В ритме сердца

Если бы я мог «считать» её, уверен, что ощутил бы невозмутимое равнодушие или даже каплю злорадства к сложившейся ситуации.

Николина крайне редко находила общий язык с кем-то из моих девушек, они же вообще все поголовно её недолюбливали, но лично меня данный факт всегда мало волновал. Мне и так постоянно не хватает времени даже на такие простые вещи, как полноценный сон и сбалансированные приёмы пищи, чтобы ещё тратить драгоценные минуты на банальные девчачьи разборки и взаимные претензии.

– Лара, прекрати кричать! Что значит «после неё»? Это же Никс! Она мне как сестра. Что ты себе там надумала? – Пытаюсь прорваться сквозь её плотную пелену ярости, но меня тут же отшвыривает прочь, лишая всякой возможности добраться до её здравого разума.

Я слегка польщён и весьма обескуражен тем, до какого неконтролируемого состояния доводит жгучий приступ ревности обычно сдержанную и уравновешенную Лару. Самому мне подобный ужас ещё не приходилось переживать и, очень надеюсь, никогда не придётся.

– Какая она тебе сестра?! Прекрати уже врать мне. Не после того, что я сейчас увидела! – Её слова предательски срываются из-за непрекращающихся криков.

– Да что ты видела?! Мы просто спали, Лара! Просто спали и всё! – выпаливаю я, ощущая неприятный спазм в районе сердца. Будто сейчас, глядя ей прямо в глаза, произношу наглую ложь, в которую сам же не могу искренне поверить.

– Видела я, как вы просто спали! – Отслеживаю её свирепый взгляд, что вновь изучает смятые простыни, на которых всё ещё лежит Никс, продолжая хранить тактичное молчание. – Так брат с сестрой точно не спят! Боже, да меня сейчас стошнит от вас!

– Тебе нужно успокоиться, и ты поймёшь, что не права, – сохраняя последние остатки терпения, сдержанно произношу я.

Не так я представлял начало своего дня, совсем не так.

– Я ещё и не права? Какая же ты скотина, Остин! Имей хотя бы смелость признаться.

– Да в чём признаваться? Ничего не было! Ты бы меня ещё к Мэгги приревновала. – После этих слов я неосознанно оборачиваюсь к Никс, совсем не понимая, почему и что именно хочу найти в её холодном взгляде, но предельно ясно вижу одно – она тоже злится, и мне остаётся лишь предполагать, что Никс не рада начинать своё утро с подобного извержения вулкана так же, как и я.

– Успокойся, и пойдём поговорим, – возвращая своё внимание к негодующей брюнетке, говорю уже более твёрдо, желая поскорее остановить бессмысленную истерику, но она, похоже, только начала разогреваться.

– Забудь, Остин! Нам с тобой больше не о чем говорить! Этого я тебе точно не прощу! – Сквозь крики она отчаянно отбивается от моих попыток схватить её и вывести из комнаты, нанося по груди и лицу весьма ощутимые удары. Сейчас я чётко понимаю, что вчера Лара не прикладывала и доли тех же сил, чтобы оттолкнуть меня. – Я всегда догадывалась, что между вами что-то есть! Боже, как я могла этого раньше не видеть? Как ты посмел, Остин? За что? Я ненавижу тебя! НЕНАВИЖУ! – с её языка слетает новая порция бреда, который обдаёт меня жаром сильнее, чем её последующая хлёсткая пощечина.

– Что ты несёшь?! Быстро угомонись, идиотка! Что на тебя нашло?! – не желая больше терпеть её впервые столь неадекватное поведение, всё-таки срываюсь на крик, но девушка совершенно меня не слышит.

– ОТПУСТИ МЕНЯ! ОТПУСТИ! НЕНАВИЖУ! – орёт мне прямо в ухо как пожарная сирена, когда я всё-таки плотно сцепляю свои руки вокруг неё.

