием до Москвы. Но не шмогла я, не шмогла!

– А где Саша?

– Он уехал.

– Куда?

– Туда. – Я глупо махнула в сторону дороги, а мама, сообразив, что я несу какую-то ересь, выскочила во двор в одной ночной рубашке.

– Вы что, поссорились?

– Нет, мам. Иди в дом, простудишься.