Сильнее Бога. Путь вниз

Владыка Ари… – как его там? – это кто вообще такой? Анестезиолог? Владыка – странная у него фамилия. Поляк, что ли? Хреновый он анестезиолог, если у него пациент очнулся на столе. На кол такого врача, без смазки на кол!

Или…

Или я уже на том свете? Это рай? Ангелы?

– Ангелы? – ошарашено прошептал я.

– Ангелов в каземат отправили, – виновато ответил незнакомец. – Всю ночь в карты играли, пьянствовали, подрались даже, их Владыка и наказал.

Чего?

Нет, я явно не в раю. В больнице. Причем в психиатрической.

С трудом удалось разлепить один глаз. Ожидая, когда он привыкнет к яркому свету, я слушал как где-то вдали раздаются шаги – все ближе и ближе.

– Владыка! – выдохнул незнакомец и упал на колени – я услышал, как тот стукнулся лбом об пол.

– Встань, – голос говорившего был густым, бархатистым.

Я почувствовал приятный цветочный запах, вдруг наполнивший помещение, словно кто-то открыл форточку в душном помещении. В октябре в нашем городе обычно так не пахнет.

Незнакомец, рухнувший на пол, встал.

Я разлепил второй глаз, сквозь навернувшиеся слезы попытался разглядеть этого самого Владыку. Увидел лишь расписанный потолок. Худые старики с белыми бородами до груди, в серых рясах, держащие книгу, взирали на меня такими мудрыми преисполненными скорби глазами, что я невольно потупил взор. Что же это за место такое? Церковь какая-то? Или секта? Куда я, черт возьми, попал?!

Нестерпимо яркий свет приглушился, и я наконец смог нормально всех рассмотреть.

Первый незнакомец, который вещал мне про пьяных ангелов, оказался болезненно худым малым, одетым в серую рясу, точно такую же, как и у тех стариков со стен.

Тот, кого называли Владыкой, представлял больший интерес. Гигант почти под два метра ростом, крепкий как дуб, с огромными руками, какими удобно забивать сваи. Лицо будто вырублено из камня – прямой лоб, тяжелый взгляд, крепкий квадратный подбородок с рыжей бородой. На голове – высокая треугольная митра с золотыми крыльями.

Одет Владыка был в белую сутану, богато расшитую причудливым узором. В руках он держал посох такой искусной работы, что я невольно засмотрелся на это произведение искусства. Особо меня привлек большой красный кристалл, которым был увенчан посох. Стоит, наверное, уйму денег. Да, такой дядька на руководителя секты вполне смахивает.

– Приветствую тебя, невольный странник! – сотрясая стены, пробасил Владыка, и я сжался от этого голоса – таким только приказы на казнь отдавать.

– И вам добрый день! – ответил я ему, пытаясь подняться с места, где все это время лежал.

Не получилось. Слабость. Ноги как ватные. Руки – вареные макаронины.

– Меня зовут Аристарх, я Владыка первого ранга Святой Епархии, – представился вошедший, с интересом поглядывая на меня.

– Очень приятно, – стараясь сильно не пучить глаза от удивления, произнес я. – А я – Андрей Летов. Хирург первой городской больницы. Интерн.

Во взгляде Владыки проскочило удивление. Но вопрос он задал иной:

– Тебе, наверное, интересно как ты тут оказался?

– Тут – это где? – насторожился я.

Если ответит «тот свет» – то даже не удивлюсь. Эх, надо было покреститься – на всякий случай, вдруг зачтётся при распределении? Мне, после семи лет студенчества в мединституте, рай теперь явно не грозит.

– В Главной Церкви Святой Епархии.

– Я в церкви? – переспросил я.

И стал лихорадочно соображать – как это могло так произойти?

Допустим, я не умер. Почему в больницу тогда меня не отвезли? А может, и отвезли? Но не смогли восстановить? Пролежал я там, видимо, месяцев пять в коме, а меня и выписали на домашнее лечение как бесперспективного. Известны такие случаи. Сам видел такое на практике.

А родные что же, в церковь отправили? Как обузу?

– Верно, невольный странник, в Церкви.

Владыка прошелся по помещению – статно, не спеша.

– Дело весьма важное вынудило нас прибегнуть к столь… к-хм, радикальным мерам.

Владыка говорил не торопясь, расхаживая по комнате, а я вдруг поймал себя на странной мысли – ведь язык то у него совсем чужой. Говорит он не на русском, а на каком-то… черт его даже знает на каком. Но я его понимаю. И сам мыслью не на родном и могучем. Мистика какая-то!

«Нет, Андрюха! Все это чушь! Сам знаешь – из иностранных языков у тебя только латынь, и то на втором курсе мединститута. Все это – последствие травмы. Нужно срочно принять лекарства, какие-нибудь транквилизаторы, упасть и еще пару дней отлежаться. Глядишь, отпустит. Если вышел из комы – значит динамика положительная, все пучком будет».

– И от того, как все обернется, зависят жизни целого мира.

Ого! Куда здоровяк гнет! Аж целого мира! Нет, ну тут точно клиника. Однозначно – я в палате, ибо не выдержала черепушка давления целой машины и мозги мне повредило знатно.

– Камни украдены, – начал сокрушаться Владыка. – Мы знаем чьих рук это дело. Но вернуть их обратно нашим опытным бойцам не представляется возможным – порталы могут пропустить только физическую оболочку, без имеющегося опыта.

– Какие камни?! Какие порталы?! О чем вы вообще говорите?! – не выдержал я. Голова начала раскалываться с новой силой.

Я потянулся обхватить ее и вдруг… замер. Глянул на руки и не поверил собственным глазам.

Где мои волосатые крепкие руки к которым я привык?! Почему вместо них какие-то тощие культяпки подростка?!

Нехорошее чувство закралось под сердце.

– Зеркало… – с трудом выдавил я. – У вас есть зеркало?

Владыка кивнул стоящему помощнику и тот протянул мне посеребренную металлическую пластину. Дрожащими руками я взял ее и взглянул на себя.

Не закричал. Сдержался. Но орать хотелось сильно.

В отражении на меня взглянул совсем молодой подросток, с россыпью красных прыщей на лицей. Слегка курносый, голубоглазый.

Что за… как это… почему…

Я посмотрел на Владыку.

Оглянулся вокруг.