Hyper Masculine – Turbo Violent. Ultra Heavy
ИИ мгновенно понял приказ и начал транслировать размытые карты и изрезанные данными изображения.
Смотря на новую карту мысленным взором, он сразу заметил: источников тепла на планете почти нет. Почти ничего не выделялось на фоне окружающей температуры. Даже один колонизационный корабль обычно оставляет после себя несколько поселений, а здесь – почти пустота. Всего три сигнатуры: одна – крупная, две – меньшие.
Он задумался, скрупулёзно перебирая варианты: «Одна из этих трёх сигнатур, скорее всего, сам колонизационный корабль, если он ещё функционирует. Две другие… возможно, это фермы, разбросанные вокруг, с растительностью ровно настолько, чтобы прокормить скот».
«Итак, все источники тепла и, вероятно, все разумные существа на этой планете аккуратно сосредоточены в этом треугольнике? Что-то здесь не так, так первичное поселение не строится. Должны быть здания, организованные улицы, а здесь полный беспорядок, никакой структуры. Но почему? – подумал он. – Две меньшие точки тепла расположены гораздо ближе, но как кто-либо может выжить здесь с таким малым потреблением энергии? Они жили бы как пещерные люди. Или это что-то, что не излучает тепло, захватило территорию?»
– Компьютер, на фотографиях, сделанных при входе в атмосферу, ты обнаружил какие-либо искусственные строения, транспорт или признаки человеческого присутствия?
Прошло три секунды, и ответ крупными буквами появился на экране: «Нет».
Он приложил Перчатку к сенсору на панели управления.
– Компьютер, проверь файлы с моего носителя в Перчатке. Скажи мне, было ли что-то в этой миссии по первичной колонизации принципиально другим по сравнению, скажем, с Марсом или Ганимедом?
Экран засветился одним словом: «Анализируется», а внизу медленно росла полоска прогресса. Появилось предупреждение: «Для завершения этой операции требуется значительный расход энергии. Продолжить?»
– Да, – ответил он вслух и сразу.
№ 148 снова посмотрел в переднее окно и на горизонт. Он ощущал зов дикой природы, манящей выйти наружу, но нужно было понять, во что он ввязывается. Тактика без общей стратегии всегда означала гибель.
Полоска прогресса медленно заполнялась, и, казалось, вечность прошла, прежде чем компьютер начал выдавать ответ…
– Первичная колонизация Титана отличается от прежнего опыта имперской посттерраформированной колонизации следующим образом:
• Подготовка корабля и погрузка, а также отбор экипажа заняли всего пять недель вместо обычных шести месяцев.
• После получения «зелёного света» от успешной посадки первого корабля не запускались дополнительные и резервные суда.
• Трону не поступали никакие данные о том, успешна ли новая колония или нет.
Во всём остальном, кроме этих отличий, корабль и его миссия полностью соответствуют тенденциям и лучшим практикам других успешных попыток.
Некоторая засекреченная информация была опущена.
– Этот ответ был полезен? Хотите узнать больше о Титане или о межсистемных транспортных кораблях?
Он опустил взгляд к концу информации и задал новый вопрос:
– Компьютер, пожалуйста, объясни, что ты имеешь в виду под «засекреченная информация была опущена»?
ИИ замер на мгновение, затем предоставил ещё один письменный ответ: «Эти данные относятся к информации уровня Трона. Вы полностью одни при просмотре этой панели, Сверхтяжёлый № 148?»
– Да, я совсем один, – холодно ответил он машинному разуму.
Системы корабля начали формировать ответ:
– Это слова самого Царя, да будет хвала его мудрости и долгих лет на Троне! Начало сообщения: «Колонизация Титана, по всей видимости, потерпела неудачу по неизвестным причинам. Никто даже не имеет представления почему. Данных на руках нет. Это единственная полностью провалившаяся попытка первичной колонизации в истории Святой Руси. Это наша единственная и исключительная крупная неудача в этом отношении, и её нельзя оглашать публично, пока не найдётся приемлемый “пластырь”, чтобы закрыть рану.
В настоящее время мы ищем подходящий экипаж, которому нечего терять, чтобы отправить на Титан и хотя бы получить базовую информацию о том, что пошло не так. Эти люди наверняка погибнут, но собранные ими сведения могут спасти сотни жизней и обеспечить светлое имперское будущее на Титане.
