Мученик

Но меня уже понесло и остановиться было не так просто.

– Не у всех людей есть место, которое они могли бы назвать домом. Не у всех у нас есть те, кого мы могли бы назвать семьей. Не все мы окружены друзьями и близкими. Но, тем не менее, мы не чувствуем себя из-за этого неполноценными, даже оставаясь в одиночестве среди толпы тех, кто счастлив. У нас есть наше эго. Оно подпитывает наши сердца и заставляет нас встречать новый день, преисполнившись решимости…

Рами вдохновенно ахнула, а Мама поспешила прервать мою тираду:

– Как хорошо, что мы уже пришли! Как раз вовремя! – она обернулась ко мне, услышав, что я набрал в лёгкие воздуха для продолжения монолога. – Для тебя же будет лучше, если ты не будешь дурить Рами голову извращенным представлением о людях. Поиграешься с ней и уйдёшь, а она так и будет думать, что все люди такие же, как и ты. Я точно знаю. Не похож ты на тех, кто берет на себя ответственность…

Не знаю, на что она там намекает, но я решил, что пора заткнуться. Мама недовольно помотала головой и тяжело вздохнула.

– …всё-таки нет в тебе такого стержня, как у него. – сказала Мама, разочарованно. – Мой Муж наверняка бы не остановился, даже если бы его попросили.

– Да кто же он такой? – спросил я, не скрывая раздражения в голосе. – Я только и слышу о том, какой он великий.

Мы оказались на платформе, которая представляла собой вершину лестницы. Одного взгляда вниз мне хватило для того, чтобы понять – мы находимся очень высоко. Гораздо выше, чем то место, где находилась «моя» комната.

Мама положила руку на большие двери, представляющие собой два монолитных куска гигантского дерева, отшлифованных до состояния, когда древесина стала похожа на мрамор. Что-то зеленое вырвалось из руки Мамы и растворилось в этой двери, после чего массивная древесина пришла в движение, медленно открываясь со скрипом и стоном внутрь, обнажая затхлую тёмную залу, из которой пахло чем-то сладким, как будто внутри что-то сгнило. Поставив руки на пояс, Мама размеренным шагом вошла внутрь помещения.

– Все описывают его по-разному… – Мама хлопнула в ладоши и под потолком комнаты начали загораться янтарные сгустки, в каждом из которых что-то тускло светилось. – Похоже, что Тень так и не научилась убираться. Ах, меня не было всего несколько месяцев, ты могла хотя бы одежду не разбрасывать?!

– Что поделать, за меня это всегда делали слуги. – голос Тени был наполнен меланхолией. – По крайней мере, я разложила всё по кучкам.

– Вернее, по горкам. – заметил я, оглядывая захламлённую комнату, покрытую слоем пыли. Рами вбежала в одну из горок, прорываясь через одежду. Похоже, она что-то ищет.

Из-за оранжевого света, который заливал всё вокруг, создавалось впечатление, что помещение словно застыло на старой фотографии. Ну или на фотографии с фильтром-сепией, что придавало этому месту болезненный вид.

– Не придирайся к мелочам. – отмахнулась Тень. – За меня этим всегда занимались слуги. Откуда мне знать, как убираться? Да и вообще, у меня много других талантов…

– Вот только они все связаны с войной и управлением, а вот домохозяйка из тебя никакая. – ответила Мама. – Поэтому он от тебя и ушёл.

– Эй, он и от тебя ушёл тоже. – незамедлительно ответила Тень. – И не стоит всё оправдывать политикой, мы обе знаем, куда показывает его жизненный компас…

Мама и Тень сделали глубокий вдох и в один голос печально продолжили:

– …туда, где другие бабы.

– Олег, сдайся. – сказала Рами, выныривая из стопки одежды в человеческой форме. Она нацепила на себя светлое платье, испещренное красными узорами в виде ломаных линий, обрамляющих подол юбки. Оно либо было белым раньше и испачкалось, валяясь здесь в грязи, либо белым и остается и сейчас, но оранжевый цвет комнаты не позволяет видеть его таким, каким платье является. Дай Рами соломенную широкополую шляпу и она будет точь-в-точь простая деревенская девушка из глубинки. Правда была одна проблема – одежда явно была ей великовата, причем во всех направлениях, из-за чего Рами пришлось придерживать платье, чтобы не волочить его по полу. – Любые вопросы про Папу обычно так и заканчиваются. Мама садится вон на тот трон и вспоминает, как ей было с ним хорошо, говоря сама с собой. Вернее я так думала, пока не узнала, что её Тень – живая.

– Как грубо… – отвлеклась Тень. – А я ведь обращалась с тобой, как с родной дочерью!

– Ну извини. – ответила Рами не глядя. – Получается, мне тебя называть Второй Мамой?

Тень издала какие-то несуразные звуки, похожие на восторженный визг. Не понятно, нравится ей это, или нет.

– Не подыгрывай ей. – вмешалась Мама, переводя задумчивый взгляд на дочь. – Платье я тебе дарю. Уверена, что ты сможешь его подшить под себя. Я подарю тебе что угодно, только пусть я никогда больше подобного ни от тебя, ни от остальных не услышу, иначе у вас таким темпом и Третья и Четвертая Мама появится…

– Хе-хе, мы могли бы и навестить нескольких «Мам» – с усмешкой продолжила Тень. – Даже не зная наверняка, можно предположить, с кем он ещё…

– Эй, то, что я тебя терплю ещё не значит, что я хочу якшаться с другими его…

Мама запнулась, пытаясь подобрать слово, которое не ранило бы её чувств, ведь она с «другими» сейчас в той же категории. Пришло время очередного культурного заражения.

