Второй шанс

Эта любовь была какой-то легкой, даже чересчур. Они не были привязаны друг к другу постоянным рвением. Они жили эти два месяца так, будто были членами семьи, где у каждого была своя роль. Они работали, а вечером проводили время вместе.

Но это легкое, не вынуждающее на подвиги и жертвы, чувство и привлекало Бондарева. Все забылось со временем, но сейчас, когда с появлением в его душе романтических ноток, открылись старые раны, Владимир даже начинал думать о том, чтобы вернуться во Флоренцию и попытаться найти Монику Сардини. Она наверное уже нашла себе работу по душе, стала хорошим специалистом и может быть даже завела семью.

Бондарев понимал, что прежде чем делать новые шаги в покорении женского сердца, нужно сначала убедиться в том, что он отпустил предыдущее, и что это женское сердце нашло свое счастье без Владимира.

Глава 17 «Спасение души»

Время шло. Прошел день в Ницце, и лайнер продолжил свой маршрут. Ночью он должен был подойти к берегу Корсики и наутро войти в порт Аяччо.

День прошел почти так же, как и предыдущий. Ужин с Миланой, игра в покер, общение со знакомыми людьми в тщетных попытках найти Мистера Z.

Утро Бондарева было по-настоящему добрым. Он предвкушал встречу с Перович и прогулку по острову.

Встретив на палубе Милану, агент оживился и с широкой улыбкой поприветствовал ее.

Дама была в светло-вишневом платье, в котором она была в первый день плаванья на «Аквамарине».

– У меня родилась идея, – сказал Владимир, – может быть нам арендовать машину и покататься по Корсике, у нас есть почти двенадцать часов.

– Прекрасная идея, – заявила Милана, на ее лице была видна нескрываемая симпатия к Бондареву, – надеюсь, вы хорошо водите машину.

– Вы главное пристегнитесь, – усмехнулся герой.

***

Корсика оказалась очень красивым местом, но дороги здесь были весьма и весьма извилистыми, так как поверхность острова покрыта горами.

После еды Перович все-таки укачало, за что Бондареву потом чувствовал вину. Но все равно герои получили массу удовольствия от путешествия.

– Я очень люблю горы, – заявила дама, – с детства. А вообще все было так чудесно.

– Я рад, что вам понравилось, – сказал агент.

– Спасибо вам, Владимир, что предложили этот вариант с поездкой. А вы сможете потом отправить мои и наши совместные фото мне? Может быть на электронную почту?

– Да. Как только приеду домой. Сейчас я не могу. У меня нет с собой провода, чтобы подсоединиться к компьютеру из нашего интернет-зала, – сказал Владимир.

О нем герой узнал не сразу.

– Жаль. Тогда я оставлю вам адрес моей почты, – решила Милана.

***

Следующая остановка лайнера была в Тунисе. За вечер и ночь «Аквамарин» преодолел Балеарское море и на рассвете вошел в порт столицы с одноименным названием – Тунис.

На этот раз Милана сама выступила с предложением: пойти к развалинам Карфагена. Бондарев не мог не согласиться.

В Тунисе было очень тепло, поэтому герои захватили пляжные вещи, чтобы искупаться и позагорать на одном из пляжей.

После посещения развалин Карфагена, в которых герой не нашел ничего интересного, пара подъехала до ближайшего пляжа.

Тогда Владимир впервые увидел Милану в купальнике. Она была красива во всем: ее правильные пропорции приковывали к себе взгляд, ее сильные ноги, очевидно натренированные частой ходьбой на работе, вызывали уважение к даме, как к человеку, неравнодушному к себе.

Милана тоже была несколько удивлена физической форме агента, он не походил на слабого мужчинку, а был настоящим физически сильным человеком, пусть и ранимым в душе.

Море было теплым и ласковым. Время тянулось в блаженстве и гармонии.

Агент не сводил глаз с дамы, при этом не злоупотребляя пошлостью, а обращая внимание в первую очередь на лицо.

– Вы смотрите на меня так, как будто никогда не видели женщин в купальнике, – все же заметила Перович.

– Почему, видел, но не таких красивых, как вы, – заявил Бондарев.

– Скажите, у вас когда-нибудь был роман с кем-нибудь? Хотя бы небольшой? – спросила героиня.

– Роман был. Признаюсь вам в этом, хоть мне больно об этом вспоминать, – сказал агент.

– А что случилось? Почему он закончился?

– Все очень сложно. Но на самом деле я просто не мог быть с ней, меня ждали на родине, я должен был работать. И теперь, я кажется проклинаю эту работу.

– Вы такой же уставший от работы человек, как и я, – поняла дама и убедилась в том, что причины несчастья и счастья у них одни.

А это могло значить только одно: они идеально подходят друг к другу.

– Это было давно? – спросила Милана.

– Двенадцать лет назад. Как вы думаете, она примет меня, если я вдруг наведаюсь к ней? – вдруг спросил Владимир.

– Не знаю. Я совсем не знаю эту женщину, поэтому ничего не могу сказать. Но думаю, она уже бесконечно далеко от вас. От вашего сердца. Не бегите за ушедшим поездом, его уже не догнать.

– Но разве построение будущего не начинается с исправления ошибок прошлого? – возразил герой.

– Исправить ошибку вы можете лишь простив себя и полюбив снова. Другого человека, – сказала Перович.

– Вы так умны, я восхищаюсь вами, – заявил Бондарев, – но как простить самого себя за то, что обманул девушку, сказал, что люблю другую, а на самом деле продался за деньги. За чертовы деньги.

– Вы исправились, Владимир, я вижу это. Вас больше не интересуют деньги. Вы жаждете любви. Оставьте прошлое в прошлом. Вы уже усвоили его урок, а теперь просто идите вперед. Идите туда, куда поведет вас сердце.

– А если оно ведет меня назад? Что если я люблю ее, Монику, которую бросил двенадцать лет назад?

– Если бы вы любили ее все эти годы, вы за это время бы уже не раз вернулись к ней. Это банальная жалость. Причем жалость к себе, что упустили возможность. Не надо, Владимир, оставьте свою Монику. Откуда вам знать, что вы не бросите ее снова. Если бы вы любили ее тогда, а я уверена, что вы не могли любить деньги больше людей, вы бы ее не оставили. Это была игра, обман, забава. Это ведь была ваша первая любовь?

– Не совсем. Я был влюблен в одну девочку еще в шестнадцать лет. Но то была влюбленность, а это была любовь. Те два месяца были лучшими в моей жизни.

– Всего два месяца? Это же обычный курортный роман. Не так ли?

– Я был за границей, да, но все равно, мы любили друг друга.