По причинам, слишком унизительным для Святой Руси, я не могу раскрыть, что вторые и третьи колониальные корабли не были запущены, но Бог даровал нам эту неудачу, так как их экипажи были бы обречены, а численность их была гораздо больше, чем у первого судна. Я могу только предполагать, что сотни тел там гниют сейчас; мы не должны бросать тысячи новых в чашу этого терраформированного эксперимента. Информация должна быть получена, чтобы определить, что делать с этим позором.
Конец сообщения».
№ 148 медленно обдумывал происходящее, давая мыслям возможность свободно вращаться: «Для планеты с сотнями мёртвых людей тут всё же выделяется тепло. За такое время это уже не могут быть только автоматические машины, скот или какие-то природные явления. Кто-то всё ещё жив, но как при этом корабль не смог отправить сигнал в Москву – непостижимо… Или, быть может, существуют силы, которые специально не дают никому сообщить о себе?»
Постепенно в его сознании выстраивалась картина происходящего. Колонисты ещё живы где-то на планете, а полное отсутствие связи с Троном, похоже, неслучайно. По крайней мере, он мог с уверенностью сказать: корабль не разбился, иначе тепловых сигнатур на поверхности планеты просто не было бы.
– Компьютер, передай все топографические и тепловые данные на Трон Царя. Включи расшифровку всего, что мы друг другу сказали до этого момента.
Компьютер написал на панели дисплея:
«Запрос принят.
Пакет данных собран.
Пакет данных готов к отправке.
Время до получения: более одного часа».
– Хорошо, – сказал он вслух и двинулся к длинному грузовому ящику рядом со своей кабиной. Поскольку он был предназначен для одного из лучших людей Империи, ящик был украшен цитатами великих людей разных эпох и библейскими молитвами. Наиболее заметно выделялся стих 2 Коринфянам 5:21:
«Бог сделал того, кто не знал греха, грехом за нас, чтобы мы могли стать праведностью Божией».
Каждому человеку нужны напоминания о величии, которое его окружает, даже когда он, возможно, полностью один на умирающей планете. С тяжёлым стоном № 148 опускается на одно колено, чтобы открыть ящик, переворачивая защёлки, возможно, в последний раз.
Он открыл крышку и увидел своё главное оружие – личный 12,7-мм тяжёлый пехотный пулемёт «Дюжина». Старый, закалённый боями, с вмятинами и царапинами, он был надёжен и немного устарел, как и его хозяин. Тёмный металл с множеством блестящих следов сражений казался ему невероятно родным. Пулемёт был настроен так, чтобы можно было стрелять без треноги, его эргономика была идеальна и до боли привычна.
Он достал одну из упакованных патронных лент, вставил первый патрон, захлопнул крышку и с резким клацаньем зарядил патрон в патронник. Звук отразился от металлических стен корабля и эхом разнёсся внутри. Несмотря на приближение конца жизни, мало что могло сравниться с этим моментом. Следует ценить простую красоту привычных вещей, а для него не было ничего более волнующего, чем звук первого патрона, жёстко вставшего на место.
За долгие годы успел перепробовать множество булав и мечей. Каждый Сверхтяжёлый носит оружие ближнего боя в первую очередь ради пропагандистских эффектов. Торжественно стоять над поверженным врагом, держа в руках холодное оружие, гораздо эффектнее для памятников и киноплакатов.
Конечно, случаются моменты, когда приходится действовать в тесных помещениях, заканчиваются патроны или приходится иметь дело с необычным противником. Тогда Сверхтяжёлые могут использовать свои механически усиленные мышцы напрямую. Одноручный меч – классический выбор, но в умелых руках булава способна нанести сокрушительный внутренний урон, не пробивая броню. Сверхтяжёлый с булавой может буквально раздробить биологический или механический мозг врага, не заботясь о защите. Это даёт непревзойдённую гибкость и надёжность в бою.
№ 148 поднял свою новейшую, и, по всей видимости, последнюю булаву. Трость стандартной длины, из затемнённой карбоновой закалённой троичной стали, с шипованной цилиндрической головкой на конце. На древке был выгравирован его номер, а рядом – молитва: «Господи Иисусе Христе, помилуй меня». Эти священные слова, которым уже около четырёх тысяч лет, были так же прямолинейны и беспощадны, как и сама булава. № 148 невольно улыбнулся: ирония была явной.
