Тиховодье

«Почему бы нам не отправиться прямо сейчас, – подумала она, – Я давно собиралась пройтись по новым магазинам».

Катя улыбнулась, убирая телефон в карман шорт. Ничто так не придает смысл существованию современной девушке как предвкушение шопинга.

К полудню солнце разогреет асфальт на городских улицах до состояния раскаленной сковородки и ближе к двенадцати они свернут на набережную с ее тенистыми аллеями. Детские аттракционы займут ее сына ненадолго, но она знала средство, которое обязательно позволит ей немного пообщаться с подругой – NOVATRECK. После того как она сняла дополнительные колеса он стал вызовом для Максима. Мальчик все еще осваивал езду без дополнительных колес, но в последние дни катался на нём все смелее.

Стоя возле врезавшейся в угол дома «Скании», Катя вспомнила, что она сама предложила ему этим утром взять велосипед.

На глаза навернулись слезы.

– Прости Макс… Это я во всем виновата. Если б не я… дура… черт, какая я дура!

6

Пока она переходила от одного магазина к другому, Макс то немного обгонял ее, то отставал.

Примеряя футболку в «Оджи» Катя следила за ним через окно. Ей понравилась надпись «Fuck Google Ask Me» на одной из футболок, но она так и не решилась ее купить. Ходить в ней было слишком рискованно: многие представители мужского пола уже хорошо выучили по американским триллерам и боевикам некоторые из этих слов, но всё ещё не были способны понять смысл составленного предложения. Имелась большая вероятность того, что они поймут эту надпись как призыв к действию или как сигнал о легкодоступности того, что эта футболка скрывала.

Максим все это время нарезал круги вокруг овальной клумбы, где стояла цветочная скульптура, впервые созданная к прошлогоднему дню города, проведенному с большой помпой, бесплатными пирогами и грандиозным фейерверком. В скульптуре с огромным трудом можно было узнать стерлядь ? рыбу, присутствующую на гербе города, и являющуюся его символом. Катя заметила в скульптуре рыбьи черты только после подсказки со стороны подруги, а Максим до сих пор был уверен, что это стрекоза. Он называл ее Стрекозомонстрой, мог подробно расписать образ жизни этого чудовища и даже показал хвост с ядовитым жалом как у осы, только намного тоньше, длиннее и острее.

Потом Катя перешла в «Остин», где ей приглянулась «ветровка», а Максим переехал к следующему газону, называвшемуся у горожан «садом камней». На хаотично раскиданных огромных валунах были выбиты изречения философов и писателей. Один из камней запомнился Кате фразой – «Когда идет дождь кажется, что вот-вот что-то вспомнится». Эти слова отчего-то сразу вонзились глубоко в сердце и торчали в нем подобно занозе, вокруг которой растекалась темная вода печали, тоски и боли. Может из-за того, что всякий раз, проходя мимо сада камней, и замечая ее, она вспоминала погибших родителей?

На набережной, как и всегда, было многолюдно. Мамаши с сыновьями, папаши с колясками. Подростки, гоняющие на скейтах и роликовых коньках. Катей овладела легкая летняя сонливость, захотелось спрятаться в малолюдную тень с холодной газировкой или пивом и закрыть глаза. Она предложила Максу попрыгать в надувном замке или покататься с горок (пока он будет увлечен своими детскими забавами, Катя могла бы посидеть на пустой скамейке вдали от центральной аллеи), но аттракционы были забиты детьми, и Максим отказался лезть в эту, как он сказал, «визжащую толпу».

– Ма, я не хочу туда. Там так много крикливых идиотов, – пояснил он ей.

При этом его взгляд был таким суровым и серьезным что она немного испугалась.

Бывали моменты, когда он казался ей маленьким социопатом. Хоть изредка, но она у нее появлялись мысли о том, что с Максом не все в порядке. Иногда создавалось впечатление, что он дистанцировался от сверстников, был вроде как с ними, но в то же самое время далеко от них. Однако поразмышляв над этим, она неизбежно приходила к выводу, что все это лишь указывает на независимую натуру ее сына. Он никогда не причинял ей никаких проблем, не устраивал драк с другими детьми и истерик по поводу игрушек. Он не был лидером, но и не признавал лидерства над собой. Где-то она читала, что подобные дети, вырастая, многого добиваются в жизни.

