Эргай. Новая эра Земли

– Может, тебе что-то вкололи, чтобы ты на все согласилась? – спросила я, глядя в ее серо-голубые глаза. – Лер…

– Поздно, Санька. Поздно, – отозвалась она, и ее голос прозвучал непривычно сдавленно. – Они от меня уже не отстанут.

В этот вечер я впервые уезжала от Валерии с тяжелым сердцем. Мне не хотелось оставлять ее в таком состоянии, но она заверила меня, что ей нужно побыть одной. Подумать. И я не стала настаивать.

После встречи с ней у меня появилась уверенность, что Лера точно не одна такая – вовремя опомнившаяся. Должны быть и другие. Наверняка есть несогласные улетать. И они должны понимать, что скрыться, спастись смогут, только объединившись. Создав этакую коалицию, подпольную организацию одаренных, не желающих идти на поводу у навязанной им инопланетной системы. Кажется, именно о таких говорила мне Катя. И в который раз эта искусственная девушка оказалась права.

Через три дня Лера пропала.

Утром, еще до начала рабочего дня мне позвонила ее мама и спросила, не знаю ли я, где Валерия. Она-то и рассказала, что накануне вечером та вела себя странно, была нервной, дерганой, грустной. А ночью родители обнаружили, что Лера уехала. Собрала вещи, захватила все свои побрякушки, любимые книги и укатила в неизвестном направлении.

Конечно, я высказала предположение, что ее вызвали для прохождения обучения, но… получила отрицательный ответ. Оказывается, Лерка оставила родителям записку, что не желает идти на поводу у инопланетной системы и будет искать другие выходы из сложившейся ситуации. Она просила их не волноваться. Сообщила, что не останется одна.

Но подобное поведение было совершенно несвойственно для обычно серьезной Леры. Она всегда старалась принимать взвешенные решения, не шла на поводу у эмоций. И тут вдруг… сбежала? Решила спрятаться? Но где? Я сильно сомневалась, что на Земле осталось хотя бы одно место, о котором не знали бы инопланетяне – все же их технологии существенно превосходили наши. А значит, они точно найдут беглянку, где бы она ни пряталась. Так не сделала ли Лера этим побегом себе хуже?

Конечно, я попыталась ей позвонить, но ее телефон предсказуемо оказался выключенным. И тогда мне пришло в голову попросить помощи у Кати.

– Ты желаешь, чтобы я ее нашла? – спросила голографическая брюнетка, появившись на заднем сиденье моего «Ниссана», когда я возвращалась с работы домой.

– Попробуй! У тебя же есть доступ к информации. Пусть Лешу ты не обнаружила, но, может, с Лерой получится?

Та кивнула и исчезла. А появилась только спустя пару часов, сообщив, что результатов нет. Это было хорошей новостью. Ведь если мой галути не смог найти Валерию, то значит, она хорошо спряталась. Вот только с большой долей вероятности она могла попасть в руки новых властителей нашей планеты. И о том, что они сделают с ней за попытку сопротивления, я старалась не думать.

* * *

Комиссии и исследования продолжались. О них говорили по телевизору, там же рассказывали о том, что уже сорок шаттлов увезли с Земли будущих студентов. Что скоро эти юные дарования прославят родную планету на весь Союз. Что мы должны гордиться ими.

Вот только гордиться как-то не особенно получалось. Да, в интернете, по радио, по всем каналам телевидения происходящее освещали исключительно с хорошей стороны. Но на деле все обстояло иначе. Родители не желали отдавать своих детей, они устраивали митинги, забастовки, шествия. Они требовали прекратить этот дикий отбор или открыть нужные учебные заведения на Земле.

Такие собрания быстро разгонялись. Многие из участников получали на работе строгий выговор с лишением премий. А тех родителей, кто спокойно принимал отъезд своих чад, наоборот, поощряли. Им выдавали так называемый «дар лояльности» в размере тройной месячной зарплаты. Это немного остудило пыл протестующих, но несогласные все равно остались.