Рядом лежали пистолет, ещё более одноразовый, чем любая его булава, и несколько гранат, предназначенных для контроля толпы.
В полной боевой экипировке он снова обратился к бортовому компьютеру, прося проверить внешнее давление, качество воздуха и радиационный фон. Хотя на Титане он ощущал себя чуть легче, ИИ уверял, что сила тяжести – единственное заметное отличие от Земли, с расхождением всего в пять процентов. Ещё одно отличие – приглушённое, сумрачное небо в полдень.
С порывом воздуха был нарушен герметичный замок корабля. Посадочная аппарель из металла толщиной в несколько сантиметров медленно опустилась. Приподняв Шлем, наш человек осторожно вдохнул, проверяя, не подвёл ли его ИИ. «Слава Богу, слава Царю, всё идеально», – подумал он про себя.
Он отключил фильтры в Шлеме – необходимости в них не было. Воздух был чист, как на вершине горы на Земле. Тонкий, но удивительно свежий и бодрящий. Напрягая силы разума, он соединил данные, собранные кораблём, с тем, что его визор мог зафиксировать.
Перед ним вырисовался чёткий путь к первому слабому источнику тепла. Еда и оружие были при нём, всё необходимое для выживания на годы. Осталось только понять, есть ли на этой планете ещё кто-то живой, кроме него самого.
Он махнул рукой над посадочной аппарелью, чтобы заблокировать корабль: если он не один, не хотелось бы, чтобы ворох оружия на целую армию попал в чужие руки.
Взгляд его упал на горизонт: бледно-голубой цвет постепенно переходил в канареечно-жёлтый, а вверху неба оттенялся ржаво-оранжевым. Впереди виднелось несколько долин. Настало время шагать в неизвестность с надеждой, что для нашего героя это в последний раз.
Глава 4
Местные жители
Герой шёл по поверхности, попутно размышляя, что переговоры давались тяжело для разума, физически они были просты, а сражения – наоборот: легки для ума, но тяжелы для тела. Но ходьба после трёхсот лет в броне изматывала и разум, и тело с каждым километром. Камни то и дело норовили согнуть колено не так, а чёрное масло, просачивающееся из земли, грозило свалить старого титана на Титане. Затем лёгкий дождь начал барабанить по его Шлему и наплечникам.
Вдруг, забравшись на небольшую возвышенность, он заметил что-то движущееся вдалеке. Он просканировал это, чтобы увидеть тепловой след: это было живое и тёплое существо. № 148 сделал несколько быстрых шагов поближе и разглядел… стадо коров вдалеке. Они жевали траву и смотрели вдаль, как и полагается коровам.
Он осторожно, но уверенно двинулся к скоплению животных. Коровы выглядели здоровыми, но немного худыми, поедая ту редкую траву, что оставалась, чтобы позже выделять «топливо». Ни одно домашнее животное не могло бы выжить без людей, значит, должны быть пастухи, но где они? Или эти коровы выживают сами по себе, как на автопилоте?
Вдруг из-за спины донёсся топот копыт, и герой ощутил движение. «А вот и они», – тихо произнёс он, принимая стойку, выверенную годами боёв со смертоносными противниками. Всадники приближались один за другим: тёмные лошади, а на людях что-то вроде тёмно-синих пластиковых накидок с капюшонами. Лишь бородатые подбородки выглядывали из-под этих странных одеяний. № 148 просканировал их Шлемом: гуманоидной формы, с несколькими мелкими инструментами, и всё. Ни оружия, ни технологий выше уровня ранней индустриальной эпохи. «Что-то здесь не так», – подумал он.
Всадники резко дёрнули вожжи, заставляя лошадей остановиться.
– Кто, чёрт возьми, ты такой? – выкрикнул человек посередине.
№ 148 поднял руку до уровня груди в знак ответа.
– «Чёрт возьми» – действительно лучший способ начать разговор? Слушайте, мне не нужны ваши коровы, мне нужна лишь информация, – спокойно и уверенно произнёс он.
Всадник посередине несколько секунд молчал, а затем сказал:
– Ну… тогда… откуда, чёрт возьми, ты взялся? Так лучше?
Мужчины на лошадях рассмеялись над остроумием говорившего.
