Эффект Доплера

– С какой стати? Я вовсе не обязан этого делать.

– Ошибаетесь, Борис Петрович. Обязанности тут раздаю я.

– Да кто ты такой вообще?

– Вы хотите уехать в круиз и быть спокойным за дочь, которая остаётся здесь вместе с незамужней сестрой?

Борис перепугался. Этот негодяй чересчур много знает.

– Я вам до поездки пришлю на подпись бумаги на усыновление.

– А если я не подпишу?

– Вы хотите, чтобы все узнали о том какой бракодел профессор Хабаров, как он плодит инвалидов? Вы же знаете, как это сейчас легко организовать через соц. сети. Фотки безрукой девочки рядом с вами будет с ужасом рассматривать весь мир.

Это были последние слова Христиана.

– Борис ты только не паникуй. Не подписывай никаких бумаг. Ты не обязан растить эту девочку, только потому что пропустил порок развития. Произошла диагностическая ошибка, которую легко доказать, что не по твоей вине. И плевать на то что он угрожает тебя очернить в соц. сетях. Ну посудачат неделю и успокоятся.

– Эдуард, дорогой, я не за это переживаю.

– А за что?

– То, что он отлично обо мне осведомлён и от него можно ожидать любую пакость.

– Обычный шантаж. Короче ты ничего не подписываешь.

– Он уже выслал документы на усыновления.

– Разорвёшь у него прямо на глазах. Он берёт тебя на испуг и как видишь добился определённого успеха.

– Я за дочку волнуюсь.

– Он не посмеет её тронуть.

– Этот тип на всё способен.

– Ладно Борька. Не волнуйся. Я что нибудь придумаю.

– Что?

– Это уже мои проблемы. Ты только дай срок.

Был полдень рабочего дня и до отъезда оставалось всего два дня, как в кабинет зашла та Флора с однорукой дочкой.

– Добрый день, доктор!

– Что вам надо? – раздражённо произнёс Борис.

– Христиан сказал, что вы хотите усыновить мою дочку? – спросила женщина, улыбаясь гнилыми зубами.

– Слушайте, я не знаю, что вам там наплёл этот дегенерат, но если вы и дальше будете меня досаждать, то мне придётся прибегнуть к помощи правоохранительных органов и после этого, милочка, у вас будут большие проблемы.

Женщина от подобных слов испуганно попятилась назад и быстро исчезла.

«Напрасно я так, – подумал Борис Петрович, – в конце концов она не виновата. Это Доплер её науськивает».

Зазвонил телефон.

– Не хорошо доктор так пугать мать с ребёнком-инвалидом, – услышал он голос Христиана, – где же ваше хвалёное медицинское милосердие? Если вы атеист значит можете попирать элементарные человеческие нормы?

– Хватит мне читать религиозную мораль. Отвали, ты, урод!

– Будете и дальше гневить Бога, доктор, накличете ещё одну беду себе на голову.

– Да пошёл ты к чёрту. Тоже мне весталка мужского пола.

– Ну весталка не весталка, но побольше вашего знаю.

– Что например?

– То, что у твоей белорусской подружки дочка не зрячая. Смотрите, профессор, как бы и её тебе не пришлось удочерять.

Сказанное ошеломило Бориса. Он не ожидал, что этот служитель секты знает такие подробности.

– Откуда тебе это известно?

На том конце воцарилось тягостное молчание.

– Откуда, говори немедленно?

– Не орите профессор. У меня со слухом всё в порядке.

– Тогда говори откуда и что тебе известно про дочь Агнессы?

– В Белоруссии тоже есть наша секта. Дочь вашей Агнессы слепая от рождения. Ей предстоит сложная дорогостоящая операция. Средств пока недостаточно.

Теперь уже замолчал Борис.

– Доктор, вы услышали, что я сказал?

– Да.

– Теперь вы поняли, что зря меня весталкой обзывали?

– Простите меня. Я поступил бестактно.

– Вы атеист, а стало быть безбожник. Так что простить мне вас будет не сложно.