Как стать астронавтом? Все, что вам следует знать, прежде чем вы покинете Землю

Белые медведи еще хуже. Они настолько велики и могущественны, что, столкнись вы с белым медведем в дикой природе, будучи совершенно к этому неподготовленным, опасность была бы стопроцентной. Один из моих норвежских друзей рассказал, что в их стране запрещено находиться без оружия в местности, где можно встретиться с белым медведем. У вас обязательно должно быть с собой ружье. Но по иронии судьбы отстрел белых медведей запрещен. Я догадываюсь, что придется либо погибнуть, либо попасть в тюрьму. Полагаю, что норвежские тюрьмы не столь плохи по сравнению с тем, что тебя будут есть заживо, но все-таки, думаю, лучше всего избегать таких ситуаций!

В первую неделю пребывания в заливе Принс-Уильям мы постоянно наталкивались на следы медведей – экскременты, царапины на деревьях и множество недоеденных лососей, у некоторых пик нерестового сезона приходится на конец августа. Однажды мы увидели черного медведя, топавшего по тропе в нескольких сотнях метров от места, мимо которого мы проплывали. Это меня просто поразило: я увидел медведя в условиях дикой природы, просто идущего по тропе, и никакого человеческого присутствия рядом. Примерно через день мы разбили новый лагерь. Мы заметили небольшие стайки лососей, которые плескались на мелководье в течение нескольких дней. Тысячи, а может быть, даже миллионы рыб приплыли на этот берег, чтобы завершить на нем свой путь. Я никогда не видел ничего подобного. Они приплыли в устье реки, место своего рождения; они бились и трепыхались из последних сил, оставшихся в их телах после того, как они, толкаясь, добирались вверх по течению до места, где им предстоит отложить икру и умереть. Некоторые из них были просто отвратительны: кожа облезла, они выглядели ужасно и пахли еще хуже. Место, куда они стремились из последних сил, чтобы засеять его семенами своих будущих поколений, стало для них могильником. Это был древний обряд, повторяющийся на протяжении тысячелетий. Было ни с чем не сравнимым счастьем видеть природу в ее девственном виде. Жизнь, смерть, возрождение – все в одном месте.

И рядом со всем этим, беспомощно лежащими на мелководье глубиной в несколько сантиметров, были, как вы уже догадались, медведи. Много медведей. О чем свидетельствовали поцарапанные деревья и экскременты. И наш лагерь находился на краю этих медвежьих владений. Я ходил вокруг и кричал: «Эй, медведь, медведь, медведь!» – чтобы отпугнуть их. Ночью, когда нужно было выйти из палатки примерно в час ночи, чтобы пойти в туалет, я включил несколько фонарей и создал жуткий шум. Уровень стресса снизился, когда на следующий день мы покинули священное место нерестилища лосося!

Жизнь в соответствии с мантрой «не оставляй после себя следов» – один из основных навыков, который мы приобрели во время поездок, организованных NOLS. Мы принесли с собой большую часть еды и забрали из леса весь наш мусор. Меня поразило, что можно жить с гораздо меньшим количеством вещей, чем нам требуется в современной Америке. Мы даже не пользовались туалетной бумагой. Ну да. На самом деле даже удобно обходиться (если можно так сказать) без нее. Хорошая новость заключалась в том, что на Аляске вдоль морского берега было много гладких камней. И густой мягкий мох. Таким образом, туалетная бумага просто не требовалась. У нас были с собой основные припасы – мука, яйца, сахар, масло, бекон и т. д., – все остальное нам давала природа. Черника была невероятной, а рыба – удивительной. Однажды я ловил рыбу вместе с моим другом Леландом Мелвином, когда мимо нас практически рядом с берегом проплывали лососи с торчащими плавниками, которые делали их похожими на маленьких акул. Бросать рыболовную леску с крючком было несправедливо, поэтому я схватил одну из рыб за плавники – ей даже не пришлось глотать снасть. Мы по сей день смеемся, когда вспоминаем об этой рыбалке. Излишне говорить, что у нас был очень хороший ужин тем вечером, потому что, помимо лосося и черники, у нас еще были масло и бекон. Мне казалось, что это то, чего я бы хотел, – жить в условиях дикой природы, самостоятельно добывать себе еду. Поход в продуктовый магазин по соседству или сетевой ресторан для добычи пищи не может удовлетворить этих глубоко укоренившихся в человеке инстинктов.

Цель этих поездок, организованных NOLS, состояла в том, чтобы поставить нас в трудные условия, чтобы при столкновении со сложными ситуациями в космосе мы воспользовались уже имеющимся у нас опытом их преодоления и работы с членами экипажа в ситуации, когда все испытывают раздражение и злость.

