Проект «LARANDEX»

Я вспомнил наш вчерашний разговор. Что он там говорил? Параллельный мир? Только сейчас я смог осознать, о чем он говорил. Это же бред. Но он говорил про видения, которые видел не только я, это правда, а значит и его рассказ должен быть правдой.

– Вадин. То, что ты вчера рассказывал. Ты точно уверен в этом?

– Конечно! Я сам все видел, своими глазами! Или ты считаешь меня сумасшедшим?

Вадин посмотрел на меня своими красными глазами, и я действительно подумал о том, что он немного двинулся.

– Нет, я не считаю тебя сумасшедшим, но все это… трудно воспринимается.

– Понимаю, поэтому ты все увидишь сам.

Мы позавтракали, и когда пришло время уходить, Вадин взял свой ноутбук, какую-то сумку, причесал свои растрепавшиеся длинные волосы, и мы отправились на встречу с Олафом. Я сильно волновался.

Вадин привел меня к какой-то беседке, которой тут раньше не было, на пригорке, практически у края города. Отсюда открывался вид на озеро, было видно купающихся людей. В беседке сидели двое, парень и девушка в инвалидной коляске, они о чем-то беседовали. Когда мы подошли, я увидел старых друзей. Олаф практически не изменился, все те же светлые волосы и выпученные голубые глаза. Сказать по правде, он стал довольно привлекательным. Амилия же из той маленькой краснощекой девчонки превратилась в прекрасную девушку. Кучерявые волосы заплетены в косу, тонкие черты лица, высокие скулы и большие карие глаза.

Повисло молчание, они смотрели на меня, а я на них. Олаф встал и подошел ко мне, на глазах навернулись слезы.

– Т-т-ты вернулся, – он так крепко обнял меня, я чуть было не задохнулся. – Ты вернулся, Дэниел, ты в-в-в-ернулся, к-к-к-ак и обещал.

– Да, брат, – я снова заплакал, на этот раз я даже не сдерживал слезы.

– Дэниел… – Амилия тоже заплакала, – как я рада… тебя видеть. Боже, сколько времени прошло… я… я…

Она не смогла договорить и закрыла лицо руками. Я же подошел и обнял ее, а она меня.

– Амилия… мы так и не попрощались тогда. Прости меня за это.

Она просто кивала, потому что не могла сказать ни слова.

– Наконец, наша компания, нет, братство, снова восстановлено, – сказал Вадин и сел на скамейку.

– Как я рад вас видеть, друзья мои, – сказал я, вытирая слезы.

– Времени прошло много, нам нужно многое обсудить, – снова заговорил Вадин, – у кого как дела, что за это время произошло – не самая важная тема, так ведь? Поэтому, Дэниел, мы начнем о самом важном сейчас, позже поговорим об остальном. Итак, пожалуй, начнем с момента нашего открытия, вернее, когда Олаф рассказал мне, что конкретно случилось с ним тогда на пекарне.

– Я г-г-г-говорил, что все будет в свое в-в-в-время. Тогда я п-п-п-просто не мог р-р-р-рассказать ничего. Я бы хотел, но что-то н-н-не давало м-м-мне. Только сейчас мы з-з-з-знаем что.

Я заметил, что он стал меньше заикаться.

– Давай лучше я все расскажу, – сказал Вадин Олафу, а тот кивнул.

Вадин глубоко вздохнул и начал.

– Чтобы ты понимал, в моем рассказе не будет ни капли фантазии или лжи. Все – правда, и мы можем тебе это доказать.

Я заметил, что Амилия бросает на меня короткие взгляды.

– Дэниел, ты слушаешь? – Вадин повысил голос.

– Да, слушаю, продолжай.

– Существует иной мир, мы так до конца не смогли понять, что он из себя представляет, не знаем даже, один ли он. Это что-то вроде места, где все наоборот. Цвета, звук, материя. Место пустое и полное одновременно. Когда мы вошли в портал, то практически ничего не увидели. Там было пусто, за исключением четырех фонарей, один из которых не горел.

– Твой фонарь, – подала голос Амилия.

– Это наше предположение, которое я выдвинул всего пару часов назад, – Вадин продолжил, – явно это что-то вроде необходимости, чтобы пройти дальше, как раз и узнаем.

Вадин схватил свою сумку и достал лист бумаги.

– Вадин, я знаю, как работают червоточины.

Вадин посмотрел на меня с секунду, а потом убрал все обратно.

– Прости, я забыл.

– Почему бы вам не показать мне это место? – спросил я, – зачем рассказывать?

– Мы можем, но не знаем точно, что из этого получится, – ответила Амилия.

– Понимаешь, – начал Олаф, – м-м-мы считаем, что э-э-этим миром м-м-могут управлять разумные существа. Ч-ч-что, если они хотят попасть в наш мир?

– А эти твари из видений, – продолжил за ним Вадин, – если они существуют там, значит – могут попасть и в наш мир.

Я перевел взгляд на городок. Его было хорошо видно из беседки, так как она была на пригорке. На пустых улочках можно было заметить только играющих детей. Они напомнили мне меня. У самой границы деревни росли вековые деревья, высокие и пышные, а у их подножья расположились кустарники и высокая трава. Пока мои друзья что-то обсуждали, я просто пялился на деревья, вспоминал прекрасные эпизоды из детства, вспомнил свои мечтания, о том, как начну отношения с Амилией (хоть я и прятал эти мечты глубоко в себе). А сейчас я смотрю на своих старых новых друзей и понимаю, что они явно заигрались. Возможно, все это очередной квест, в конце которого они просто станут в идиотскую позу и прокричат: «Сюрприз!». Потом мы съедим по мороженому и снова начнем страдать ерундой. Да, это звучит неплохо, но не для моего нынешнего возраста. Я бы оценил такую шутку лет десять назад, но сейчас же я представлял свой приезд по-другому. Хоть и было много совпадений, как например видения, но черта с два я поверю в происходящее. Какой-то детский лепет, еще и Олаф сидит рядом с Амилией! Как такое могло произойти?

– Ребят, – прервал я разговор друзей, – ваш рассказ и все это – круто, конечно, но давайте, наконец, просто поговорим… ну… например, у кого как дела и что произошло за это время.

– Сейчас это не важно, – сказала Амилия, – поверь, я сама хочу узнать у тебя много чего, но…

– Что но? – резко сказал я, – у вас тут свои ролевые игры, вам тут хорошо, я не спорю, но давайте уже завязывать, я бы хотел подыграть, но шутка уже затянулась.

– Что? – спросил Вадин, – какая муха тебя укусила? Я думал, ты будешь рад нас увидеть, узнать, что тут творится, приложить руку к, возможно, величайшему открытию.

– Вас-то видеть я рад, честно, – тут я невольно посмотрел на Олафа и Амилию, меня охватила злость, – но я бы хотел с вами пообщаться, как со взрослыми, а не играть в игрушки.

Они уставились на меня с непониманием.

– Я г-г-говорил, ч-ч-что он не поверит, – сказал Олаф.

– Тогда остается последнее, – ответил Вадин, – показать. Я и сам не верил, пока не увидел…

– И в конце будет надпись на стене: «Это был розыгрыш», – с сарказмом произнес я.

– Нет.

Этот голос я не знал. Это сказал точно не кто-то из моих друзей. Я обернулся, потому что прозвучало это точно откуда-то позади меня. Среди кустов и травы я увидел какого-то человека.

Я не мог его разглядеть, потому что у него не было очертаний, будто бы я мог видеть сквозь него. А потом он исчез. Испарился, будто бы и не было.