– Лара! Мать твою, успокойся! – Её истошные крики пробуждают во мне гнусное желание прибить её на месте, лишь бы заставить молчать.

– Нужно было сразу понять, что между вами вовсе не дружба! Не трогай меня, Остин, отпусти! Мне противно! – Откуда в столь хрупкой девушке появилось так много сил и неукротимой злобы, что сейчас вырывается из клетки на волю и совсем не планирует возвращаться назад?

Это полный трындец! Где найти решение этой проблемы, пока совершенно не знаю, поэтому остаётся лишь надеяться, что она сама придёт в себя.

– Как ты мог так поступить? Я же верила тебе! Несмотря на то что всегда чувствовала, что она… Ужас! Я верила как последняя дура…

– Почему как? – Я застываю от тихого бурчания за своей спиной, которое, Никс думала, никто не расслышит.

Вот уж спасибо, Джеймс… Всё-таки не смогла сдержать свой язык за зубами.

Я готов испепелить Никс одним лишь только взглядом, но желание заклеить девчонке рот пропадает так же быстро, как и появляется, потому как крики Лары наконец-то угасают, а тело, что я с силой сжимаю в оковах, всего на миг окаменев, неожиданно слабеет, и уже в следующую секунду из её глаз прорывается лавина горьких слёз.

– Значит, я права… – сдавленно, словно раненый зверь, стонет Лара.

Вот же бля*ь! Да что же такое? Что за хаос творится в её голове?!

Вчерашний день, что ли, был всего лишь генеральной репетицией настоящего стихийного бедствия её горечи и боли, что сейчас сметёт под ноль все мои внутренности?

– Я имела в виду совсем не это… – начинает оправдываться Никс, распаляя до последнего предела теперь уже меня.

– Заткнись, Николина! Больше ни слова! – зло рявкаю я и, не бросая в её сторону и мимолётного взгляда, обхватываю тонущую в слезах Лару и вывожу из комнаты.

До гостиной мне приходится тащить на себе надрывно плачущую девушку, что от переполняющего её непосильного груза эмоций еле переставляет ноги. Там усаживаю её на потёртый бабушкин диван, испачканный сероватыми разводами, на фоне которого её красота, изящная фигура и безупречно ухоженная кожа становится ещё приметней.

Всего минуту назад я был готов рвать и метать, ведь никому и никогда не позволял подобных бурных истерик, но сейчас, когда Лара сидит передо мной, нервно сжимая ладонями свои острые колени, вся дрожит и не перестаёт по-детски шмыгать носом, мой праведный гнев мгновенно исчезает.

Еще совсем недавно пунцовое от ярости лицо плавно приобретает оттенок снега. Сегодня на ней нет ни грамма косметики, а вчерашние идеальные локоны спрятаны в высоком пышном хвосте, но так она даже прекраснее. Ещё свежее и ранимей.

Я даже жалею, что она прекратила кричать. Я готов терпеть что угодно, кроме её слёз, что сейчас крупными сверкающими каплями стремительно падают с бархатных щёк прямо на ткань её майки.

– Пожалуйста, успокойся и выслушай меня, – серьёзно начинаю я, усевшись рядом.

– Я ничего не хочу слышать, Остин. Просто дай мне пару минут успокоиться, и я уйду, – дрожащим голосом просит она, до сих пор не понимая, что я никуда не собираюсь её отпускать в таком состоянии.

– Лара, приди в себя и подумай как следует. Ты же прекрасно знаешь, что у меня с Никс ничего не было. Ни этой ночью, ни когда-либо ещё. Что за сцену ты устроила? – Бросаю на неё взгляд, теперь уже сам ожидая объяснений, но Лара молчит, глядя прямо перед собой, и продолжает мелко подрагивать всем телом. – После вчерашнего разговора с тобой мне хотелось лезть на стену от тревожных мыслей, поэтому я пришёл сюда, надеясь найти спасения у Мэгги. И, как оказалось, то же сделала и Никс, после того как попала под машину. Вот и всё. Мы просто спали, да и были в квартире не одни, а с бабушкой, – объясняю я, лишь сейчас замечая, что Мэгги дома нет. – Кстати, где она?

