Рыцарские сны

«Умеренность соблюдалась и в еде. На столе оказывались продукты, купленные магистром или выращенные своими руками в обители. После очередной молитвы колокол созывал братьев в трапезную. Кормили сытно, но без излишеств и изобретательности, ибо чревоугодие грешно. Трижды в неделю, кроме дней поста, подавали мясо (часто свинину), в остальные дни овощи или рыбу. Ели храмовники и хлеб, и сыр, и сало, и зелень, и молочные продукты, пили воду и вино. Еду полагалось аккуратно резать, чтобы не испортить „товарный вид“ – остатки вечером отдавали беднякам. Во время трапезы рыцари обычно молчали, как монахи в обычных монастырях»[15 - Константин Котельников, «Рыцари-тамплиеры – как одевались, что ели и за что их пороли», https://diletant.media.].

Решено! Никаких сладких сырков. Минус картошка и помидоры, конфеты и шоколадки.

А главное, молчать. Особенно в школе, в столовой.

Сидела Сашка, размышляла о тамплиерской диете, распечатывала себе на всякий случай на домашнем принтере молитву «Отче наш…» и смеялась сама над собой.

Смеяться-то смеялась, но решимость ее не угасала.

«Вперед, тамплиеры! – думала Сашка. – Интересно, что кричали тамплиеры, идя в атаку? Конечно же, не „Ура!“. А что? Спросить надо… У брата Андрэ».

– Андре-е-ей…

«Разве ты не понимаешь, что это для тебя я буду жить следующую неделю? По расписанию настоящих тамплиеров! Для тебя! Если тебе под силу быть тамплиером, пусть будет под силу и мне!»

«Завтра воскресенье. Вот и пойду в церковь. Там будут читать часы. Надо только посмотреть расписание, когда начало службы».

Сашка залезла в компьютер. Как называется храм, который находился рядом, Сашка не знала.

Сообразила найти название храма, открыв карту на смартфоне. Храм Рождества Христова.

Ну, и с Богом!

Глава 10

Ох, ох-ох.

Как трудно встать рано в воскресенье! Как трудно оторвать голову от подушки…

Сашка, со всклокоченными волосами, проследовала в ванную. Из зеркала в ванной на нее посмотрело слегка помятое лицо с прищуренными серыми глазами.

Одна щека краснее другой. Ну, да. Спала на правом боку.

Русые волосы, которые Сашка обычно собирала под заколку или в некое подобие хвоста, – в беспорядке рассыпаны по плечам.

«Постричься, что ли?» – привычно подумала Сашка.

Она приблизила физиономию к зеркалу и состроила себе рожу:

– Э-э-э-э!

– Сашка, ты что это в такую рань поднялась? – послышался сонный голос матери. – Выходной же!

– Надо! – ответила Сашка. – А ты – спи!

Кое-как напялив джинсы и куртку, Сашка вывалилась из дома. И направилась к церкви. Церковь недалеко, в соседнем квартале.

Иногда даже дома слышно, как звонят церковные колокола. Ничего против колокольного звона Сашка не имела. Звонят себе – пусть звонят. Наоборот, иногда, летом, специально открывала окно, чтоб этот звон послушать.

Церковь напоминает детство и бабушку. С тех пор как бабушка умерла, Сашка не была в церкви ни разу.

А ведь всегда больно вспоминать то, что было хорошим и добрым, и чего теперь нет.

К церкви небольшими ручейками стекался народ. Все больше пожилые женщины в длинных юбках. Однако когда Сашка переступила порог, она увидела и мужчин, и даже молодежь. И парни молодые были, и девушки. К концу службы стали появляться мамочки с детишками всех возрастов, начиная с грудных.

Где-то в глубине женский голос читал что-то непонятное.

«Может, это и есть часы?» – подумала Сашка.

Но больше ничего подумать не успела, потому что ее дернула за рукав какая-то бабушка.

– Ты что это, милая, так в церковь нарядилась? Непорядок!

– Что? Как? – не поняла Сашка.

О, это Сашка знала! Знала по рассказам народа в соцсетях, что в церкви бывают такие ужасные, въедливые старухи, которые всем делают замечания. Вот теперь и к ней такая старуха прицепилась:

– Нельзя так, милая. В брюках и без платка. Ты пойди, там, в притворе, есть платки и юбки монастырские. Оденься.

В другой раз, в подобной ситуации, Сашка бы только фыркнула и что-нибудь ответила бы бабке, но тут ее подкупило словосочетание «юбки монастырские», а также обращение: «милая». Сашка просто кивнула в ответ. Правда, что такое «притвор», пришлось догадываться налету.

При входе в церковь, в большой картонной коробке, оказались свалены платки разных цветов и юбки из черной плотной материи, представляющие собой полотнище на двух длинных завязках.

Одна из юбок пришлась Сашке по душе!

Хотя, конечно, больше бы ей понравился белый плащ с красными крестами, но сестры-монахини наверняка ходили именно в черном.

Пойдет!

Сашка обернула полотнище юбки вокруг себя. Почти два раза. Нормально.

Теперь надо найти платок. Конечно, черный. Подлиннее. Монастырский, значит монастырский!

Черного платка в коробке не нашлось. Нашелся темно-синий шарф. Сашка надела шарф на голову. Длинные концы шарфа свисали ниже пояса.