С такой же саркастичной интонацией № 148 ответил:
– Видите ли, когда спрашивают более вежливо, мне гораздо охотнее отвечать… Я пришёл от имени Царя, из самой Москвы. Я представляю его волю и волю народа Святой Руси, которая, как я могу только предположить… включает и вас, добрые господа.
Конники казались почти ошеломлёнными и слегка отступили.
– Но Царь мёртв, России больше нет, всё кончено, – сказал один из них.
№ 148 выглядел не менее удивлённым, чем эти завёрнутые в пластик ковбои:
– Могу вас заверить, по крайней мере мозг Царя вполне жив, и он весьма разговорчив…
Один из всадников перебил его:
– Но если Царь жив, то почему вы оставили нас здесь? Почему бросили умирать?
Это был мощный выпад, и ему предстояло парировать его быстро и без промедления.
– Постойте! Никто вас не оставлял, моё присутствие – доказательство этого! Я не знаю, почему понадобилось так много времени, чтобы отправить другой корабль на Титан, но теперь я здесь и мне нужно понять, что происходит, чтобы мы могли нормально колонизировать эту планету, – сказал он спокойно и очень твёрдо.
– Если это так, – продолжил всадник, – почему ты один? Если то, что ты говоришь, правда, разве вас не должно быть десятки? И где новые колониальные корабли? А, вижу, у тебя отличное оружие за спиной, но как оно поможет нам построить лучшую жизнь здесь? Что ты собираешься сделать: застрелить нас во имя чёртового процветания?
Его спутники рассмеялись.
– Пистолет не является планом или стратегией. У меня нет плана, потому что у меня ноль информации. Только что я смог подтвердить, что некоторые из первичных колонистов… и их коровы… живы. Царь сообщил лишь, что колония замолчала.
– Она «замолчала» ещё годы назад, дружище. Что-то с головой Босса не так? Потому что ему потребовалось чертовски много времени, чтобы заметить это молчание, дружище.
– Слушайте, братья мои, я могу лишь извиниться от имени Царя и Его Престола за бездействие с нашей стороны. Да, вы, вероятно, чувствуете себя оставленными здесь, возможно, преданными, но я здесь, чтобы найти способ исправить ситуацию… если её вообще нужно исправлять… я на вашей стороне… Но сначала скажите мне, по вашему мнению, почему эта дорогая, достаточно большая, хорошо оснащённая колония полностью исчезла с радаров?
Три ковбоя переглянулись, не совсем понимая, как ответить и стоит ли им вообще рисковать, раскрывая правду.
Примечание от Царя:
«Мой Наследник, одно могу сказать точно: когда что-то идёт не так, независимо от нашего рейтинга одобрения, всегда винят Царя. Это реальность, с которой Вам придётся жить: всем угодить невозможно».
Трудно сказать, что творилось в головах всадников – их загнали в патовую ситуацию: кто первый скажет слово, кто примет сторону посланца Святой Руси, а кто восстанет против него. Смельчакам не привыкать быть первыми в нарушении порядка.
В то время как в их мыслях крутились сомнения, в Шлеме вспыхнула тепловая метка, и издали донёсся рёв плохо отлаженного мотора.
– Подъезжает машина, – доложил он соотечественникам.
Ковбои обернулись; увидев чёрный дым, они резко повернули головы, пластик с центрального капюшона сорвался. Оголилась выбритая голова и обветренное лицо, годами выжженное солнцем, – лицо, которое могло принадлежать и двадцатилетнему, и пятидесятилетнему. С мрачной решимостью на этом бледном лице он тихо, но отрезвляюще прошипел Сверхтяжёлому:
– Спускайся с холма и спрячься у реки. Иди. Немедленно. Иначе ты погубишь нас всех.
Теперь выбор стоял за № 148: довериться странному предупреждению и затаиться или же встретить лицом к лицу то механическое чудовище, что неумолимо приближалось. Время, казалось, замерло, растянув секунды до бесконечности.
«Нет, сейчас не время стрелять. Сейчас время слушать», – решил он.
Он неловко, но быстро спустился с холма, бережно следя, чтобы колени не подвели его в этот миг. У подножия нашёлся уступ, где и громоздкая фигура Сверхтяжёлого могла скрыться.
