Она написала любовь

– Спасибо, Эви…

– Добрый день, господин. Что желаете? Это ваши собаки? Валльские пастушьи такие милые! Жаль у меня нет косточки… А вы зайдите к мистеру Эбби, вверх по улице – у него только свежее мясо, не сомневайтесь! И косточка всегда найдется! Давно в наших краях?

Агата бросила умоляющий взгляд на барона, и он приветливо заговорил с хозяйкой лавки, стараясь ее не выдать. Эльза же подыграть отказалась. Собака, широко улыбаясь, демонстративно вышла вместе с Агатой на улицу.

– Предательница, – добродушно буркнула женщина, погладив вытянутую острую мордочку валльской пастушьей, – и что тебе не нравится в твоей новой внешности? Красавица!

* * *

– Жозефина, детка, я тебя умоляю! – Хозяин издательского дома приложил пухлые пальцы к вискам, страдальчески качая головой.

Крошечная палевая собачка на столе лаяла, визжала и скулила одновременно. На лысом подрагивающем тельце красовалась клетчатая манишка, в тон шейному платку самого мужчины.

И как только Агата забыла про любимицу господина фон Бикка – Жозефину-Розалинду?! Стоило собачонке учуять Эльзу и Грона, которые по требованию секретаря остались в приемной, как она подняла гвалт. Вести в подобной атмосфере переговоры возможным не представлялось.

Бывшему канцлеру, который занял место в углу и слился с обстановкой, все это порядком надоело.

– Вы позволите? – спросил он у хозяина кабинета.

Тот кивнул, признавая полную беспомощность.

Эрик подошел к столу, посмотрел в глаза беснующемуся зверьку. И приказал:

– Сядьте и замолчите!

К удивлению и облегчению Агаты и господина фон Бикка, Жозефина-Розалинда послушалась и замерла.

– Надеюсь, мое сокровище не погрузится в депрессию от подобного бесцеремонного обращения? – Хозяин издательского дома вынул из кармана платок и промокнул вспотевший лоб. – С вашей стороны, госпожа Агата, было очень некорректно являться ко мне в сопровождении других собак.

Мужчина бережно отнес Жозефину-Розалинду в кресло, поправил бархатную подушечку, манишку и вернулся к посетителям.

– Прошу прощения, господин фон Бикк, но обстоятельства сложились таким образом, что меня охраняют.

– Да. Я что-то слышал о том, что Людвиг исчез. Госпожа Агата, вы не могли бы поговорить с кем-нибудь, а? Пусть ваш супруг задержится еще месяца на три! Уговорите его! У нас просто замечательно расходится дополнительный тираж! Конечно, если бы он погиб, тогда мы бы приурочили новость об этом к выходу новой книги! Продажи будут… А если фон Лингер после этого еще и воскреснет, вот тогда…

Агата сжала зубы, чтобы ничего не ответить… Вообще ничего. Потому что все, что она хотела произнести, не должна говорить дама из приличной семьи, к тому же финансово она сейчас была унизительно зависима от этого мерзкого человека с его премерзкой собачонкой. Как его только Людвиг терпит?

Супруга господина фон Лингера глубоко вздохнула, сжав ручку сумочки с такой силой, что та чуть было не оторвалась.

– Надеюсь, вы принесли рукопись? Она дописана? Давайте ее сюда!

Агата достала рукопись и протянула господину фон Бикку. Тот перелистал несколько страниц, заглянул в финал, усмехнулся и уставился на женщину, словно удивляясь, что она еще тут, в его кабинете.

– Я извещу вас о сроках выпуска книги, – проговорил он недовольно. Убрал рукопись в стол. Взял на руки собачку, которая, казалось, потеряла голос, и отвернулся от визитеров.

– Прошу прощения, господин фон Бикк, – поднялась Агата. – Но мне известно о ваших договоренностях с Людвигом. Равно как и о сумме, которая должна была поступить на наш счет за эту книгу.

– Госпожа фон Лингер, мои договоренности с вашем мужем в силе. Но, простите, при чем тут вы?

