На память

– Грант обещал, что вы придете к нам на ужин на этой неделе, – говорит мама, когда мы решаем пойти дальше.

Я снова водружаю на нос очки и взбиваю волосы.

– Когда он тебе это обещал? – удивленно интересуюсь я.

– Пару дней назад мы созванивались.

Мне нравится, что они ладят. Так, что даже созваниваются.

– Ну значит, мы придем.

Мы улыбаемся друг другу.

– Я так часто думаю о вас, дорогая, – со вздохом продолжает мама. – Как тебе повезло. Ему повезло, конечно, больше, но все же. Вы будете безумно счастливы, поженившись и создав семью.

Моя мама, она… такая. Сложно описать эту женщину одним словом. Родом из Джорджии, она является самой настоящей южной красавицей с роскошной каштановой шевелюрой и изысканными манерами. Она выросла в фамильном ранчо в Атланте и вышла за моего отца – типичного техасца, который до сих пор носит ковбойскую шляпу и каждую пятницу смотрит с друзьями футбол.

Мои родители может быть и разные, но они любят друг друга. В детстве мне многое спускалось с рук, когда я попадалась отцу, но мама всегда была строже. Она хотела видеть во мне южную леди, и я ею была. Мама – мой пример для подражания. Я всегда ее слушала. Ладно, я лукавлю. Не всегда.

Мне было пять, когда я впервые участвовала в конкурсе «Маленькая мисс Техас». Но выиграла только тогда, когда мне было семь. Я видела, как предыдущие места, хоть и призовые, расстраивали мою маму.

Если в детстве, в школе и даже в свои студенческие годы я иногда злилась за ее контроль и настойчивость, то сейчас прекрасно осознаю свои ошибки. Мать всегда хочет для своего ребенка самое лучшее, и кто если не она укажет на ошибки.

***

Дом моих родителей находится фактически на берегу двух озер. Это все еще Остин, но самая его окраина – тихая и спокойная, без запаха выхлопных газов, шума ресторанов и баров. Если быть точнее это небольшая коммуна, где каждый дом – это либо вилла какого-нибудь бизнесмена, либо особняк футболиста, играющего в НФЛ, либо ранчо землевладельца. Под последний пункт попадает мой отец.

Это ранчо стоит даже чуть поодаль самой коммуны. Позади него простираются мили огромных пастбищ, за которыми мелькают домики скотоводов, их загонов или конюшен. Несмотря на местность, отец щедр к своим арендаторам, поэтому я не помню крупных ссор со скотоводами, как случается постоянно с мистером Пэрришем – хозяином соседнего ранчо, но чуть поменьше. Папа говорит, что он дерет со всех три шкуры.

Я мало интересовалась всеми его делами, у меня и не было на это времени. Но это не значит, что мне не хотелось бы.

Папа сидит в кресле-качалке на просторной веранде, когда мы с мамой появляемся во внешнем дворике перед домом.

– Моя девочка. – Папа крепко целует меня в лоб, когда я наклоняюсь к нему.

На нем его неизменная ковбойская шляпа и рубашка. В одной руке он держит книгу, в другой стакан холодной колы.

– Фу, Хью, – морщит нос мама. – Не пей эту гадость перед ужином.

Папа посмеивается и делает огромный глоток колы. Мама закатывает глаза и, сняв шляпу, заходит в дом.

Посмотрев ей вслед, я широко улыбаюсь и тяну руку. Папа без вопросов вручает мне стакан, из которого я делаю глоток ледяной колы и едва сдерживаю стон. Как же жарко.

Чуть позже, после того, как я выслушиваю от мамы о том, как миссис Пэрриш устроила в церкви целое представление, громко чихнув во время мессы, я едва сдерживаю смех и облегченно выдыхаю, увидев на экране входящий звонок от Гранта.

– Ты меня спас. – Я выхожу на террасу и прикрываю за собой дверь.

В динамике слышится его мягкий смех.

– Моя будущая свекровь рассказывала тебе об очередном инциденте в церкви?

Как же хорошо он ее знает.

– Как тебе удается быть настолько точным?

– Просто я очень люблю твою маму.

Наверное, такое хочет слышать каждая женщина от своего мужа, пусть пока и будущего.

– Чем ты сейчас занят?

– Скоро я тебя спасу в буквальном смысле.

– Что ты имеешь в виду?

– Я еду в Хартл.

Хартл – это название ранчо моих родителей.

Грант владеет страховой компанией, которая имеет несколько офисов не только в Остине, но и в Далласе. Совсем недавно он открыл новый офис в Атланте, и в связи с этим он постоянно занят переговорами, звонками и перелетами. Даже в выходные. Поэтому я немного удивлена, что сегодня он так рано освободился.

Как только он появляется на пороге Хартла с обворожительной улыбкой, моя мама начинает суетиться насчет ужина.

Мы с Грантом выходим на задний двор дома и неспешно прогуливаемся по саду. Солнце почти село и теперь оно освещает зеленую долину красноватым светом. Дойдя до изгороди, за которой простирается огромное поле, я поворачиваюсь к Гранту.

– Никогда не замечал на этом дереве колеса, – произносит Грант, всматриваясь вперед.

Но я игнорирую эту реплику. Поднявшись на цыпочки, я кладу руки на его шею.

– Как прошел твой день?

Он обнимает меня за талию и притягивает к себе.

– Как обычно. Очень устал.

Сегодня суббота и обычно мы проводим выходной по-другому. Но я не жалуюсь.

– Постарайся расслабиться.

Его руки сильнее сжимают мою талию.

– У нас еще есть время. Может, закроемся в твоей старой спальне?

Мы вместе уже два года, и я не помню случаи, когда бы я отказывала ему или была бы недовольна. Я люблю этого мужчину и люблю секс с ним. Но прямо сейчас у меня не возникает ответного желания. И дело даже не в том, что мы в доме моих родителей.

– Не здесь, – шепотом отвечаю я.

Разочарование медленно заполняет его карие глаза, и я чувствую себя паршиво. Мне не нравится, когда мои близкие во мне разочаровываются.