Ты моя! И это не обсуждается. Часть 2

Разрушительные мысли заставляли меня чувствовать себя монстром. Эти мысли касались души, как раскаленные угли. Вызывали боль, страх и боязнь признаться себе, что не смогу защитить ни себя ни остальных от Чумы.

Когда мысли стали настолько мучительными, что даже сковывало дыхание, рядом со мной на землю сел Нексус. Тот что-то держал в зубах. Я не сразу поняла это, пока он не положил это на землю. Цветочек с красным бутоном. Напоминал полевые ромашки, только ярко-алого цвета.

Нексус придвинул его носом и квакнул.

– Спасибо, – сказала я, чувствуя неожиданное облегчение.

Мучительные мысли не ушли из головы, но секундное облегчение помогло не хуже лекарств.

Я встала с места и погладила Нексуса по голове. Тот издал довольно урчание и снова подставил голову, чтобы получить очередную ласку.

Оглянувшись, я поняла, что возвращаться нельзя. Слишком опасно для росов и людей. Но и выхода не видела.

Пока единственное, что я могу сделать – скрыться. Уйти так далеко, чтобы никто из росов не смог меня найти. Чтобы пурпурные глаза профессора больше не мерещились в полутьме. Идти вглубь леса. Так далеко, куда не ходят даже охотники.

Сжав кулаки, я повернулась к болеющему лесу спиной и побрела куда-то в чащу. Не имело значения, куда иди. Нужно лишь зайти подальше. Найти место, где смогу жить, а там…

Я готова сделать все, чтобы больше никто не пострадал от моей руки.

Нексус последовал за мной. Я пыталась отогнать его. Даже кинула маленький камень, надеясь напугать его, но отпрыгивал в сторону и все равно шел следом.

Кричала на него. Просила не ходить следом. Но Нексус шел и делал вид, что не понимает.

Мне не хотелось, чтобы и он пострадал, если вдруг наружу вырвется сила. Пусть тот пережил вчерашний вечер, это не значило, что мой приступ его не коснется.

И,тем не менее он брел следом.

Может, он сможет со временем помочь перебороть тоску, что терзает душу. По крайне мере, сейчас с ним не ощущалось одиночество. А именно его я боялась больше всего на свете.

* * *

Он с трудом открыл глаза и уставился на светлый потолок, на котором желтыми полосами отпечатался солнечный свет. Голова раскалывалась пополам, словно невидимый палач распиливал ее надвое ржавой пилой. И шум в ушах заставлял его глухо застонать от боли.

Кровавая пелена перед взором несколько расступилась, когда незнакомая женщина с небесно-голубыми радужками положила на его лоб холодную тряпку. Он даже после боя с северным медведем не чувствовал себя так паршиво, как сейчас. Хотя тогда ему пришлось драться только с ножом в руке. После этого боя он долго лежал у лекаря, так как раны были очень глубокими.

Он чуть приподнялся на локте, но незнакомая женщина его осадила и заставила лечь обратно. Она была слишком полной для сухих росок, но имела приятную внешность. Сол отметил, что ранее ее никогда не видел, а из-за постоянных боев он был частым гостем в королевской лечебнице.

– Лежи, тебе говорю, – проворчала она. – Хворь не отпустила.

Соламар не мог понять, о чем та говорила. Какая хворь? Росы с рождения практически никогда не болеют, ибо от природы имею крепкую закалку. Не считая геноцида, в городах росов никогда не вспыхивали эпидемии.

В ушах снова невыносимо зазвенело и Соламар рухнул в кровать. Ему прежде не приходилось чувствовать себя так ужасно. Тело покрывала липкая испарина, от которой становилось то холодно, то жарко. Невыносимо болела голова, а перед глазами все расплывалось.

– Эх, – выдохнула незнакомка. – Надо же. Чуть не разнесли по городу эпидемию. Благо слабой оказалась.

– Какая эпидемия? – непонимающе спросил Соламар.

– Да вот и я не знаю, что за болезнь такая.

Он оглянулся. Место было ему незнакомо. К тому же сделано явно не в городе. Камни, которыми выложен дом, были смазаны светлой глиной. Такие дома стоят на окраинах или в деревнях. К тому же за окном буйно рос лес. В городе, тем более во дворце, таких красот нет.

– Слышала я, девушка это устроила, – женщина снова сменила ему повязку на лбу. Та за считанные минуты стала горячей от лихорадки роса.

