Начало новой истории. Том 1

– Там любой может преспокойно войти во дворец и заявить, что он теперь живёт здесь. Но только зачем? Там и так домов хватает.

– А Имперские монеты – всеобщая валюта? Ею там не пользуются? – непонимающе поинтересовалась Нарт.

Эктори отрицательно мотнула головой, сообщив, что не видела такого.

– И никто не ворует?

– А зачем? – опять повторила Эктори и отвернулась, показывая, что разговор завершён.

Нарт подсела рядом, на место, за которым обычно сидела Зингера, спросила:

– А где твои друзья?

Эктори ничего не ответила, и Нарт продолжила:

– А можно с тобой дружить?

Эктори опять промолчала, только неопределённо пожала плечами.

Даже за обедом Нарт вертелась возле Эктори, расспрашивала про обычаи Империи, напрашивалась в гости – в Гозес.

Эктори быстро доела булку и поспешила на следующее занятие. В кабинете, к своей великой радости, она обнаружила Зингеру, та ответила на ещё незаданный вопрос:

– Миру сестра нагрузила, у них там какой-то благотворительный вечер будет.

Эктори, сев рядом, предложила:

– Может, поможем?

– Нас просили не лезть, – ответила Зингера, взглянув на Эктори с некоторым пренебрежением.

Эктори обиженно надула губки. Зингера тут же спросила, сменив тему:

– А ты же знаешь если не всех, то многих Имперцев?

Эктори, подозрительно взглянув на неё, потом на Нарт, только вошедшую в кабинет, но не решившуюся к ним подойти, ответила:

– Должна, вроде.

– У вас там есть беловолосые?.. девушки.

Эктори промолчала, стараясь вспомнить, тем более, что воспоминания уже возвращались к ней, пусть на мгновение, сказала:

– Не даст мне Судьба соврать, но среди нашего народа я сейчас одна такая.

Зингера обрадованно потёрла руками, воскликнула:

– Признавайся! Каков из себя новый Император? В каких вы отношениях? Почему он не засветился ни на одном скане из новостей? Чего избегает?

Эктори выслушав подругу внимательно, расхохоталась, вспомнив миловидное личико Хафэра, но тут же успокоилась – перед глазами предстал убитый им Имперец, ответила, без той несерьёзности в голосе, которую собиралась вложить изначально:

– Он тот ещё чудак. А больше не скажу.

– Тогда хотя бы в Гоузерт с собой возьми, ты, я так понимаю, не последняя личность в Империи, – упашивающе проговорила Зингера, с лица её тут же исчезло прошлое пренебрежение. – А там такая архитектура, такие господа – они половину истории своими глазами видели и сами участвовали.

Эктори, не выдержав, спросила посмеиваясь, надеясь, что Зингера не разберёт её наигранной весёлость.:

– И ты туда же? Экскурсии только за плату.

Лицо Зингеры переменилось – из восхищённо-мечтательного, стало серьёзным, она тут же потребовала назвать, всех прочих желающих. Эктори указала на Нарт:

– Эта. Кто она вообще такая?

Зингера, скорчив гримасу неприязни, махнула на неё рукой, пояснила:

– Бедная аристократочка из не очень развитого народца. Она на всех навязывается. К Мире приставала, когда прознала, из какой та семьи. Представляешь? Пыталась даже перед Эмони стелиться, но та что-то сделала, и эта целый акъ ходила ни живая, ни мёртвая, а Эмони она теперь тринадцатой стороной обходит. Эта Нарт сама по себе умная, хотя я всё равно умнее, но слабая, вот и ходит – друзей выгодных ищет.

– Тогда я её вообще не понимаю, я из Амперии, большинство аристократов нас ненавидит, а она ко мне лезла, – прокомментировала Эктори, силясь разобрать, в чём же заключался подвох.

– Значит, что-то знает. Но ты не бойся, пока ты со мной – она не подойдёт. Меня она побаивается, тоже знает что-то.

Эктори оценивающе взглянула на Зингеру, но не нашла в ней ничего странного.

В середине дня Эктори забежала к преподавательнице «Общественной этики и правил поведения в высших кругах» – оказалось, именно так называлось то скучное занятие, с которого её выгнали за нарушение дисциплины. Отдала ей приглашение на вечер от самого Императора.

Учительница пробежала глазами по аккуратно выведенным строкам, недоверчиво оглядела Эктори, спросила:

– Девочка, по-твоему, какое-то приглашение подтверждает, что ты была на торжественном вечере и тебя оттуда не выгнали?

– У меня же его не забрали, – ответила Эктори, стараясь доброжелательно улыбаться.

Преподавательница ещё раз осмотрела приглашение, вытащила из ящика стола лист, перо и чернильницу, велела: «Пиши!». Эктори недоумённо посмотрела на неё, но написала первое, что пришло в голову: «Мёртвыми правят живые», подумав, что это совсем не то, что следовало бы писать аристократке, вернула листок.

Учительница взглянула на неё как-то подозрительно, недовольно проговорила:

– Ладно, верю – это писала не ты.

– Конечно, не я, там же печать Амперии и лично Амператора, – обиженная тем, что в её честности сомневаются, выпалила Эктори.

– Здесь что-то нечисто.

– Амперцы не умеют врать, – тут же напомнила общеизвестный факт Эктори.

Учительница надменно взглянула на Эктори, но взяла планшет и выставила за каждое занятие «зачтено».

Ближе к вечеру, не нарушая привычного распорядка, Эктори отправилась в библиотеку.

Почти у порога её встретила Тётушка и, заговорщически улыбаясь, повела к стойке выдачи книг.