Все, что дозволено небесами

Его томило смутное ощущение узнавания, но вспомнить, где и когда видел эту блондинку, он никак не мог.

– Я хочу вам кое-что показать. – Глядя на него в упор, девушка похлопала ладонью по своей папке. – Это не займет много времени.

Герман чуть приподнял брови.

– С чего вы взяли, что я хочу посмотреть на то, что вы хотите мне показать?

– Я знаю, что вы любопытны.

– Любопытен, – задумчиво повторил он, изучая ее лицо. Чем-то она напоминала главную героиню фильма «Домино» в исполнении Киры Найтли. Такая же короткая стрижка, такой же вызывающий взгляд. – Пожалуй, вы правы. Не возражаете, если мы пройдем в библиотеку Научного архива? Там, в читальном зале, нам никто не помешает.

Потом они сидели за столом в почти пустом читальном зале и разглядывали содержимое ее папки. Конечно, это была она – та самая женщина с фотоаппаратом. Только тогда ее светлые волосы скрывала черная вязаная шапочка, а стройную фигуру с узкими, как у мальчишки, бедрами и плоским животом – утепленная куртка.

– Вам нравятся фотографии? – говорила Дина, не спуская глаз с Германа, который не вымолвил ни словечка с той минуты, когда на стол перед ним лег первый фотопортрет. – Через месяц у меня персональная выставка в Москве. Если все пройдет как надо… в общем, это важно для меня. Я хотела бы выставить и эти работы тоже. Но мне требуется ваше согласие. Что скажете?

Из увиденного стало ясно, что она фотографировала его не только в тот день, когда была замечена Леонидом. На некоторых снимках он был запечатлен на фоне часовни Александра Невского, на других – на территории кремля или неподалеку от собственного дома. Снимки, безусловно, профессиональные, этого у нее не отнять. Впервые Герман смотрел на себя глазами постороннего человека и проникался сознанием того, что есть «роковая красота».

Это я?… В самом деле я?… Вот таким видят меня люди?…

Его передернуло.

– Простите. – Дина тоже вздрогнула. Прикусила губу. – Наверное, надо признаться. Чтобы это больше не мучило. Или мучило не так сильно.

Герман медленно перевел на нее взгляд своих неправдоподобно зеленых, цвета незрелого крыжовника, глаз.

Она помедлила.

– Вы… – Шумно вздохнула, задержала дыхание. Моргнула. – Вы можете выключить это?

– Что?

С растущим изумлением Герман наблюдал, как ее хорошенькое личико заливает краска.

– Свой магнетизм. Это невыносимо. – Дина слегка поморщилась, но не потупилась и не отвернулась. – Увидев вас, я сразу поняла, что вы человек незаурядный, но даже не предполагала, что ваша близость так разрушительна для психики.

Минуту он молча смотрел на нее, сидя в полной неподвижности, и вдруг накрыл ее руку своей. Вот тут она потупилась и нервно сглотнула.

– Я не могу это выключить, – слегка улыбнувшись, произнес Герман, – потому что не я это включил. Но не беспокойтесь. Я не причиню вам вреда.

Он снова взглянул на разложенные перед ними фотографии.

Странное существо, динамичное и грациозное, излучающее неопределенную опасность. Бледное лицо, острые скулы, черные волосы и брови. Поднятый воротник черной куртки. Тяжелый, пристальный взгляд.

Это я?…

Пальцы Дины шевельнулись.

– Женщина, живущая вместе с вами… которая постарше… это ваша жена?

– Да.

– Неправда. Я выясняла. Вы не расписаны.

– Выясняли? Тогда зачем спрашиваете?

– Мужчины очень по-разному отвечают на этот вопрос. Мне было интересно, как ответите вы.

Герман понимающе кивнул. Выпустил ее руку и еще раз перебрал фотографии.

– Хорошие работы. Можете их выставлять, я не возражаю.

– Спасибо. – Дина не спускала глаз с его лица. – Я занимаюсь художественной фотографией четыре года. У меня есть сайт, вот адрес. – Она положила перед ним визитку. – Мы еще увидимся?

– Если вы не уезжаете прямо сейчас, то, может, и увидимся.

– Я собираюсь пробыть здесь до конца недели.

– А я живу здесь постоянно. Живу и работаю. Так что увидимся обязательно.

– Давайте завтра? – взволнованно воскликнула Дина. И видя, что он колеблется, добавила: – Я хочу сделать еще несколько снимков для выставки. Ну и… познакомиться с вами поближе. Можно?

– Пять минут назад вы говорили, что моя близость разрушительна для психики.

Она пожала плечами.

– Люди часто делают то, что их разрушает. Потому что оно же и доставляет им удовольствие.

– Это верно. – В глазах его промелькнули искорки нового, неподдельного интереса. – Где вы остановились?

– В гостевом доме на улице Флоренского.

Герман отодвинул стул и встал.

– Я провожу вас. По дороге обсудим, какие достопримечательности острова вы хотели бы осмотреть.

Вечером дома он был молчалив. Нора спросила за ужином «как дела?», в ответ услышала «нормально» и оставила его в покое. Весь день она крутилась, как белка в колесе – после зимы на ферме было много дел, – и теперь мечтала пораньше завалиться спать, оставив грязную посуду Марго.

– Иди, иди, – сказала рыжая, допивая чай со смородиновым джемом. – Я все уберу.

– Спасибо, лисичка!

С закрытыми глазами приняв душ, Нора нырнула под одеяло и мгновенно провалилась в сон. И даже не слышала, как пришел Герман. Поэтому обо всех его похождениях узнала только на следующий день. Точнее, вечер. Когда все четверо сидели в гостиной, попивая кто пиво, кто коньяк, и Леонид вдруг спросил:

– С кем это ты гулял около двенадцати по Заозерной?

– Около двенадцати? – нахмурился Герман.

– Марго отправила меня за хлебом, и я как раз вывалился из магазина… ну, напротив «Кают-компании»… посмотрел налево и увидел вас со спины. Тебя и какую-то блондинку с короткой стрижкой. Вы шли на юг.