– Девушка? – переспросил Соламар.

Он напряг голову, чтобы восстановить в голове события. Было тяжело, так как голова от любого напряжения начинала раскалываться. Соламар проигнорировал боль насколько мог и, в конце концов, смог вспомнить, с чего все началось.

Амели… Раул украл Амели.

При мысли о росе с золотыми радужками, Сола бросило в холод, а в душе заворочался страх.

Он вспомнил, как поймал Керису на торговой улице и заставил ту вести его в сторожевую башню. Рос помнил, что пришел вовремя. Ему не стоило большого труда убить двоих охранников и проникнуть внутрь башни. Но стоило ему переступить порог, как начался настоящий кошмар. Еще тогда он почувствовал, как от ужаса на его голове зашевелились волосы. Тогда Сол переборол возникший из ниоткуда страх ради Амели. И когда вошел в один из залов, то увидел, как один из подопечных Раула спускается вниз и орет: «Сейчас я убью эту, суку!»

Соламар тогда сразу понял, что тот имеет в виду Амели. Рос напал на еще двух охранников, но лишь частично ранил их. Основная его цель – Раул – уже спускался вниз, где обычно стоят камеры. Соламар последовал за ним. Они сцепились в коротком бою. Слишком было мало пространства для маневров, которые могли быть на руку Солу, а Раул отличался хорошим владением меча и форы не давал.

Со страхом в сердце Соламар наблюдал, как Ол пытался открыть замок от клетки Амели. Он боялся, что те начнут его шантажировать или того хуже убьют ее на глазах роса. Последнего он боялся до дрожи, но рука его все же была тверда.

В момент, когда Раул отбил один из его выпадов, Соламар краем глаза заметил странное шевеление в камере Амели. Он посмотрел туда и увидел за спиной девушки тень в балахоне. Капюшон был снят, но лица человека он не видел. Сол посмотрел на Амели и ужаснулся. Девушка была сама не своя. Ее лицо исказила гримаса свирепой злобы, словно она ненавидела их всех лютой ненавистью. Обычно добрые голубые глаза приобрели цвет сумеречного тумана, от которого тело покрылось мурашками. Но самое главное – взгляд, от которого, казалось, ты не сможешь спрятаться и даже если сейчас убежишь, он будет преследовать тебя везде. На лице девушки залегли жуткие тени, что делали ее похожей на предвестника смерти. А тень, что стояла за ее спиной, держала в руках зеркало.

Зеркало, которое он добыл из кабинета профессора Гройта!

Он тогда лишь на секунду подумал о том, как оно у него оказалось, пока решетка от взгляда Амели не рухнула, рассыпавшись в ржавый прах.

Тень за ее спиной безумно хохотала и кричала:

– Чума! Чума! Чума!

А следом за этими словами Ол стал покрываться гнойными струпьями, словно он разом пережил многодневную болезнь. Соламар застыл на месте от ужаса и непонимания, что происходит.

Следующим был Раул. Тот получил больше, чем Ол. От боли и ужаса в глаза роса даже Соламар испытал к нему жалость. Но больше думать об этом он не мог. Когда и Кериса, что, оказывается, стояла за его спиной, упала на пол, скрюченная болезнью, Сол почувствовал, как жизнь стремительно покидает его тело.

Он упал на пол, чувствуя, как из его тела словно вытягивают здоровье. Ощущал, как каждая частичка тела вопит от боли из-за неизвестной болезни.

Сол даже тогда понимал, что это не Амели. Она бы не сделала такого. Это все тень за ее спиной. Девушка сейчас лишь марионетка. И, возможно, даже не понимает, что делает.

Силы покидали его все быстрее и быстрее. Сопротивляться он уже не мог. В последний момент Сол оставил борьбу против, чтобы сохранить силы и сказать ей кое-что важное. Возможно, она не услышит его слов, но все же надеялся.

– Это не ты смотрела на меня, а я на тебя.

От звона в ушах Сол сам не слышал своих слов. Не был даже уверен, что сказал достаточно громко или, может, просто пошевелил губами.

Перед его глазами все потемнело, и тьма сомкнула свои вечные объятия.

Сейчас Соламар припомнил все, хотя это стоило ему больших сил. Но он заставил себя вспомнить этот день в подробностях, чтобы понять, что произошло.

– Амели?

Женщина сделала вид, что обиделась.