Опустившись, он втащил себя под скальный навес у крохотного ручья. Пулемёт лёг в руки, готовый к бою. Толща камня глушила способности его Шлема видеть сквозь преграды, но слуховые датчики улавливали всё в этой безмолвной пустоте. Лишь редкие капли дождя нарушали тишину, но даже они не могли заглушить слух машины.
Примерно через сорок пять секунд звук мотора оказался совсем близко, и затем кто-то заглушил двигатель. В пустоте скрипы и хлопанье открывающихся дверей звучали почти как взрывы. Затем раздались тяжёлые шаги – несколько фигур двигались в сторону всадников, закутанных в свои пластиковые накидки.
– Парни, парни, парни, – раздался голос, – эти коровы выглядят просто замечательно. О, а вон та, в чёрных пятнах, что за красавица! Должен сказать, вы всё продолжаете превосходить сами себя.
На миг повисла мёртвая тишина. Ничего не видя, наш герой прислушивался, выкрутив громкость почти на максимум.
– Ну что вы, нечего так стесняться, ребята, мы же уже столько лет работаем вместе, вы действительно надёжные, отличные сотрудники. Жорес, раздай премии…
Кто-то сделал шаг.
– Видите ли, вашу работу мы всегда ценим. Но есть вопрос…
Снова повисла тишина.
Главный голос раздался повторно – обманчиво дружелюбный, но насквозь злой:
– Вы ведь не заметили ничего, что упало с небес?
Секунды тянулись мучительно долго…
И наконец ковбои нарушили молчание:
– Нет, господин Президент. Ничего не падало с неба. Всё по-прежнему: те же коровы, та же трава, то же небо.
– И как долго вы уже здесь?
– Отрабатываем восьмичасовую смену, скоро закончится. Коров угоним домой отдыхать. Завтра поработаем лопатами и загрузим конвертеры как следует!
Голос слегка смягчился, словно делал дружеское одолжение:
– Знаешь, Степан, ты мне нравишься. Честный ты человек, видно сразу. Так вот что: вместо обычных восьми часов сна возьми двадцать четыре, а за следующую смену я заплачу тебе тройным тарифом. Но окажи-ка мне одну маленькую услугу…
Снова пауза – тягучая, подчинённая, та, что появляется только у сломленного человека перед хозяином.
– Э-э… что прикажете нам делать, господин?
– Гоните коров домой, а сами прочешите окрестности. Вдруг заметите что-то необычное. Лёгкая работёнка, что скажете?
– Конечно, босс, как прикажете!
– Ну-ка, гляньте-ка на часы. Смена у вас уже закончилась. Хотите премию? Тогда гоните стадо домой и начните присматриваться к любым странностям. И, надеюсь, вы не забудете проголосовать за меня на следующих выборах. Ну кто ещё, скажите, станет платить вам за обычную прогулку? – закончил он, добавив нарочито фальшивый смех.
Ковбои почти хором, но с надломом повторили:
– Разумеется, сэр, у вас и наши голоса, и наши сердца!
Голос начальника зазвенел фальшивым восторгом:
– Вот это настрой! Верность – дело обоюдное!
В течение следующего получаса каждый человек, зверь и машина исчезли, и наш герой остался один под сводом скалы. Сила того голоса была неземной. Он мог пронзить мозг любого обычного человека с невероятной лёгкостью. Он был даже могущественнее Фарфорового Бога в своей словесной силе. Возможно, он уже знает, что Я здесь, лишь по той беседе. № 148 должен был быть осторожен, потому что нечто, называемое «Президент», могло расплавить его мозг ещё до того, как он успел бы выстрелить.
Подняв взгляд из-под каменного навеса, он увидел, как небольшой корабль, сияя, прорезает тонкую атмосферу. Он был почти уверен, что сейчас не только он будет смотреть на небо. Кто бы ни находился на корабле, тот гораздо вероятнее был союзником, чем врагом. Он поднялся, сделал быстрый скан своим Шлемом, убедившись, что он один, и начал быстро, но неловко бежать туда, где Шлем предсказывал посадку корабля.
Пулемёт был закинут за спину, булава – в магнитных ножнах у пояса. Он продвигался вперёд короткими шагами, торопливо преодолевая изломанный рельеф вдоль ручья.
Глава 5
Помощь прибыла?
