Матфей

Евгений крутился и оглядывался на учителя, непрерывно рассказывая о возможностях лаборатории. Было понятно, что он один и хозяин, и исполнитель.

– А работа с ветеранами, это наверху, там и основные штатные сотрудники. Постойте – он вытянулся, потом пошел к лифту, чувствуя приближение человека.

Вошел Владимир Владимирович.

– Здравия желаю.

– Вольно. Он пожал руку Евгения и обернулся на Матвея, не подавая руки.

– Как доехали?

– Нормально.

– Я знаю, вы знакомы давно. Тем лучше. Естественно, это делается неофициально. Надеюсь вы понимаете свою заинтересованность? Впрочем, я тоже скорблю о ваших друзьях – он дежурно улыбнулся – все рабочие вопросы через Евгения. Они отошли. Матвей всматривался в колбы. Они еще были пусты. Глаза его стали бирюзового цвета, зрачки расширились. Он вспоминал каждого. Он вспоминал хозяев, полубогов, их отдаленность. Они не обижали, но чувство контроля и надзора за ними не исчезало никогда.

– Зачем они вернулись? Они не убили его, раба – он еще раз обошел лабораторию.

– Ну вот и хорошо. Матвей, покажите, как обращаться с капсулами – услышал довольный говорок Евгения.

Потянулись дни ожидания. Дни, наполненные воспоминаниями. Он каждый день бывал в лаборатории. Все шло по планам. Несколько раз пришлось корректировать питательную среду, температуру. Евгений оставался после работы или в рабочее время, спускался на пару этажей. Там, на синтетической пуповине висели эмбрионы.

– А чем вы питаетесь? – как-то спросил Евгений.

– Да почти всем. Лучше молоко матери. Но ведь у нас его нет?

– Ну это спорный вопрос. Продиктуй лучше продукты для вскармливания годовалого ребенка.

Матвей впервые растерялся – а это скоро?

– Осталась неделя.

«Роды» прошли штатно. Повитухами были Евгений и Матвей. Владимир Владимирович воздержался, но зато доложил генералу. Тут же приехала спецмашина с нянями без погон, ребятишек отвезли в ведомственный перинатальный центр. Малыши закричали сразу после первого вдоха. Их большие выразительные глазки светились желтым и красным цветом до тех пор, пока им не давали соску. Тогда они успокаивались и их голубые глазки блаженно закрывались. После всей суеты Евгений, и Матвей вышли на двор подышать. В ночном небе появились четыре звездочки зеленого цвета. Все замерло. Даже птицы перестали петь. Светящиеся шары опустились пониже, и Матвей понял зачем вернулись хозяева. Он улыбнулся и помахал рукой. Шары засияли ярче и потянулись к горизонту.

Александр, после разговора с Матвеем не мог спать. Связь потерялась. После работы он часто доставал прозрачный кристалл в виде кубика размером в сантиметр и вертел его в руках, не зная, что с этим делать. Нужно было встретиться. Через пару месяцев Евгений сам позвонил.

– Александр Алексеевич. Заходи, мне отпуск дали.

С кафедры было трудно отпроситься, но отпуск дали на две недели. Оба хотели увидеть Матвея, который жил теперь в казенном санатории и ежедневно осматривал малышей. Его окрестили консультантом, хотя он ничего не смыслил в воспитании. Зато потребность во встрече со своими мальчишками испытывал. Пора было рассказать им все, что знал. Все не договариваясь пришли на старый причал. После рукопожатия Евгений Ринатович предложил провести несколько дней на яхте. Яхта была небольшая, но он ей дорожил. Не встретив поддержки спросил:

– Ну что? Рассказывайте.

Александр Алексеевич молча достал прозрачный кубик и подал Жене.

– А что это?

– Это их прошлое – ответил Александр.

– Это наше прошлое – поправил Матвей.

– Ничего себе! Но у нас нет таких приборов – оба взглянули на Матвея.

– Нам надо добраться до Урала, там есть гора Карандаш.

Евгений молча прикидывал маршрут путешествия. Это где-то в Челябинской области. Сборы заняли несколько часов, и компания отправилась к далекой горе. Ехали посменно жутко уставая. Через трое суток они были в Челябинске, а потом в Карабаш. В маленькой гостинице умылись и наметили планы.

– Надеюсь, что ехали не зря – протянул Евгений, расправляясь на диване.

– Километров двадцать по таежным тропам. Это совсем немного – Матвей потянулся и подошел к окну.

– Я в магазин – Александр захватил куртку и вышел. За ним вышел Евгений. Надо было взять поесть и попить на трое суток.

Матвей грустно смотрел на открывшиеся виды. На сотни километров тайга. Он был здесь последний раз лет семьдесят назад. Геодезическая экспедиция. Геологи. Штреки. Геологоразведка. Тогда он не был уверен, что выживет, но ему удалось. Таскать с собой плеер было опасно. Это не кубик, это уже размером с сотовый телефон. Пока спрятал, попал в завал, люди вытащили его. Можно сказать – заново родился.

– Да это как-раз что надо. Не хватало пропасть в этих камнях.

– Это твоя привычка к удобствам. Разгрузи свою карму.

– Это у тебя карма, а у меня семья.

– Будет лучше, чтобы нас не сопровождали. И потом, какое удовольствие прийти на все готовенькое? Жажда приключений – это признак здоровья.

– А разумная осторожность это признак чего? – наконец оба посмотрели на Матвея.

– Мы доберемся сами. Я знаю тропу, по ней ходили геологи – ответил Матвей.

Утро выдалось ветреное. Облака непрерывно плыли над головой. Для августа в здешних местах это было нормально. Упаковали рюкзаки, взяли раскладную лопату и кирку. Хорошо, что купили москитные сетки. К полудню разогрело, стало жарко. Тропа заросла и петляла по лесу. Вместо болот по которым можно было пройти напрямую росли смешанные леса. Они шли полностью доверясь Матвею, спотыкаясь, чертыхаясь. Устраивали привалы, ели морошку, чернику, много пили. Наконец вышли к ручью.

– Ну вот, отсюда километра четыре. Видите, зубцы? – они всмотрелись. Среди лесов и болот поднимались остатки полуразрушенных гор.

– Дальше вдоль ручья – Матвей уверенно двинулся вперед.

Евгений устало вздохнул.

А в Питере нельзя было спрятать? – он знал, что вопрос риторический.

Наконец Матвей присел, сбросил рюкзак.

– Мы на месте. Мне надо найти пещеру.

Троица оставила рюкзаки и двинулась к горе, потом спустились с крутого склона. Матвей упорно продирался сквозь заросли потом поднял руку. Евгений с Александром полезли следом.

– Придется немного покопать – он взял кирку и стал снимать слой щебня с дерном, Александр помогал лопатой. Через полчаса работы стало заметно, что щебень с песком падает куда-то в щель. Еще полчаса и в узкий лаз можно было протиснуться.

– Стойте, я сам поищу. Здесь тесно.

Александр с Евгением застыли, глядя как Матвей спускается в расщелину. Послышался хруст щебня. Матвей включил фонарь. На стенах пещеры рос мох, спускались корни, было холодно и сыро. Он протянул руку к старому камню, полузасыпанному породой, отодвинул его и вытащил маленькую черную коробочку. В это время слышно, как Александр с Евгением проникли в пещеру.

– Это то, что мы искали? – оба повертели коробочку в руках пытаясь найти крышку, но не смогли.