Приготовление пищи было вновь приобретенным навыком, которым я не обладал до поездок, организованных NOLS, – я никогда не готовил дома, поэтому даже туристический поход, во время которого мы несли с собой пакеты с мукой, сахаром и маслом, а потом готовили еду на походной плитке, был новым для меня опытом. К счастью, вместе с нами был итальянский астронавт Паоло Несполи, который показал, как приготовить пиццу за один вечер. Это было одно из лучших блюд, которые я когда-либо пробовал! Приготовление еды – основные умения, которые я приобрел в двух поездках, организованных NOLS, но также я усвоил еще несколько важных уроков. Первое и самое главное – больше масла! Что бы вы ни готовили, блюдо будет вкуснее с большим количеством масла. Во-вторых, больше бекона! Все, что вы приготовите, лучше пойдет с беконом, особенно если вы вымокли и замерзли в снегах Аляски. И наконец, в дикой природе сложно найти еду; она не появляется по мановению волшебной палочки. Охота и сбор растительной пищи – это тяжелая работа, которая не гарантирует выживания.

В большинстве стран мира люди живут невероятно защищенной жизнью. Поэтому стоит потратить некоторое время, чтобы пожить в лесу и оценить относительную непринужденность образа жизни среднего класса, имеющего возможность ходить в продуктовые магазины, заполненные всем, чего мы только могли бы пожелать, и находящимися в нескольких минутах от дома. Если бы мы не взяли с собой мешки с провизией, каждый из нас потерял бы по десять килограммов веса во время этих коротких поездок в Принс-Уильям, даже при наличии достаточных запасов лосося и черники. Природа может быть жестокой.

Один из самых зрелищных моментов в моей жизни был неожиданным. Наша группа плыла на восьми каяках, наслаждаясь мягкой облачной погодой без дождя. Нас окружали великолепные горы. И вдруг какое-то беспокойство возникло справа позади меня. Из воды выскочил огромный изогнутый спинной плавник косатки, который плавно скользил по воде параллельно нашим каякам, может быть, метрах в десяти от нас. Я уверен, что для косатки случившееся не имело большого значения, но для нас – находиться в океане, в одной пищевой цепочке, рядом с этим величественным, красивым, мощным, умным (и, к счастью, не слишком голодным) существом, плывущим рядом, было потрясающе. Это был момент, который помог понять, что мы являемся частью природы, в которой есть невероятные существа, делящиеся с нами те же самые землю, воздух и воду. Однако, помимо этих высоких мыслей, я был рад, что косатка не съела меня, потому что она, без сомнения, смогла бы это сделать.

В поездках я также повидал других диких животных – морских львов, выдр и тюленей. На южной стороне залива Принс-Уильям находится особенный остров, на котором обитают сотни ластоногих, издающих громкие и пронзительные звуки. Они лежали на скалах, кричали и шумели, пытаясь заставить нас уйти или, может быть, предупреждая друг друга об опасности приближения человека-каякера. Или, может быть, пытаясь привлечь самца для какого-то действа в послеобеденное время либо просто переговариваясь о какой-нибудь ерунде с племенем тюленей с соседней скалы. Какой бы ни была истинная причина, они использовали свой голос на всю катушку. Я бы не хотел иметь таких соседей. Но на фоне открытого океана они смотрелись круто.

Наши наблюдения за дикой природой не ограничивались морем и сушей. Мы наблюдали и за птицами: за интересными тупиками, похожими на летающих пингвинов; за многими разновидностями соколов и ястребов; за белоголовыми орланами, многие из которых были с величественными и мощными черными телами и характерными белыми головами. Мы шутили, что их было столько же, сколько комаров. Я помню, в детстве считалось, что увидеть белого орлана было большой удачей, ведь такое случалось крайне редко: обычно их можно было увидеть только в зоопарках. Но на Аляске они были везде. У них очень характерный пронзительный и резкий охотничий крик, который совсем не соответствует их впечатляющей внешности. В первый раз, когда я увидел одного из них, я был сильно взволнован, но через несколько дней наблюдение за белоголовыми орланами стало привычным делом.

Я никогда не воспринимал это как должное, как и прекрасную полную луну или небо, такое ясное, что можно увидеть Млечный путь, или огненно-красный закат. Я старался наслаждаться каждым явлением и ценить каждое из них.

Погода особенно важна, когда вы выходите в море на каяках в залив Принс-Уильям. Чрезвычайно важна. В первой поездке она была очень хорошей, такую погоду ненавидят инструкторы. Но на эту поездку я не мог пожаловаться, поскольку несколько дней были прекрасные и солнечные. Затем какое-то время было прохладно и облачно. В последние дни непрестанно моросил дождь, только один непрекращающийся дождь. Я считал себя очень счастливым, потому что группу, которая отправилась в такую же поездку после нас, преследовала ужасная погода, хотя я уверен, что инструкторы были счастливы.