После того как он прошёл около трёх километров так быстро, как только мог, корабль оказался наконец в пределах нормальной видимости. Это был один из наших – небольшой двухместный аппарат, способный лететь только в одну сторону. Размером он был скорее как спасательная капсула, а не настоящий транспортный корабль. Он подошёл к месту, где должна была находиться одна из люковых дверей. Корабль только что прошёл сквозь плотные слои атмосферы, и на его тепловых сканерах он светился от жара. На всякий случай он приготовил свой пулемёт и махнул Перчаткой над внешним считывателем, стараясь не подходить слишком близко, чтобы не обжечься.
Примечание от Царя:
«Все Сверхтяжёлые обладают чрезвычайно высоким уровнем допуска, и любое государственное здание или имперский корабль можно открыть их Перчаткой, даже если он был заперт или, казалось бы, закодирован для доступа лишь избранных».
Когда люк медленно приподнялся, перед ним предстала хрупкая женщина средних лет, опустившаяся на колени и, казалось, перебирающая свои личные вещи. Длинные светлые волосы струились по спине. Фигура оставалась миниатюрной и стройной в плотно облегающей тёмно-зелёной форме. Золотой кокошник удерживал волосы на месте, а на груди в золоте сиял символ Министерства Идеологии.
– О, привет! – произнесла она слегка нервно, глядя на гигантскую тёмную фигуру с автоматическим оружием, каждая патронная лента которого была почти равна длине кости её предплечья.
– Да, привет, – холодно отозвался он.
Женщина подняла руки в жесте «Не стреляйте!» и осторожно, с наивностью спросила:
– Ты… один из наших?
Опуская оружие, он монотонно ответил:
– Это верно.
Женщина проползла вперёд на четвереньках, чтобы выглянуть из корабля. Положив руку на рамку люка, она сразу же отдёрнула её от жара. Её лицо было красивым, деликатным, с яркими, широко раскрытыми глазами, за которыми виднелись лёгкие морщины и следы времени.
– Эм-м, почему ты один? Где все остальные? – спросила она.
Наш герой быстро и решительно ответил:
– Могу лишь предположить, что меня отправили сюда в одиночку, по той же причине, что и тебя.
– О! – сказала она и быстро сменила тему. – Мне сказали, что здесь с колонией всё плохо, и мне… эм… то есть нам… нужно что-то с этим сделать… эм, ну да.
Теперь № 148 заглянул в её маленький корабль: там были еда и личные вещи, а также два больших контейнера с пометкой «одежда».
– Вы приехали сюда без оружия, и половина вашего груза – одежда… вы знаете что-то о колонии и этой планете, чего не знаю я?
Она нахмурилась, немного надула губы и ответила:
– Эй, у меня всё же есть пистолет!
Стройная женщина, на закате своей поразительной красоты, вытащила обычный пистолет 9 x 19 мм из-за спины. Он был холодного матового чёрного цвета. Оружие выглядело новым – ни одной царапины.
Он тихо вздохнул:
– Стандартное оружие в руках болельщицы из Министерства Идеологии… будем надеяться, враг любит разговаривать.
№ 148 понял по её реакции, что, возможно, он зашёл слишком далеко с последним комментарием, и сразу же сформулировал более оптимистичное уточнение:
– Слушай, я полагаю, что за небом наблюдают очень агрессивные личности. Они знают о моём приземлении, но вряд ли нашли мой корабль. А ваш корабль осветил небо, словно Москва 31 декабря. У меня две свободные руки, я возьму этот ящик с едой и один из этих – с вашей одеждой.
Она нахмурилась и невинно спросила:
– А что я буду делать без половины своей одежды?
Наш герой наклонился к её лицу и через Шлем отчётливо произнёс:
– Ты будешь проводить время на моём корабле полуобнажённой… или хочешь остаться здесь и быть изнасилованной и убитой этими ребятами… или мутантами… которые уже на пути сюда?
– О, эм… тогда вариант номер один, – отозвалась она с чириканьем.
С лёгкостью схватив ящики, он вытащил их из крошечного корабля. Затем женщина осторожно, чтобы не обжечься, покинула люк. На всякий случай № 148 снова заблокировал отсек своей Перчаткой, и они начали движение.
Они шли пешком много километров.
– Как тебя зовут? – спросила она.
– Имеет ли это значение?.. – ответил наш герой и тут же понял, что был слишком резок со своей единственной потенциальной союзницей, кроме ковбоев. – Меня называют № 148.