Шагая над бездной. Наследники магии

– Догадываюсь, – протянула, отвернувшись к тихим водам бегущей мимо Серины.

– Люди решили избавиться от магов, – продолжил Кел. – Уничтожить, так сказать, элиту. Уже не узнаешь, кто это всё начал. Кто решил, что магия и маги опасны. Этот процесс проходил не в одно мгновение. Насколько я знаю, он занял около пятнадцати лет. Случилась настоящая война. И пусть маги были сильнее, но людей без дара, готовых драться за лучшую жизнь оказалось намного больше. Тот, кто вёл этих идиотов, внушал им, будто уничтожив магов, они изменят мир к лучшему. Что без магии все сразу станут равны. Так восстание вспыхивало за восстанием, революция за революцией. Словно заразная болезнь эти глупейшие идеи поразили весь континент. Люди убивали магов, сжигали тех на кострах. Затем начали уничтожать и простых аристократов, не имеющих даже намёка на магический дар. И знаешь за что? Только за то, что те были другими… более воспитанными, образованными, умными.

– Какой кошмар, – прошептала сглотнув. – Честно говоря, в учебниках всё это написано совсем иными словами.

– Да я в курсе, – бросил мой собеседник. – Там пишут, будто маги начали сходить с ума, стали опасны, а люди – такие смелые и благородные, решили избавить мир от подобной заразы. Бред, Эли. Сейчас никто не скажет правду, потому что она неудобна ни правителям, ни людям.

– Не важно, – отозвалась, решив не отходить от главной темы. – Так и что было дальше?

– А дальше, милая Эли, случился самый тихий и гениальный захват власти за всю историю существования нашего мира, – с ухмылкой проговорил мой сегодняшний кавалер. – Правитель Ринории – небольшого северного королевства, осознавая, что рано или поздно волна революций захлестнёт и его государство, решил пойти иным путём. По словам человека, которому я склонен верить, этот хитрый лис лично отправил главе каждого магического рода в своей страны послание с просьбой покинуть Ринорию, чтобы не подвергаться опасности со стороны простых людей. Он же рекомендовал им отправиться за так называемые Белые врата. Туда, где среди Виртских гор в городе Виртес располагалась самая большая академия магии на континенте. А когда они ушли, объявил всех магов вне закона. – Кел хмыкнул и в восхищении развёл руками. – Этот тип сам стал предводителем восстания в своей же стране. И пусть он тоже был магом, заметь, не слабым, но демонстративно отказался от своего дара. Именно благодаря ему, те маги, кто не желал быть убитыми и не хотел покидать свои родные земли, получили шанс остаться… но уже без магии.

– Вот видишь, какой благородный.

– Угу, – ухмыльнулся Кел. – Он-то как истинный стратег отказался от дара исключительно на публику, на самом же деле продолжая оставаться магом. А вот у остальных дар глушили насильно. А после этого выживали не все. Но мы снова отвлеклись.

– Дальше я знаю, – сказала, повернувшись к парню. – Короля того завали Дарвил Ринорский. Он собрал в своём новом государстве армию и отправился завоёвывать соседние страны.

– На самом деле там к тому времени уже не с кем было воевать. Экономика стран оказалась в упадке, на месте некогда богатых городов остались лишь руины. Толковых правителей не нашлось, так что люди и сами были рады, что их завоёвывают. Так Дарвилу хватило двух лет, чтобы прибрать к рукам все страны континента. Кроме нескольких мелких, расположенных ну в очень неудобных местах. Именно он назвал своё государство Семирской Империей. Вот такая история.

– На самом деле, – проговорила немного помолчав. – Похоже на правду.

– Это и есть правда, – сказал Кел, зачем-то легонько щёлкнув меня по носу. – Хочешь ещё одно доказательство? Заметь, Эли, в плане техники за последние полтора века в нашем мире почти ничего не менялось. Технический прогресс прыгнул и… замер. А знаешь почему? Его просто некому двигать. Тех гениев, умельцев и на самом деле великих магов больше нет. Остались крупицы одарённых, да и тех отлавливают и отправляют на костёр.

– На самом деле на костёр отправляют только самых опасных, – заметила я. – Остальных же просто казнят выстрелом в затылок.

Кел моргнул, потом ещё раз и посмотрел на меня так, будто только что услышал нечто поистине ужасное.

– И ты так спокойно об этом говоришь?! – выпалил вдруг.