После того как забрали Лешу, нашу семью не трогали почти два месяца. Казалось, новые власти просто забыли, что я тоже подхожу под критерии их отбора. Вот только Катя упрямо утверждала, что до меня еще дойдет очередь. И не ошиблась.

В середине ноября я получила сразу три одинаковых уведомления: одно привезли домой, второе прислали на рабочую электронную почту, а третье и вовсе высветилось на экране моего мобильного. Там значилось, что уже завтра мне предписано явиться для тестирования и проверки показателей уровня внутренней энергии.

Конечно, первой мыслью было просто проигнорировать это сообщение. Сказать, что ничего не получала, но тут вмешался мой непосредственный начальник, которому поручили проконтролировать исполнение мной полученного приказа. Родители тоже единодушно заявили, что я просто обязана проверить, на что на самом деле способна, говорили, что не стоит упускать такой шанс. Но согласилась я даже не из-за них. Куда сильнее меня привлекала возможность узнать хоть что-то о Леше.

Катя же и вовсе была настроена чрезвычайно решительно, если такое вообще можно сказать о существе без души. Она заявила, что постарается подключиться к закрытой информационной сети наших захватчиков. Уж там-то точно должны иметься данные обо всех, прошедших этот идиотский отбор, как и об их дальнейших судьбах.

Конечно, я всецело поддержала ее затею и даже заявила, что буду послушной паинькой. Неудивительно, что, отправляясь в исследовательский центр следующим утром, я чувствовала себя настоящим шпионом на задании. Меня даже толком не волновало, найдут ли во мне какие-то скрытые таланты. Все это казалось несущественной мелочью, куда важнее была сама возможность узнать что-нибудь о младшем братишке.

Вот только по мере приближения к месту назначения мне становилось все страшнее. Под исследовательский центр переделали несколько корпусов, принадлежащих центральной городской больнице. Выделенную территорию обнесли высоким забором – метра четыре, не меньше; выставили вооруженную охрану. Честно говоря, сие место теперь больше напоминало какой-то военный объект, и это не могло не пугать.

У ворот мне преградил путь мужчина в серой форме – такой же, в которой когда-то предпочитал ходить Гай. Я же опешила настолько, что даже поздороваться не смогла. Просто протянула ему лист с предписанием и отступила на шаг назад.

– Александра Юрьевна Гарская, – прочитал охранник, переводя взгляд с меня на лист, где имелось мое изображение, как в паспорте.

Может, мне показалось, но меня рассматривали с откровенным подозрением, будто я не скромная земная девушка, а диверсант под прикрытием. Но, увы, этот сканирующий тяжелый взгляд оказался только началом. Может, я и правда выглядела странно или подозрительно, но меня заставили отдать для досмотра сумку. Погрузили ее в какой-то странный контейнер и только после этого вернули. При этом мой мобильный в ней выключился и включаться больше не желал.

– Это необходимые меры предосторожности, – невозмутимым тоном заявил охранник в ответ на мое возмущение.

Зато меня наконец пропустили на территорию исследовательского центра и даже проводили до входа в нужное здание. Там в холле ожидали своей очереди на проверку еще несколько молодых людей: три парня и две девушки. Все – моего возраста, но никого из них я раньше не видела, никто из них не казался мне знакомым.

– Привет, – поздоровалась я, обращаясь ко всем сразу. – Все на проверку? Кто последний?

Светловолосый молодой мужчина, явно не обиженный в этой жизни родительскими деньгами, оценивающе осмотрел меня с ног до головы и нехотя ответил:

– Они сами вызывают. Так что рекомендую присесть и запастись терпением. Тут некоторые уже несколько часов ждут.

– Спасибо, – выдавила я и направилась к неудобной на вид кушетке.

Никто из ожидающих между собой не разговаривал. Все выглядели какими-то чрезмерно напряженными, нервными. Сидящая напротив меня коротко стриженная брюнетка каждые две минуты доставала из сумки свой телефон и безуспешно пыталась его включить. Расстраивалась, вздыхала, убирала обратно. А потом начинала все по новой.

Остальные просто сидели, думая каждый о своем. Общаться никто не желал, и потому я все же решила проверить, как там поживает мой галути, привычно переведенный в режим «секрет».