– …его бывшими.

– Звучит не очень, но пусть будет так. – ответила Мама. – Могу только предположить, что это слово значит, но сразу отмечу, что я – не «бывшая», со мной он не расставался.

– Он ни с кем не расстается. – усмехнулась Тень. – Просто берет и уходит куда-то, когда приходит время.

Я действительно начал уставать от всего происходящего. День и так выдался насыщенным, поэтому женские споры по поводу какого-то незнакомого мне мужика начали меня раздражать. Заметив мои тяжелые вздохи, Рами хлопнула в ладоши и привлекла к себе внимание, за что я ей очень благодарен.

– Мам, я понимаю, что ты долго спала и полна сил, но мы все немного устали. Ты ведь не просто так нас сюда позвала? – Рами, конечно, всегда серьезная, насколько это возможно, но сейчас она смотрелась действительно надежно.

– Кхм… – поправилась Мама. – Ну ладно. Хорошо. Я как раз позвала вас сюда по важному вопросу, просто…

– Ей неудобно просить человека, – закончила за неё Тень. – Вот она и тянет время, как обычно.

Игнорируя Тень, Мама продолжила:

– Я знаю, что у тебя нет причин помогать нам, но я хочу, чтобы ты меня выслушал. Не как какой-то человек, не как Белый Маг, а как Олег, который провел время с Роем и хотя бы частично понял, кто мы такие. Уверена, что вскоре тебе придётся нас покинуть. Может, не сегодня, но рано или поздно тебе придётся уйти, потому что Белый Маг не может оставаться в одном месте надолго – за ним всегда кто-нибудь приходит.

Я хотел было спросить о том, кто же за мной придёт, но Мама покачала головой, едва я открыл рот. Властным тоном, которому невозможно возразить, она продолжила:

– Мы были бы рады, если бы ты остался с нами, но в мире есть множество угроз, от которых нам тебя не защитить. Даже с твоей силой исцелять, мы не справимся, как бы больно мне ни было этого признавать.

– А она не любит проигрывать, уж поверь мне… – вновь влезла Тень.

– То, что я хочу тебе сказать, не должен узнать никто. – Мама перевела взгляд на Рами, та молча кивнула. – Когда мы проиграли войну с людьми, мне пришлось пойти на уступки, чтобы Рой не был уничтожен. Одним из условий стало обязательное поддержание «человеческого» вида. "Дабы скрыть свою чудовищную натуру, противную нашей Богине".

Она изобразила какую-то гнусавую интонацию, словно передразнивая кого-то. Тема была серьезная, поэтому я не стал ничего говорить.

– Вторым условием стал запрет покидать Незыблемый Лес. "Любой арахнид, покинувший отведенные его роду земли будет предан мечу", – Мама злобно ухмыльнулась, словно в этой фразе было что-то забавное для неё. – Третье требование заключалось в том, что мой муж должен быть изгнан и никогда больше не должен приближаться к Улью, в противном случае наше перемирие будет признано недействительным. Он всегда был для них больной темой, поэтому следовало ожидать, чего-то такого. И напоследок люди потребовали у Роя убить всех его сыновей. "Не думаю, что для жуков будет сложно сделать что-то подобное. По слухам, у вашего дикого народа это в порядке вещей."

Подлокотник трона Мамы треснул, когда она это сказала. Вернув самообладание, она продолжила:

– К счастью, мы с мужем нашли решение. Зная, что никто не будет проверять то, каким образом мы с ними разобрались, мы сделали вид, что съели их, а в качестве доказательства передали останки уже павших в бою до этого. На самом деле мой муж забрал всех мужчин Роя и увёл в "безопасное место". С тех пор я о них ничего не слышала. Ни о муже, ни о сыновьях.

В который раз все молчат, в который раз ничего не происходит. Кажется, что в этом мире все настолько неторопливые, что они всегда могут найти место для драматической паузы. Рами почему-то тяжело дышит и это действует мне на нервы. Глядя на пылинки, парящие в воздухе, я задал вопрос, уже догадываясь, что мне ответят:

– Хорошо, я понял. Но что Рою нужно от меня? – просьба идет не только от Мамы, хоть она и хочет сделать так, чтобы она казалась личной. Нужно дать ей понять, что я вижу больше, чем ей хочется. И прибедниться, конечно же. Иначе она попросит что-то невыполнимое. – Я ведь простой человек без камней. Да я даже о внешнем мире ничего не знаю! Не уверен, что смогу многое обещать…

– Да, да, я так и думала. – отмахнулась Мама от моих причитаний. – Прежде, чем отказываться, просто выслушай меня, хорошо?

Я кивнул.

– Вот и славно. Я просто хочу попросить об одном: если ты найдешь моих сыновей, или моего мужа, сообщи мне об этом. Но это будет сложно, учитывая, что у тебя нет никого, с кем можно было бы передать хорошие новости. При этом я бы хотела, чтобы ты нашел моих «мальчиков», но чутьё мне подсказывает, что с Ним ты встретишься раньше… – последние слова Мама сказала больше для себя, чем для меня. – В общем, если во время путешествий ты встретишься с кем-то из моих сыновей, скажи, что ты друг семьи, и что Мама их всех любит. Даже тех, на кого временами ругалась. Скорее всего у них за главного Баз. Запомни это имя.

– И всё? – спросил я.

– И всё. – ответила Мама. – Это самое важное. Они должны знать. Ну, а если уж повезёт найти способ вернуть их домой или сказать мне, что с ними всё хорошо, то это будет отличным дополнением к хорошим новостям. Я просто хочу знать, что с ними всё хорошо.