Дверь тихонько скрипнула, и огромные золотистые собаки бесшумно вошли в кабинет. Жозефина не издала ни звука. Эльза и Грон подошли к хозяину издательского дома, легли с двух сторон и с интересом уставились на господина фон Бикка.

– Но я же могу пойти вам навстречу, моя дорогая госпожа фон Лингер, и выписать вам аванс, – побледнел хозяин кабинета.

– Я была бы вам очень признательна, – склонила голову Агата.

– Скажем…

И он написал на листочке сумму – ровно в четыре раза меньше, чем было договорено.

– Сожалею. – Ногти вонзились в ладони, раздирая кружевные перчатки. – Но это – не та сумма, на которую я рассчитывала.

– Думаю, остальную сумму я выдам Людвигу. Или его поверенному, если с нашим любимым автором что-то случилось.

– Увеличьте сумму вдвое, – раздался тихий, но уверенный голос барона. – Остальные деньги – по выходу книги. Пришлете чек с нарочным в поместье госпожи Агаты.

– Как скажете, – вдруг совершенно миролюбиво ответил господин фон Бикк. – Госпожа фон Лингер, с вами приятно иметь дело.

Агата переводила взгляд с одного мужчины на другого. Честно говоря, она ожидала, что после ее возражений хозяин издательского дома просто прикажет им покинуть кабинет. И не станет ни слушать, ни разговаривать. Казалось бы, проблема решена, но…

Агата чувствовала себя униженной. Столько работы над последней рукописью, к которой ее муж имел уже очень поверхностное отношение. Все предыдущие книги они писали вместе, а ее как будто нет! Есть только господин фон Лингер.

– Хочу заметить, – прервал ее мысли голос господина фон Бикка. – Мы крайне заинтересованы в сороковой книге про агента фон Церга. И нам все равно, кто именно принесет эту книгу: вы или ваш супруг. Мы готовы будем заплатить…

И он написал на следующем листочке сумму, которая понравилась даже господину барону.

– Скажите, – решилась Агата. – А если история будет остросюжетная, со шпионскими страстями. Но… от имени другого персонажа?

– Дорогая моя, не надо ничего выдумывать! Ни вам, ни вашему мужу! Зачем? Вы нашли свою золотую жилу, я готов платить деньги – ну что вам еще надо? Люди любят агента фон Церга? Вот и пишите про агента фон Церга!

– То есть вы хотите сказать, что если я принесу вам новую рукопись, то…

– Если вы принесете мне новую рукопись об агенте фон Церге от имени вашего мужа – я ее приму. И заплачу. Мне ведь, знаете, все равно – вы это пишете или ваш муж! Но если вы принесете мне какую-нибудь отсебятину – я не буду тратить на это свое время. Время – деньги, моя дорогая госпожа Агата!

– А если «отсебятину», как вы выражаетесь, принесет вам мой муж?

– Честно скажу, новая рукопись об агенте фон Церге меня обрадует гораздо больше… Но – я посмотрю. Все-таки это фон Лингер! Что бы он там ни придумал – книга разойдется. Но если успеха не будет, второй раз я рисковать не стану. Что на вас нашло, моя дорогая? Нет, если вы пишете – пишите! Только не вздумайте менять имя! Людям нужен фон Лингер!

– Но ведь когда-то они его не знали. Верно?

– Верно! И вам страшно повезло, что когда-то я пошел вам навстречу!

– Повезло не только нам, господин фон Бикк… Но и вам!

– Согласен. Но я все сказал. Выкиньте всю эту чушь из вашей прелестной головки, госпожа фон Лингер, мой вам совет! Вы еще женским именем назовитесь, вот будет потеха! – И господин фон Бикк засмеялся, вытирая маленькие глазки накрахмаленным платочком.

Эрик и Агата ехали молча.

Низерцвейги лежали на заднем сиденье с плохо скрываемым возмущением в глазах. Какая чудовищная несправедливость! Даже Грон, чьи взгляды на женский пол были, в общем-то, традиционны, на этот раз был целиком и полностью согласен с Эльзой. Безобразие!