Хорошо, если так и будет.

По аллее прогуливались два аниматора одетых в костюмы зайца и медведя. Взрослые шарахались от них, а дети крутились рядом. Она сфотографировала Макса вместе с зайцем, а затем себя с медведем. Лицо молодого человека в костюме блестело от пота и, как он не выдавливал из себя улыбку, было видно, что всё происходящее ему уже весьма осточертело.

Солнце палило немилосердно. Лето выдалось на удивление сухим и жарким. Дождя не было уже две недели и трава на газонах начала желтеть, а на дорожках появились первые сухие листья.

– Тяжело вам в такую жару? – спросила Катя.

И желая хоть как-то поддержать его предложила.

– Может вам мороженного купить?

Парень вместо ответа поднял и развел руки, демонстрируя, что ему ни при каких условиях не удержать маленький стаканчик мороженного в огромных медвежьих лапах без пальцев.

– Я могла бы вас покормить.

Молодой человек усмехнулся.

– Спасибо, конечно, но не стоит. За нами начальник смотрит. Если я отвлекусь на поедание мороженного, тем более, если при этом меня будет кормить такая очаровательная блондинка, не видать мне своей мечты.

– Можете поделиться со мной? Что за мечта?

– Могу, конечно. Это не секрет. Моя мечта – красная «Мазерати Гран Туризмо».

– Машина? Вы хотите заработать на машину, бегая по городу в костюме медведя?

– Ну, чем-то надо заработать свой первый капитал. Почему бы не костюмом медведя?

– Ну, да. В любом случае, если у вас есть мечта и вы стремитесь к ней – это здорово…

Макс потянул ее за руку дальше, и все что она успела – это улыбнулся и пожелать молодому человеку удачи.

Парень ей понравился, хотя она даже его лицо не видела целиком. Но его глаза, – они показались ей смутно знакомыми. Может им доводилось встречаться с ним раньше? Она обернулась и увидела, что аниматор машет им рукой.

Не задерживаясь у каруселей и надувного замка, они дошли до ресторана «Марсель» и Катя предложила Максу покататься вокруг, а сама встала в очередь из трех человек в летнем кафе, напротив ступеней ресторана.

Максим попросил «фанту», себе она решила взять коктейль радлер – смесь пива и «спрайта» казалась ей самой подходящей комбинацией в этот жаркий день.

До встречи с Риммой оставался час.

Парень, стоявший перед ней, отошел с двумя банками «Холстена» и девушка бармен лет двадцати, никак не больше, обернулась к ней.

Катя разглядела капельку пота, блестевшую у той на шее под ухом, тату дракона, выглядывающего над приспущенным воротом топика, и пирсинг на нижней губе.

– Вам как всегда? – спросила у Екатерины девушка и подмигнула, будто они были знакомы. – Две части «Черновара» и три «Спрайта»?

– А?

Катя решила, что та перепутала ее с кем-то из завсегдатаев ресторана и сбитая с толку, не сразу поняла смысла последних слов.

– Да, пожалуй, – продолжила она опомнившись. – Откуда вы?..

– Я почти каждые выходные вас тут вижу, и вы всегда заказываете одно и то же, – пояснила девушка, заметив ее замешательство. – А где ваш мальчуган?

– Максим? Так рядом где-то… На велике катается…

– Значит ему фанты? – предположила барменша.

– Да… Вы очень внимательны. И у вас вероятно хорошая память на лица.

– Ой, да нет! Я далеко не всех запоминаю, – девушка поставила перед ней пластиковые стаканы. – Но вас я запомнила почему-то. Не знаю. Может, вы просто хорошо вместе смотрелись. Какая-то аура над вами была особая.

Затем она перегнулась через стойку и протянула ей руку.

– Меня Юля зовут…

– Спасибо… В смысле очень приятно… В смысле… – Катя уже начала брать стаканы, потом поставила их обратно и ответила на ее рукопожатие. – Катя…

– Заходите к нам еще… За «Фанту» денег не надо… Это от меня Максиму…