Дети леса

Они неспешно прогуливались по террасе, Хива была задумчивой, к ней пришло какое то странное чувство, осознание того что она взрослая. А вместе с ним и тоска по чему то потерянному. Страх таившийся где то глубоко в глубине сердца. Она была полностью погружена в свои мысли и чувства. На террасе показалась матерь Вей.

– Как ты? – спросила она подойдя ближе.

– Нормально, – улыбнувшись ответила Хива.

– Я вижу что ты стала другой, наверное не помнить всего случившегося, лучший подарок для тебя, – не осторожничая сказала матерь Вей.

– Чего не помнить? – испуганно спросила Хива, – Что случилось?

– Не бери в голову, – улыбнулась матерь Вей, – Никто тебе не расскажет этого, если ты сама не вспомнишь, – сказал она и зашагала вместе с ними по террасе.

– Почему? Что за странные слова ты говоришь? Бабушка, – жалобно просила Хива, – Объясни что происходит.

– Я и сама не знаю, внучка. Ты моя гордость, я люблю тебя как свое дитя. Но что то я упустила, и все пошло не так. Прости свою бабку.

– Что не так?

– Сейчас я и вправду чувствую тебя былой, той что ты была в пятнадцать. Как же мне хочется чтобы ты оставалась такой чистой дитя всегда, – с грустью говорила матерь Вэй.

Она глубоко вздохнула и взяла Хиву за руки.

– Завтра состоится Совет Старейшин, – продолжила она, – Ты должна будешь показаться гостям.

– Но бабушка, разве мне не положено присутствовать и на пиру и на празднование? – обиженно спрашивала пятнадцатилетняя Хива, так любящая праздники.

– Прости, – ответила матерь Вей, – Ты должна быть смиренной и молчаливой, улыбаться когда нужно и быть тихой как мышь. Ты должна быть там, но ничем не выдавать своего присутствия. Ты сможешь, верно? Ты же моя умница? – просила матерь Вей, а Хива почувствовала презрении.

– Ты пытаешься обмануть меня? – удивилась Хива, – Ты скрываешь свои чувства, от меня? Я же тоже чародейка и могу их распознать, – говорила Хива, – Правда что то мне все же мешает. Может я ошиблась? – с надеждой спросила Хива.

– Мне очень сложно говорить все это, – призналась матерь Вей, – Сейчас не время, и все это бесполезно. Ведь ты вспомнишь все сама и поймешь меня.

Матерь Вей опустила руки.

– Я пожалуй пойду, – сказала она и дотронулась ладонью до волос Хивы.

– Но ты только пришла.

– Диас с Линау скоро навестят тебя, – сказала бабушка и пошла обратно.

– Что все это значит? – спросила Хива Аурину, стоявшую на террасе. Та молча наклонила голову и не ответила ей.

– Пойдемте погуляем по саду? – предложила она

Они спустились в сад, на который выходили окна из ее комнаты. Хива замечала перемены которые произошли за четыре года которых она не помнит. Деревья стали выше, клумбы изменились и весь облик замка казался другим.

Обедала Хива в одиночестве. Аурина хранила молчание и не отвечала на ее вопросы. Из далека доносились звуки музыки. Хива очень злилась и не понимала почему ей нельзя туда.

После обеда, она ходила по комнате не зная за что взяться, рассматривала все и по понемногу начинала вспоминать что и как она делала.

Встав у зеркала, она вновь стала разглядывать себя. В детстве волосы казались светлее, может это потому что они выкрашены тем порошком, подумала Хива. Ее лицо тоже было не таким белоснежным. Ресницы казались темнее, и она выглядела болезненно. В пятнадцать она была полноватой, а теперь пухлых щек не было, и даже ее руки казались ей чужими.

В комнату вошли отец и мать.

– Вы пришли, – обрадовалась Хива, – Почему я не похожа на себя? – обратилась она к ним не отрываясь от зеркала.

Отец подошли к ней и встали позади нее, тоже разглядывая отражение.

– Ты всегда говорил что я буду очень красивой, – обратилась она к отцу, – Но мои веснушки, как ты и говорил пропали, я не верила тебе тогда, – Хива радостно улыбалась отцу в отражение зеркала.

– Твои веснушки пропали в семнадцать лет, – сухо ответил отец.

Хива растерянно обернулась и посмотрела на него.

– Ты же не подведешь нас на совете? – спросил он.

– Ты очень красива доченька, как ты себя чувствуешь? – перебила его Линау.

– Я хорошо, – улыбнулась ей Хива, – А вы ни капли не изменились. – заметила она.

Линау робко обняла дочь за плечи, и глядя в ее отражение сказала:

– Ты прелестный цветок Хива, и мне кажется что ко мне сегодня вернулся не только сын.

Хива удивилась, задумалась, не понимая почему отец с матерью так серьезны.

– Даже не помню когда в последний раз я видела эти искры в твоих глазах, – продолжала Линау, – Диас, ты видишь ее глаза? – обернулась она к мужу.

– Да Линау, вижу. Может все это к лучшему, – ответил Диас.

– И вы о том же, да что это значит? – спросила Хива обернувшись.

– Не думай об этом, дочка, – погладила ее по волосам Линау, – Будь собой, но старайся все же не выдать наш небольшой секрет, мы еще не знаем что всему этому причина, так что…

– Хорошо мама, но почему ты сказала что к тебе вернулся сын, Умани разве куда то уезжал?

– Бабушка тебе не говорила? – спросил отец.

– Нет, ничего, – ответила Хива.

– Ну значит пока не стоит, не думай ни о чем, все будет хорошо, до встречи на совете, – сказала Линау и поцеловала дочь в щёку.

– Не подведи нас Хива, – повторил отец и они ушли.

Хива осталась стоять посреди комнаты в полной растерянности.

Она снова пробовала читать молитвы, молилась духам. Чувствовала их поддержку, но в то же время что то тяжелое лежало на сердце.

Вечером служанка ушла и Хива услышала как ее комнату закрыли на ключ. Сердце заколотилось. Она вдруг поняла что помнит как каждый вечер ее запирали, а утром она ждала когда же услышит этот звук открывающегося замка.