«Катя, – позвала я мысленно. – Ты как?»

«Отлично, – задорно ответил ее голосок в моей голове. – Но здесь отсутствуют выходы в их внутреннюю сеть. Так что пока результатов у меня нет. Кстати, – добавила она, а в интонациях появилась хитреца: – Побеседуй с блондинчиком. Ты ему явно приглянулась. Да и он не кажется мне простым. Есть в нем что-то… знакомое. Я бы даже поставила на то, что он не с Земли».

Я удивленно моргнула и снова посмотрела на того самого парня, который отвечал на мой вопрос про очередь. И на первый взгляд в нем на самом деле не было ничего неземного. Высокий, худощавый, очень даже симпатичный, одет явно дорого, но неброско: кеды, джинсы, футболка, пиджак. Волосы короткие, разделены аккуратным боковым пробором и красиво уложены. И почему-то именно прическа выглядела не подходящей к общему образу, а еще на среднем пальце правой руки у него был широкий продолговатый перстень из светло-серебристого металла, больше похожий на какое-то электронное приспособление, чем на простое украшение. И таких побрякушек я точно раньше не встречала.

«Может, его приставили нас всех контролировать?» – спросила я у Кати.

«Не похож он на военного, – отозвалась та. – Слишком манерный и лощеный. Я бы скорее сказала, что он аристократ. Молодой и скучающий. Но в базах его физиономии найти не могу. Нужна кровь».

«Только не надо…» – попыталась возразить я, но Катя меня перебила:

«Сейчас – не буду. Но образцы точно нужно заиметь. Хотя если его принесло на Землю инкогнито, то кровь нам тоже ответов не даст».

– Александра Тарская! – вернул меня в реальность спокойный голос появившейся в холле полупрозрачной голографической медсестры. – Проходите.

И я пошла, пусть коленки и подгибались от волнения. А еще перед тем, как войти в распахнутые двери, бросила последний взгляд на блондина. И едва не споткнулась, когда он улыбнулся и подмигнул мне.

Дальше все было похоже на обычный медицинский осмотр. Меня попросили снять с себя все украшения, заколки, смыть косметику… ну и раздеться. Вместо моей одежды предложили облачиться в длинную, до самого пола, сорочку из легкой, но непрозрачной ткани. Даже тапочки выдали, чтобы не морозила себе пятки, ступая по холодному плиточному полу. Потом я прошла осмотр нескольких врачей, специальный аппарат взял кровь для анализа. И только после этого меня завели в маленькую комнатку без окон, усадили на странного вида стул, закрепили руки и ноги и надели на голову непонятную штуку, похожую на шлем.

– Это больно? – спросила я девушку (на этот раз не голограмму) в белой форме, которая представилась Гротти.

– Это… неприятно, – ответила она, глядя на меня с сочувствием. – Но иного способа быстро выявить общую энергетическую предрасположенность в нынешних условиях нет. Потому просто постарайтесь расслабиться. Процедура продлится не больше минуты.

Она вышла, оставив меня в одиночестве. И лишь сейчас, когда я осталась совершенно одна, прикованная к жуткому на вид приспособлению, меня неожиданно накрыла самая настоящая паника. А ведь до этого я еще старалась как-то держаться. Но теперь дрожала и извивалась. Старалась вытащить руку из крепления, дергала ногами, мотала головой.

Бесполезно.

И вдруг где-то, казалось, что прямо в моей голове, раздался противный писк. С каждой секундой он становился все громче, все ужаснее. Я же застыла, просто перестав двигаться и всеми силами стараясь отгородиться от такого ужасного звука. Увы, это было невозможно.

Писк усиливался. Мне стало казаться, что он пронизывает всю меня, проникает в каждую клеточку, течет по венам вместе с кровью, отдается резонансом в моем дыхании. Глаза я зажмурила так крепко, как только могла, но из них все равно лились слезы. Все тело казалось напряженным настолько, что было готово взорваться, разлететься на мелкие кусочки. Мне казалось, что сейчас я просто распадусь на молекулы, превращусь в сгусток атомов и просто перестану существовать в своем естественном виде.