Когда несколько лет спустя я вернулся в эти края с экипажем 42/43 экспедиции, погода была совсем другой. Каждую минуту десятидневной поездки шел дождь, только половина одного из всех дней была без дождя. Когда мы разбили наш первый лагерь, погода была суровой, с сильным ветром и дождем. Бурное море делало каякинг невозможным. Несколько дней мы просто сидели в лагере и ничего не делали. Потом пришла большая лодка, чтобы забрать нас и отвезти на север, к более защищенному фьорду. В течение нескольких часов путешествия на этой лодке светило солнце! Но когда мы прибыли в наш новый лагерь, снова пошел дождь. Мы смогли выйти в море на каяках, несмотря на это. Однако через несколько дней начался сильный шторм. Это было уже перед самым концом поездки, и нам предстояло решить, что делать дальше – переждать шторм на месте, уехать в новый лагерь или объявить победу и завершить поход раньше запланированной даты ее окончания.

Я голосовал за то, что мы должны собраться и уйти. По прогнозам ожидался шторм ураганной силы, и мы, по сути, будем прятаться в палатках в нескольких сотнях футов от берега, надеясь, что на нас не упадет дерево. Но большая часть группы хотела выстоять, доказав, что мы можем справиться с трудностями, что мы и сделали. В конце концов, это сработало, никто не пострадал, и мы отправились домой через несколько дней. Но этот инцидент подтвердил мне важность урока по управлению рисками, который я усвоил за время своей работы в НАСА: если вы принимаете решение, и все работает, это не значит, что вы сделали правильный выбор. Это явно видно на примере программы «Спейс Шаттл», которая осуществлялась в течение многих лет при том, что постоянно выявлялась неисправность в топливном баке; она продолжала реализовываться до тех пор, пока во время последнего полета «Колумбии» эта неисправность не привела к аварии и гибели экипажа. И то, что мы пересидели ураган в диких условиях Аляски и выжили, вовсе не означает, что решение остаться было правильным; возможно, нам просто повезло. Конечно, мне, скорее, повезет, чем я буду в чем-то хорош, но здесь есть важный урок: постоянно анализируйте свои решения, принимайте во внимание не результаты, а факты, известные на тот момент.

Морской каякинг оказался гораздо более тяжелым в физическом отношении, чем я думал. Грести на байдарке по открытому морю с одного острова на другой было тяжелой работой. Нам пришлось пройти несколько фьордов, которые действовали как аэродинамические трубы. Один день был особенно суровым: пришлось грести против ветра и волн. У нас были одноместные и двухместные каяки. Я несколько дней был в паре с Леландом Мелвином. Мне не потребовалось много времени, чтобы осознать свою удачу. До того, как стать инженером, а затем астронавтом НАСА, он был принимающим в НФЛ (Национальная футбольная лига). Отличный партнер для плавания на двухместном каяке! У меня есть прекрасная фотография, на которой я сижу сзади и расслабляюсь, пока Леланд гребет изо всех сил, оставляя далеко позади и «в пыли» из водных брызг других, гораздо более опытных (т. е. более старших) каякеров. Как говорится: «Работай лучше, а не больше». День совместного сплава с Леландом был самым счастливым в моей короткой карьере каякера.

В один прекрасный день мы сплавлялись на каяках по фьорду, проходя юго-западную часть нашего маршрута. Мы заметили что-то большое на пляже, находившемся примерно метрах в восьмистах от нас. После быстрого опроса группа решила проверить, что это. Чем ближе мы подходили, тем более странным выглядел этот предмет, похожий на грузовой трейлер от 18-колесного грузовика. Когда мы добрались до берега, стало ясно, что это был кит. Он находился на берегу уже в течение длительного времени. Когда мы вылезли из наших каяков и приблизились к животному, две вещи поразили меня. Во-первых, вонь. Это был сильнейший смрад, который я когда-либо встречал в своей жизни. Он был просто ужасен, сочетание запахов разложения и гнили, испорченной еды и еще какой-то мерзости, и это чувствовалось на расстоянии почти ста метров. Во-вторых, туша двигалась, напоминая тарелку с трясущимся желе. Когда мы приблизились, стало понятно почему. Личинки. Миллионы, может быть, миллиарды. Полчища белых личинок питаются этим огромным трупом. Вонь и общая картина были настолько отвратительными, что мы провели там всего лишь несколько минут, отдавая дань уважения этому гигантскому в прошлом великолепному морскому существу. Я не знаю, что это был за кит, определенно не косатка, потому что он был слишком велик. И мы не знали, как долго он там находился. По-моему, около года, потому что разложением было затронуто более половины туши, но все еще оставалось очень много тонн биомассы и костей. Цикл жизни в дикой природе – смерть, падальщики как звено пищевой цепочки, и жизнь – все это на фоне пронзительной красоты первозданных пейзажей Аляски. Еще одно серьезное напоминание о суровой реальности выживания.