Сидни Шелдон. Интриганка-2

Ничто так надежно не приводит в чувство молодого обормота, как небольшая война.

– Твой отец как председатель и пожизненный член совета директоров «Крюгер-Брент» должен быть уведомлен о решениях, которые могут существенным образом повлиять на компанию.

– Но никто не может мне помешать отдать мое наследство! Он может рвать и метать, если ему от этого станет легче. Но в результате ничего не изменится, так ведь?

Лайонел покачал головой. Столько гнева! Такая самоуверенность. Самонадеянность юных…

– В принципе, Роберт, ты прав. Решение зависит от тебя. Однако как поверенный твоей семьи в течение сорока лет я обязан уведомить…

Но Робби ничего не желал слушать.

– Отдай компанию тому, кому есть до нее дело. Я не хочу и никогда не хотел «Крюгер-Брент». И плевать мне на мое проклятое семейство! Ни один ни черта не стоит… кроме Лекси, конечно.

Он пришел к главному в своей жизни решению вчера вечером. Честно сказать, в то время он был под кайфом, затерян в текилово-героиновом тумане и сидел за грязным, расстроенным пианино в «Томмиз», бруклинском гей-баре. Какой-то парень постарше, строивший ему глазки весь вечер, заорал:

– Знаешь, малыш, ты мог бы зарабатывать этим дерьмом себе на жизнь!

Мужчина просто хотел подольститься к красивому пианисту, но Робби словно пулей прошило мозг.

Он действительно может зарабатывать игрой! Может сбежать. Подальше от папаши, подальше от «Крюгер-Брент», подальше от преследующих его демонов. Изменить имя. Играть на пианино в каком-нибудь захудалом баре. Понять, кто он есть на самом деле.

Робби Темплтона не интересовали тревоги, предостережения и нытье старого Ньюмана. Он хотел свободы.

– Сейчас!

Он схватил лист бумаги и ручку и нацарапал несколько строк, которые должны были навеки изменить его жизнь…

Я, Роберт Темплтон, настоящим отказываюсь от всех претензий на имущество и наследство, оставленное мне моей прабабушкой Кейт Блэкуэлл, включая права на пользование акциями «Крюгер-Брент лимитед», в пользу моей сестры, Александры Темплтон.

– Оно подписано и датировано. И вы только что стали свидетелем.

Вручив бумагу взволнованному адвокату, Роберт встал. Лайонел в который раз поразился красоте мальчика. Настоящий представитель золотой молодежи. Но предательские приметы разгульной жизни уже проступили на лице. Налитые кровью глаза, запавшие щеки, приступы неконтролируемого озноба…

Сколько времени пройдет, прежде чем он очутится в сточной канаве? Еще один безнадежный, беспомощный, безликий наркоман…

Полгода. Самое большее…

– Спасибо за помощь, мистер Ньюман. Не провожайте, я сам найду дорогу.

Глава 7

Лекси Темплтон разительно отличалась от своих сверстниц.

Когда ей было пять, отцу позвонили из детского сада.

– Боюсь, вам придется приехать и немедленно забрать Лекси, – объявила расстроенная директриса миссис Теккерей.

– Что-то случилось? С Лекси все в порядке? – встревожился Питер.

– Ваша дочь совершенно здорова, мистер Темплтон. Я беспокоюсь за других детей.

Стоило Питеру появиться на пороге подготовительной школы «Маленькие херувимы», как Лекси в слезах бросилась ему на шею:

– Я ничего не сделала, папочка! И ни в чем не виновата!

Миссис Теккерей отвела Питера в сторону.

– Сегодня утром мне пришлось отправить в медпункт двоих детей. Ваша дочь набросилась на них с ножницами. Один мальчик только по счастливой случайности не потерял глаз!

– Вздор! Такого быть не может!

Питер взглянул на Лекси, обхватившую его ноги. В своем желтом полотняном сарафанчике с такими же желтыми лентами в волосах она выглядела олицетворением невинности.

– Почему она так поступила?

– Понятия не имею. Сотрудники заверили меня, что нападение было совершенно неожиданным. К сожалению, мы не можем допустить, чтобы Лекси оставалась в «Маленьких херувимах». Вам придется подыскать что-нибудь другое.

Усадив дочь в лимузин, Питер стал допытываться, что произошло на самом деле.

– Ничего особенного!

Лекси, очевидно, ничуть не раскаиваясь, весело болтала ногами.

– Не знаю, из-за чего поднялась вся эта суматоха! Я делала коллаж. Картинку с «Крюгер-Брент». Знаешь, та башня, куда ты ездишь на работу?

Питер кивнул.

– Она такая красивая, серебристая, и я сделала коллаж из пищевой фольги. Но Тимми Уиллард сказал, что моя картина «чертовски глупая», а Малколм Мэллой посмеялся.

– Они вели себя некрасиво, дорогая. И что же ты сделала?

Лекси с сожалением взглянула на него, словно говоря: «Что за странный вопрос?»

– Я постояла за себя, как ты мне велел. Ткнула ножницами в голову Томми. Не волнуйся папа, – добавила девочка при виде потрясенного лица Питера. – Он не умер. Давай пойдем в «Макдоналдс»? Я хочу есть.

* * *

Детские психологи твердили одно и то же.

Лекси очень умна и чувствительна. Агрессивное поведение вызвано потерей матери.

– Но откуда такая злость у маленького ребенка? Такое желание отомстить? Полное отсутствие моральных принципов? – недоумевал Питер.

Ответ неизменно был один и тот же:

– Все это она когда-нибудь перерастет.

– Я не желаю слышать твоих оправданий! Ты отравила королеву! И за это тебе отрубят голову.