– А, по-твоему, костёр лучше?! – рявкнула я в ответ.

Мы уставились друг на друга, будто непримиримые враги, но говорить больше ничего не стали. Я посмотрела в яркие глаза Кела, которые сейчас будто стали темнее, и почему-то забыла, что собиралась сказать. Он тоже молчал, но как мне кажется, лишь потому, что боялся наговорить лишнего.

– Всё, я свою часть договора выполнил, – заявил он, спустя долгие пять минут полной тишины.

Селима уже спряталась за горами и одинокий причал, на котором мы сидели, начали окутывать вечерние сумерки. Темнело в столице быстро, потому нам обоим следовало поспешить уйти отсюда. Скоро станет совсем темно, а фонари в этой части набережной включали только по выходным.

– Теперь я могу быть уверен, что не сдашь меня полицейским? – с иронией поинтересовался Кел. – Не хотелось бы провести праздник в тюрьме.

– Я бы и так не сдала, – ответила, почему-то немного обидевшись. – Честно говоря, Кел, я считаю, что каждый имеет право на своё мнение. Вот если бы ты старался внушить его другим людям, собирал бы митинги, тогда бы сама тебя в полицию отвела. А так… ты просто высказался. И пусть наши мнения разошлись, но это не даёт мне право становиться твоим судьёй.

Он приподнялся на коленях и посмотрел на меня с искренним удивлением. И судя по выражению его лица, Кел явно был обо мне другого мнения.

– Слушай, милая Эли, сейчас, к сожалению, нам с тобой пора по домам, – начал он, теперь рассматривая меня с куда большим интересом, чем раньше. – Но мы можем встретиться завтра. Посидим здесь, выпьем вина.

– Ты снова расскажешь мне о магии? – спросила, уже зная, что соглашусь. Отказываться от такого кладезя информации в любом случае было выше моих сил.

– Об этом мы поговорим при встрече, – хитро ухмыльнувшись, ответил он. – Коль у нас всё так хорошо началось со сделок и достижения взаимовыгодных договорённостей, думаю, в том же духе и продолжим. Согласна?

– Да, – заявила, даже не думая сомневаться.

Я этого парня не боялась совершенно. Более того, почему-то мне даже нравилось вот так сидеть с ним на небольшом причале, слушать его рассказы, да и вообще. Он давал мне то, что я ценила куда больше всего остального – информацию. А уж как распорядиться полученными знаниями, придумаю позже.

Кел проводил меня до входа в дом, где я снимала квартиру. На прощанье пожал руку, точно так же, как я прощалась с ним утром. А затем отошёл на два шага, привычно засунул руки в карманы и поинтересовался, во сколько завтра мы с ним встретимся. И если бы не необходимость идти на работу, я бы назначила встречу с самого утра, но… пришлось договариваться на семь вечера. И пусть мне, скорее всего, из-за этого придётся отказаться от ужина, но зато удастся узнать много нового. А уж ради этого я была готова пойти на что угодно.

Глава 3

– И всё же, Кел, ты отъявленный хитрец, – заметил Эт, наблюдая за тем, как его друг поглощает завтрак.

– Нет, я просто умный и красивый, – отозвался тот, довольно улыбнувшись. Затем потянулся к травяному чаю, сделал несколько глотков и снова посмотрел на сидящего напротив Этари. – Осталось четыре дня. И вот за это время мне предстоит совершить невозможное. Эта Элира – просто непробиваемая девушка. Её цветочками, комплиментами и томными взглядами не купишь. Мне кажется, ей вообще мужчины не нравятся. Но стоило заикнуться о магии… и прямо на моих глазах произошло чудесное преображение. Эт, ты бы видел, как у неё глаза загорелись. И это совсем не любопытство, скорее информационный голод. Ей до жути хочется узнать побольше о том, о чём известно так мало. Удивительно, но даже сотрудникам отдела по борьбе с магами известны лишь крупицы. Потому-то наша митора следователь так в меня и вцепилась.

– Думаешь, не выстрелит? – с лёгкой иронией поинтересовался Этари. Он уже давно покончил со своим омлетом и теперь лениво откусывал маленькие кусочки от зажатого в руке бутерброда с джемом.

– Честно? – хмыкнул Кел. – Если бы этот демонов праздник состоялся сегодня, она бы, не задумываясь, выпустила пулю мне в грудь. Хотя… нет, эта выстрелила бы в ногу или в руку, чтобы уйти не сумел, а вот говорить мог. А потом лично бы допрашивала, пока не вытянула последнее слово.

