Прости, я притворялся

Я представил, что станет с отцом, если он все узнает: о предательстве любимой, о Матвее, о лжи, в которой жил десятилетия. В груди защемило. Черт! У отца слабое сердце, он только-только отошел от предынфарктного состояния, и ему противопоказаны любые потрясения.

На мгновение мне захотелось схватить мать за плечи и встряхнуть. Но я справился с подступившим гневом. Сухо спросил:

– Почему ты не можешь дальше хранить свою постыдную тайну?

– Из-за Матвея.

– А он-то тут при чем?

– Вчера он выложил на страничке в «Контакте» фотографию с девушкой. Подписал – «моя муза».

– И что?

– Он отметил эту девушку. Ее зовут Мия Пальма. Она дочь того самого художника, с которым я изменила твоему отцу.

Мне понадобилась почти минута, чтобы сообразить, к чему клонит мать. Во рту пересохло.

– Ты боишься, что у Матвея и этой девушки отношения?

Мама вздрогнула, едва уловимо мотнула головой.

– Я вчера говорила с Матвеем по телефону. Отношений пока нет, но твой брат влюблен и рассчитывает на взаимность. Пока он только добивается расположения Мии, так что у нас еще есть время его остановить. – Ее голос окреп, налился металлом. – Ты ведь понимаешь, что нельзя допустить отношений между братом и сестрой?

– Понимаю. Тебе нужно немедленно поговорить с Матвеем и все ему рассказать.

– Я не могу, Платон. Не могу.

– Почему?

– Как будто ты не знаешь, что твой брат – идиот! – нервно вскрикнула мать. – Он немедленно расскажет все Саше. Они же на ножах. Матвей будет рад уязвить отца вскрывшейся правдой. И, конечно, тут же подаст в суд на оспаривание отцовства.

Я не мог с ней не согласиться. Сколько отец и Матвей не разговаривают? Год? Больше? В свое время я невольно стал свидетелем скандала, превратившего их отношения в руины.

В тот день ничего не предвещало беды. Отец немного приболел, потому работал из дома. Я решил завезти ему кое-какие документы на подпись. Как только переступил порог родительского дома, услышал крики. Мать куда-то уехала, и папа решил воспользоваться моментом, чтобы задать Матвею трепку. Они, конечно, и раньше цапались, но в тот раз было что-то фееричное. Казалось, даже стены сотрясаются от криков.

Я поднялся в кабинет отца и попытался разрядить обстановку.

– Что за сыр-бор? – деловито спросил я. – Бейте уже друг другу морды, хватит расходовать лексический запас.

Отец проигнорировал шутку, скривился. Когда я уселся в кресло, он тоже сел и скорбно констатировал:

– Твоего брата выперли из университета. Оказывается, в этом семестре он не посетил ни одного семинара, не появился ни на одном экзамене.

– Серьезно? – я повернулся к Матвею, стоящему у окна с отсутствующим видом. – А чего так?

– Поверь, у меня были дела поинтересней, – ответил брат.

– Щенок, безмозглый щенок! – Отец демонстративно закатил глаза. – Как же я уже задолбался разгребать твои косяки!

– Так и не разгребай.

– В этот раз не стану. Завтра ты сам поедешь в университет и будешь узнавать, как можно восстановиться.

– Не поеду, – буркнул брат.

– Это еще почему?

– Потому что в гробу я видал твой финансово-экономический.

– Что?

Отца почти затрясло.

– Ой, да ладно! – с усмешкой протянул Матвей. – Не делай вид, будто для тебя это новость. Мне никогда не нравился факультет, на который ты меня запихал.

– Мог бы перевестись. Какого черта ты дотянул до четвертого курса?

– Так получилось.

– «Так получилось»? – переспросил отец. – Да ты совсем совесть потерял, да? Я за тебя кучу денег отвалил, связи свои напряг, а у тебя «так получилось»?

Лицо отца пошло пятнами.

– Не так уж много денег ты и потратил, – попробовал парировать Матвей. – По сравнению с твоим годовым доходом – это тьфу. Пылинка.

– Да кто ты такой, чтобы мои деньги считать? – Отец ударил кулаком по подлокотнику. – Пылинка, значит? Ну так верни! Верни мне бабки, в тебя вбаханные.

– Да и верну! – вспылил Матвей. – Верну, не волнуйся.

– И когда же?

– Скоро.

– А конкретней сроки обозначить можно? – Голос отца сочился сарказмом. —Хоть тебя и выперли из универа, три года ты там проучился – должен был хоть какие-то навыки планирования приобрести.

Брат задумался, потом, качнув головой, сказал:

– Через год верну, не парься.

– Решил устроиться на работу? – Отец немного расслабился, откинулся на спинку кресла. – Похвально. И куда же вы, ваше сиятельство, решили податься?

– Я собираюсь заняться видео. – Мне показалось, что в голосе брата плеснулись заискивающие нотки. Он будто в глубине души все же надеялся на отцовское одобрение. – Я подыскал себе курсы по съемке и монтажу. Учиться всего полгода, потом сразу начну работать. Буду снимать свадьбы, за это хорошо платят, так что к следующему лету я с тобой рассчитаюсь.

– Свадьбы снимать? – переспросил ошарашенный папа. – А чего не голых девок? Ты же у нас по девкам специалист вроде. Иди уж тогда сразу их снимай – больше заплатят.

– Надо будет – и девок сниму! – процедил Матвей с каким-то садистским наслаждением. – Зачем отказывать себе в удовольствии?

Отец злобно хрюкнул, потом многозначительно посмотрел на меня.