– Вышла в магазин. Я встретила её на пороге, – неохотно, продолжая хлюпать носом, всё же отвечает Лара.

– И ты думаешь, она бы впустила тебя, будь я в постели с другой девушкой? – Неправильно поставленный вопрос вызывает во мне самом отторжение, а тело решает немедля взбунтовать, напомнив те нестерпимые мучения, что я испытывал от желания оказаться внутри Никс и долго-долго, до самого утра из неё не выбираться.

– Ты и был с другой… – еле слышно произносит она.

– Лар, ты поняла, что я имею в виду. – Мне невероятно хочется прикоснуться к ней и успокоить её и себя так, как мне уже давно необходимо, но всё же понимаю, что сейчас для этого совсем не подходящий момент. – Я бы никогда не изменил тебе, и уже тем более с Николиной. – И вновь язык предательски немеет от сказанных слов.

– Это уже неважно, Остин. – Моя любимая брюнетка отчаянно вздыхает, поднимая свой грустный взгляд на меня, в золотистом блеске которого сверкает не что иное, как грядущее прощание.

– Ты хочешь сказать, что приехала ни свет ни заря в Энглвуд, чтобы сообщить мне о том, что не даёшь нашим отношениям шанс? – натянуто спрашиваю я, как никогда прежде соединяя с ней зеркально одинаковые чувства и ощущения.

– Нет, Остин, я всю ночь не могла уснуть, поглощённая мыслями о том, что ты вчера сказал, – с трудом говорит хриплым голосом Лара, неотрывно глядя на меня. – Я не могла дождаться наступления утра, чтобы сообщить тебе о том, что хочу быть с тобой вместе и узнать, что нас ждёт впереди. – Её слова должны были дать мне надежду на благоприятный исход, но не дали.

– Ты изменила решение, – уверенно делаю вывод я, считывая всё по её глазам. – Это из-за Никс? Я же вроде тебе объяснил. И в самом деле не понимаю, откуда в твоей голове столь бредовые мысли о ней? Разве я хоть раз давал тебе повод усомниться во мне?

– Нет, не давал, но дело не в этом, а точнее, не только в ней. – Она презрительно смотрит в сторону моей комнаты и трясёт головой, словно отгоняя от себя неприятные картинки. – Мне давно не нравится то, во что я превращаюсь рядом с тобой, Остин, и сегодняшний инцидент стал для меня последней каплей для того, чтобы понять это.

– Ты просто слишком бурно отреагировала.

– Со мной такого никогда не происходило! Ты же знаешь, я не из тех, кто устраивает подобные скандалы! Это не я. И не хочу быть такой. Я слишком долго молчала и копила в себе всё, что меня не устраивало, и вот чем это закончилось. Я так больше не могу. Мне не только не хватает тебя, но я неизбежно теряю себя, а этого я допустить не могу, как бы сильно я тебя ни любила.

Я детально рассматриваю её бледное лицо, чтобы найти в нём хоть какой-то намёк на то, что мне удастся переубедить её. Но его нет. Есть только горькая правда, что сейчас сходит с её искусанных от нервов губ.

Она поистине страдает рядом со мной. И уже давно. А я, как слепой эгоист, погрязнув с головой в работе, упорно отказывался замечать это и обращать на неё должное внимание.

Лара любит меня, в этом нет сомнений. Это видно в каждом её трепетном взгляде, томной улыбке и ласковом прикосновении. А ещё в горечи стекающих слёз, прерывистом тяжелом дыхании и душевных страданиях, что я уже долгое время причиняю ей своим небрежным отношением к «нам».

Люблю ли я её так же сильно?.. Возможно.

Ведь как её можно не любить?