– И что ты думаешь делать, если она такая уж непробиваемая?

Кел лишь пожал плечами и снова вернулся к своему завтраку.

– Остаётся только искать обходные пути к её душе и сердцу, – проговорил он, лишь спустя несколько минут. – Полагаю, у неё крайне скудный опыт общения с противоположным полом. Она слишком практична и холодна. Ей плевать на моё обаяние, на сладкие речи. Всё, чем на данный момент я для неё ценен – это информация. Вот только информатора она в случае опасности пристрелит, а любимого мужчину – нет. Значит, друг мой Этари, мне придётся совершить невозможное, но всё же поймать в свои сети нашего дорого следователя.

– А если на самом деле влюбится? – сентиментально поинтересовался Эт. – Твой поступок разобьёт ей сердце.

– У таких, как митора Тьёри, нет сердца, – бросил Кел, расслабленно развалившись в своём кресле. И благо, в этой гостинице они предпочитали принимать пищу прямо в номере – всё ж в общем зале пришлось бы вести себя куда приличнее.

– А у тебя есть? – устало поинтересовался его друг.

– А моё сердце на подобные чувства просто не способно, – спокойно отозвался Кел, потом прикрыл глаза, ухмыльнулся и добавил: – А если и способно, то уж точно не в отношении таких ядовитых змей, как эта. И вообще, – он снова сел прямо и принял вид самого серьёзного человека в мире. – Ты получил послание от Велли?

– Да, – кивнул Эт. – В этой части плана пока поводов для волнения нет. Ребята хорошо знают свои роли и в нужный момент не подведут. Пути отхода готовы, так что если у нас с тобой всё получится, то за дальнейшее можно не переживать. Но если нет… – он тяжело вздохнул, отвёл взгляд в сторону и только потом закончил: – …нас тоже будет ждать большой и крайне неприятный костёр.

Кел нахмурился, отбросил в строну салфетку, которой собирался вытереть руки, и посмотрел на друга с осуждением.

– Даже думать об этом не смей! – строго сказал он. – Я отключу защитный контур, нейтрализую всех стражей первого круга… ну и тех, кто будет стоять ближе всего. Дальше дело за вами. Так что копи силы, друг мой. Очень скоро нам всем придётся совершить невозможное.

– Но что, если она выстрелит? – никак не мог успокоиться Этари. – Ты уж прости, Кел, но… давай всё же найдём другой способ спасти ребят. Я не готов рисковать тобой.

– Нет. – Отрезал тот, снова с недовольством рассматривая свою тёмную чёлку. Причём сказано это оказалось так, что у любого бы отпало желание продолжать эту тему. – Гадкий цвет. Нужно было выбрать что-то… поприятнее, тогда бы, может, я казался Элире более привлекательным.

– Ну, прости, – ехидно бросил его лысый товарищ. – Ты сам выбирал, как менять облик. Теперь наслаждайся.

***

Чем меньше времени оставалось до праздника, тем сильнее накалялась атмосфера в нашем управлении. Несмотря на все усилия городской полиции, никого из магов-диверсантов поймать так и не удалось. Более того, за последнюю неделю во всей столице не зарегистрировали ни единой вспышки силы, что уже само по себе наталкивало на определённые выводы. Все понимали, что это затишье перед бурей, что наши противники пока выжидают, но вскоре обязательно проявят себя. К сожалению, мы до сих пор не нашли достойного оружия, способного противостоять сильным магам. Да, их внутренний резерв имел границы, да, им требовалось время, чтобы восполнить потраченную энергию, но сейчас это являлось единственной их слабостью.

Маги были сильнее людей, даже невзирая на наличие у нас пистолей, огненных гранат и самый разных вариантов взрывчатки. Хотя, не так давно стало известно, что вблизи силовых полей, созданных посредством электричества, магия не действовала вовсе. Именно поэтому для содержания одарённых преступников использовались не простые камеры, а этакие электрические клетки. Жаль, что при прямом противостоянии с магами это никак помочь не могло.

На данный момент до праздника оставалось всего лишь два дня. По этому поводу сегодня в нашем отделе состоялось внеочередное собрание. И судя по кислому выражению лица митора Хаски, поводов для радости не имелось вовсе.