Новогодние новеллы

– Вам не грозит подобное внимание от меня, вы не в моем вкусе.

Он тогда просто хмыкнул и сменил тему, но осадочек, естественно остался. Да и он на самом деле не был в моем вкусе: я всегда встречалась с худыми высокими парнями в очках, желательно блондинами. Правда, с последним я рассталась как раз перед вступлением в должность и с тех пор больше как-то не получалось вообще ни с кем… Но я об этом не думала: главное, работа – безумно интересная, ресторан – мой любимый в Москве, с лучшими в городе стейками.

Украшение интерьера заняло больше двух часов – как почти эльфы, мои официанты и администратор носились по залу с украшениями, а я дирижировала всем со стороны: елку – левее, мишуру – повыше, столы – не трогать. За пару часов мы справились, и я уже начала натягивать пальто, как вдруг Ванька дернулся:

– Точно! Мы же забыли обсудить оливье, Лада!

Мне очень захотелось закатить глаза, и еле-еле я сдержалась.

– Что такое? – зашептались официанты, почти все из них – новенькие в команде, как и я. Но Ваня пришел сюда с шефом вместе из другого ресторана и теперь затирал всем легенду, в которую я не очень верила.

– Как только шеф возьмется за оливье перед Новым годом, – драматически начал Ваня, – все должны просто на цыпочках ходить.

– Почему? – вдохновенно спросила одна из официанток.

– Ваня считает, – сказала я, – что оливье шефа сильно зависит от его настроения. Если оно достаточно новогоднее, то и салат лучше всех.

– Это реально так, – нахмурился Ваня, – два года назад шефа так разозлили из-за разлитого вина, что он приготовил просто треш, а не оливье. Потом пришлось извиняться и разносить всем комплименты в виде торта.

– Да ну чушь рассказываешь, один раз не считается, – махнула рукой я.

– Такое было и четыре года назад, мне другие официанты рассказывали, – настаивал Ваня, – рецепт оливье же оригинальный, там можно облажаться.

Вообще в нашем ресторане оливье был временной акцией – только неделю перед и неделю после Нового года мы решили подавать оливье из 1894 года, с перепелиными яйцами, раковыми шейками и мясом рябчика. И готовить его взялся сам шеф.

– Лада, давай мы будем действительно аккуратнее, – вдруг предложила официантка Маша, – это же не сложно, а вдруг Ваня прав…

– Ну да, и на шефа наложено проклятье оливье, – фыркнула я, – но аккуратными нужно быть в любом случае, это наша работа.

Все согласно закивали. Официантов я отпустила сразу после разговора, а потом и Ваню, оставшись в ресторане одна. Мне не давало покоя мое альтер-эго перфекциониста – пусть в квартире (да и в машине) у меня неидеальная чистоплотность, но на работе я обожала раскладывать всякие мелочи с детальным вниманием.

Поэтому я еще провела полчаса за причесыванием ресторана, поправляя там и сям елочные игрушки и украшения. Как только я взяла с пола свою сумку, в голове подсчитывая, успею ли я сегодня приготовить ужин или лучше ограничиться вчерашней пиццей, как вдруг… Послышался звук открываемой двери.

Я обернулась немного испуганно, мало ли, грабитель. Но нет – реальный человек на входе меня еще больше удивил. Это был мой шеф-медведь.

– Лада, вы еще не ушли, – тупо сказал он, рассматривая меня.

– Эээ, – смогла сказать я, удивленная тем, что он не использовал отчество, – да, спасибо, что констатируете факт, Алексей Алекса…

– Хватит этого, – вдруг сказал он, устало потирая бровь, – дайте мне просто отдохнуть.

Тут я заметила, что левой рукой он держал пакет из известного магазина с красным и белом, и оттуда торчала бутылка.

– Почему вы не дома? – спросила я, тут же жалея об этом. Как будто он будет сейчас передо мной распинаться.

– А вы почему не дома? – он посмотрел мне прямо в глаза. – Неужели никто не ждет?

Я вспыхнула, но не стала возмущаться – мой вопрос был не менее наглым.

– Не ждет, – сказала я наконец после пары секунд молчания.

– Вы просто трудоголик, – ответил он. Его теплые глаза цвета какао как-то странно горели золотом в свете новогодних лампочек. Странно, потому что мне это нравилось разглядывать.