Братья Карилло. Обретая надежду

Возле двери Вин обернулся.

– Она состоится в Сиэтле, мисс Лусия, в музее искусств Вашингтонского университета. Я там не последний человек и хочу собрать для него кое-какие экспозиции. К тому же Эльпидио не согласился бы на галерею с громким именем. Ему хочется чего-то более интимного.

Интимного… Само звучание имени Эльпидио рядом со словом «интимный» вызвало жар во всем теле. Я была одержима мужчиной, которого даже никогда не видела, разве что в мыслях. И теперь мне предстояло работать с его творениями – мраморными отражениями души, отпечатками сердца… в Сиэтле.

– Сиэтл подойдет идеально, – проговорила я, и в словах отчетливо слышалось волнение. – Насколько я поняла из его работ, Эльпидио не гонится за славой или признанием, как другие скульпторы. Так что место не столь уж важно. Во главе угла здесь утонченность самого искусства. – Я улыбнулась и опустила голову, мысленно представляя скульптуры, которыми восхищалась на фотографиях; вживую мне довелось увидеть лишь одну из них. – Это будет потрясающе и в жизни многих сыграет важную роль.

– Слова настоящего куратора, – тепло произнес Вин, и я уловила улыбку в его голосе.

– Нет, – покраснев, проговорила я. – Так сказал бы истинный фанат.

Вин взглянул на меня с любопытством.

– Вы прекрасно описали Эльпидио, мисс Лусия. Небольшой музей идеально подойдет для его первой выставки, а вы отлично вписываетесь в роль куратора. Полагаю, ваше сотрудничество будет весьма продуктивным, мисс Лусия. Я это чувствую.

Улыбнувшись, я ответила:

– Как и я, Вин.

– Мой помощник скоро свяжется с вами, чтобы обсудить детали. Между тем, если вы сможете в ближайшее время оказаться в Сиэтле, мы привлечем к работе кого-нибудь из сотрудников музея.

– Спасибо, Вин, – вновь проговорила я, и он, чуть махнув рукой, вышел из комнаты.

Через несколько минут тот же помощник проводил меня к выходу из музея. Я замерла на верхней ступеньке впечатляющей лестницы музея «Метрополитен», запрокинула голову и взглянула в ясное летнее небо, сдерживаясь изо всех сил, чтобы не закричать от счастья.

Я добилась, чего хотела.

И вот-вот начну работать с лучшим скульптором современности.

Я получила работу мечты.

Вернувшись в настоящее, я вытащила мобильник и разблокировала экран. Какое-то время рассматривала заставку, свое любимое творение Эльпидио, безымянного ангела из белого каррарского мрамора.

По телу прокатилось волнение. На панели быстрого набора я нажала цифру «два» и почти тут же услышала знакомый и любимый английский акцент.

– Привет, незнакомка!

– Моллс! – взволнованно воскликнула я. – У тебя в доме найдется свободная комната? Потому что к тебе в гости едет лучшая подруга!

Глава 2. Элли

Сиэтл, Вашингтон

Такси остановилось прямо на берегу озера Вашингтон. Я рассматривала великолепный особняк из белого камня, расположенный впереди, на паре акров земли, за огромными железными воротами. Новый дом Молли и Роума.

«Роум», – подумала я и улыбнулась. Молли ни за что бы не выбрала такой дом.

Подхватив чемоданы, я покатила их к внезапно начавшим открываться воротам. Лучезарно улыбнувшись, я помахала рукой в сторону большой камеры, установленной на вычурном столбике, прикрепленном к окружающей особняк белой каменной стене.

Шагая по подъездной дорожке, я восхищалась садом: сочной зеленой травой, замысловато украшенными фонтанами, деревьями всех видов и огромным количеством оживляющих территорию цветов.

Я заметила большую мощеную лестницу, ведущую ко входу в дом. Поднявшись по ней, я уже подняла руку, чтобы постучать, но тут белая дверь распахнулась. На пороге появился Роум Принс, мой кузен. Губы сами собой растянулись в довольной улыбке. Его карие глаза сияли, а длинные светлые, песочного цвета волосы растрепались. Со скрещенными на груди руками, в облегающей белой футболке и выцветших джинсах он все еще воплощал в себе образ деревенского парня.

– Привет, кузина, – широко улыбаясь, поздоровался он; в его речи до сих пор отчетливо слышался акцент уроженца Алабамы.

Он шагнул вперед и, раскинув руки, сжал меня в медвежьих объятиях, чуть приподняв над полом.

Я рассмеялась и тоже обняла его.

Роум опустил меня на ноги, и я поцеловала его в щеку.

– И тебе привет, мистер Всемогущий Квотербек[2 - Квотербек – в американском футболе ключевой игрок в атакующих построениях команды, задачей которого является продвижение мяча по полю.]!

Роум закатил глаза и прошел мимо меня, чтобы забрать багаж. Я последовала за ним в дом. И изумленно принялась рассматривать фойе, настолько огромное, что назвать эту комнату иначе просто не получалось.

– Роум… – начала было я, но меня прервали.

– Нелепо, правда?

Я резко обернулась к широкой лестнице. К нам спускалась Молли Принс в длинном фиолетовом летнем платье без рукавов с завышенной талией. Каштановые волосы девушки спадали до плеч, а на прекрасном лице ее сияла счастливая улыбка.

– Моллс! – возбужденно воскликнула я. Стоило Молли ступить на последнюю ступеньку, я тут же заключила ее в объятия. Она тоже обняла меня. – Я скучала по тебе! – призналась я.

– Я тоже скучала по тебе, милая, – проговорила Молли и сжала мне ладонь, отпустив лишь, когда Роум обнял ее сзади за плечи и притянул к груди. Девушка накрыла его руки своими, и на лицах обоих мелькнуло то самое выражение, что появлялось у них только рядом друг с другом.

Грудь на миг пронзило болью. Глядя на их счастье, я лишь острее ощущала собственное одиночество. Работа с утра и до позднего вечера неплохо отвлекала, но, как бы сильно я ее ни любила, она никогда не сможет заменить невероятную, подобную разряду молнии любовь, которой я отчаянно желала.

– Да ладно. Пойдем лучше чего-нибудь выпьем! – весело проговорила я, прогоняя накатившую грусть, и Роум с Молли повели меня в белую кухню, оформленную в стиле кантри.

Должно быть, девушка заметила, как я, разинув рот, рассматривала роскошную комнату, и покраснела.

– Это слишком, правда?

Я перевела взгляд на застенчивую подругу и заметила написанное на ее лице смущение.

– Вовсе нет, милая. Она прекрасна.

И Молли вместе со мной принялась разглядывать комнату. Мне нравилось, что она до сих пор испытывала неловкость от обладания деньгами. Не думаю, что она вообще когда-либо к ним привыкнет. Но эта черта ее характера вызывала умиление.

– Она спорила со мной, когда я решил купить этот дом. Но мне хотелось жить в безопасном месте… там, где мы могли бы создать семью, – пояснил Роум.

Молли, которая пристально изучала стол, вдруг бросила быстрый взгляд на мужа, и в глазах ее появились слезы.

Роум поднес руку Молли к губам. И я почувствовала, будто вторглась в их личное пространство, нарушая значимый для обоих момент. Молли, казалось, пришла в себя и чуть заметно мне улыбнулась.

– Элли, тебя, должно быть, мучает жажда. Хочешь чего-нибудь попить?

– Не волнуйся, милая. Я это предусмотрела! – взволнованно заявила я и вытащила из сумки бутылку шампанского, которую купила по пути к их дому.