Жемчужина Посейдона

Пока он купался, постоянно думал об истории, рассказанной бабушкой. Он даже представить себе не мог, что в её жизни была такая любовь! А почему была? Она присутствует и сейчас. Вот бы ему так полюбить: один раз и на всю жизнь!

Парень вышел из воды, поднялся по крутому склону, и вошёл в хижину. Бабушка ждала его, сидя у накрытого стола.

Он переодел мокрые плавки и подсел к столу:

– Бабуль, а как его звали? – вдруг спросил он.

Её рука, потянувшаяся к хлебу, замерла на миг, а потом, взяв хлеб, она тихо сказала:

– Станислав.

Он онемел, и смотрел на неё во все глаза.

– Значит, Стас и Тамара? – наконец, пробормотал он.

– Ешь! – скомандовала она, смутившись.

Он поел немного вяленой рыбы, запил, купленным пивом, и снова спросил:

– Значит, ты сразу знала, как меня назвать, когда нашла корзину у скалы?

Бабушка печально посмотрела на него и кивнула:

– Не думала ни секунды.

Он кивнул в ответ, и они снова принялись за еду.

А она начала вспоминать.

В тот день была страшная буря!

Волны так разбушевались, что Тамара вышла из хижины и поднялась по скале повыше. Она боялась, что в этот шторм волны разнесут её лачугу в щепки. Было холодно, но она не уходила, кутаясь в плед, который всегда был в хижине. Женщина сидела на камне, смотрела на своё убогое жилище и молилась, чтобы волны не смогли разрушить его.

Вдруг в промежутке между рёвом волн, ей послышался детский плач.

Тамара перекрестилась, и прислушалась. Нет, показалось.

Но через какое-то время плач послышался снова. В этот раз, ребёнок кричал с таким отчаянием, что женщина подскочила и бросилась на звук голоса.

Пробежав немного вниз, она с ужасом увидела большую корзину, стоящую за огромным обломком скалы. Именно из неё и доносился детский плач.

Тамара схватила корзину, и побежала домой, прикрывая корзину пледом.

У них тогда был частный дом, в котором жила она с родителями. Это уже потом, частные дома снесли, и предоставили вместо них квартиры, где и жил сейчас Стас. Ну, и она с ним зимой.

Прибежав домой, они с матерью развернули младенца и увидели, что это мальчик. Новорожденный мальчик. Он был довольно крупным и, на вид здоровым. Отец сразу вызвал «Скорую помощь», а те в свою очередь милицию.

Когда Тамара заявила, что оставит ребёнка себе, родители были категорически против!

– Куда тебе?! – ругалась мама, – Его ж поднять надо, воспитать, выучить! Ты думаешь, это так легко? А тебе сорок семь уже! Как он тебя величать будет? Мама? Смешно, честное слово!

Но она упрямо заявила:

– Я оставляю Стаса себе!

– Стаса? – удивился отец, – А с чего ты решила, что он Стас?

– Я нашла, я и решила! – твёрдо сказала она, – Не беспокойтесь, мы мешать вам не будем. Как я жила на берегу, так жить и буду!

– С младенцем?! – ахнула мама, – Ты с ума сошла!

Отец долго хмуро смотрел себе под ноги, а потом произнёс:

– Ну, значит так: хочешь оставить пацанёнка, я не против. Своих внуков не дождались, так хоть чужой порадует. А жить будешь здесь, в доме! – он сердито стукнул кулаком по столу, – Нечего мальца губить! Не место ему сейчас на берегу! Вот подрастёт, тогда, пожалуйста.

Тамара с благодарностью обняла отца за шею.

А мама всхлипнула, встала и вышла из дома.

Стасу было два годика, когда не стало отца Тамары. Его звали Макар, и она при регистрации дала Стасику его отчество. А ещё через полгода умерла и мама.

Однажды, Тамара шла с малышом по базару, он только начинал говорить.

Мальчик шёл, держась за её палец. Вдруг он остановился у лотка с дынями и ткнул в него пальчиком.

– Что, мой милый? – спросила она.

Тут же в разговор вступил торговец:

– Как что, женщина? – заговорил он с явным кавказским акцентом, – Внук дыню просит, не ясно разве?

– Внук? – растерялась Тамара.

– Конечно! – и он обратился к малышу, – Ты ведь хочешь, чтобы бабуля тебе дыньку купила, да?

Мальчик кивнул, потом взглянул на неё и улыбнулся:

– Бабуля!

– Ну, видишь, дорогая! Я же говорю, внучек дыньку хочет! Купи вот эту: сладкая, как мёд! Потом ещё придёшь! Вот, бери! – и он протянул ей маленькую дыньку.

Она тогда купила эту дыню, а придя домой, подошла к зеркалу. Тамара долго рассматривала своё отражение, а потом с горечью произнесла:

– Бабуля…

– Бабуля! – тут же подхватил Стас, весело подбежал к ней и обнял за колени.

***