Тайна Мерелин

–Есть у малыша теперь своя миссия, будешь его готовить.

– К чему?

– Нужен робот для полета на Марс.

– Побойся бога, мы его не к Марсу готовили.

– Мы его ни к чему не готовили. Он у тебя избаловался. Не знает до конца ни одной программы. Так-что начинай. Программы будешь ему писать, а к нам поступят технические требования и технические задания для него.

– Так он на Марсе не выживет, там жесткое излучение.

– Будет ему спец-костюм, в Сколтехе пообещали.

Ждать пришлось недолго, пришла госкомиссия в цех. Кроме генерального там был гендиректор, представитель Сколтеха, заместители министра обороны по направлению ИИ, два зама из Роскосмоса и «люди в черном». Куда же без госбезопасности?

Посмотрели на Малыша, позадавали вопросы, удивляясь ответам, посмотрели обстановку. Леонид бегло давал пояснения. Всей гурьбой отправились к гендиректору в зал для заседаний.

Рэм с облегчением проводил их взглядом, подозвал Малыша:

– Возьми зеркало и верни Наде и шоколадку ей отдай – Малыш послушно пошел выполнять задачу.

К концу дня появился Леонид, вполне довольный, подошел к Рэму.

– Потянем старина?

– Лёня, ты вечный авантюрист, хоть сроки какие?

– Первый показ через год. Никто не спорил. Мне удалось встроить Малыша в специальную программу.

– Военные?

– А, как иначе? Зато дадут нам на разработку самого проекта помощь. Да и потом будут вести.

– Хорошо, что нечасто заходят. А то накрылась бы программа.

– Не плачь девчонка, ты-же у нас большая мама.

–Хохмишь? А у меня к тебе разговор серьезный.

– Говори сейчас, а то у меня времени в обрез.

Рэм изобразил кислую мину и предложил прогулку в Макдональдс в субботу.

– Пойдем в бассейн, там сауна есть, там и посидим.

– Ловлю на слове, созвонимся.

Леонид жилистый, с носом горбинкой, весь седой, но не лысый, от души наплавался и вылез из бассейна, подошел к Рэму.

– Меня военные на охоту звали, а я им все о занятости на работе, они наши основные спонсоры. Чуешь?

– Лёня, в двух словах не донести. Сразу скажу, что архитектуру «железа» надо менять. Малыш ведь один будет работать на Марсе?

– Один. Чем тебе не нравится архитектура? У нас надёжный романский стиль.

– Да выслушай меня серьезно. Программа Малыша недоработана и быстродействие здесь очень отстает. Он зависает, когда его жестко останавливает человек, поскольку в базовой программе приоритет – человек, то -есть он не совсем самостоятелен. Если он точно не знает, что и как делать, то будет спрашивать, а на Марсе экспертов нет.

– Продолжай – Леонид открыл бутылку газировки.

– Без распоряжений человека он беспорядочно набирает данные и скоро перегрузит всю память. Он еще не знает толком, что такое обман или шутка. Например, если его попросить принести кофе, то он все сделает, даже если в сахарнице будет толченое стекло!

– Не драматизируй, на Марсе некому будет пить кофе.

– Это метафорическое сравнение. Ему надо классную оптику с цветной разверткой и компьютерной обработкой изображения, чтобы он без труда, при осмотре оборудования делал выводы о повреждениях и работоспособности устройств.

– Согласен. Что предлагаешь по архитектуре?

– Если взять вопрос о сознании, то у него примитивное сознание. Я как-то беседовал с нейрофизиологом, так у людей реагирование ситуационное при дефиците времени. Фреймы, это понятия, я хочу сделать их текучими, они должны включить в себя зрительные и сенсорный опыт. Вокруг основного процессора должно быть много ядер. Любое раздражение должно вызывать массу ассоциаций, а выбор будет в пользу самой подходящей ситуации из опыта, и данная ситуация пойдет в опыт.

– Тебе психиатра не вызвать? Иди искупайся. Нет сейчас процессоров, которые столько обработают. Ты иногда напоминаешь Паганеля. Это машина, она просто должна выполнять свое задание или номенклатуру заданий и всё!

– Ты не дослушал. Фреймы или понятия не должны расти бесконечно, выбирается логическое, схематическое представление о предмете или процессе и только оно остается. Ты помнишь, что архив Малыша уменьшился? Он уже сокращает ненужное в своих представлениях.

– Задал ты мне задачку – протянул Леонид. Сколько тебя знаю, ты продолжаешь удивлять, а точнее дергать нервы своему другу. Пойдем-ка ко мне, посидим, поворкуем еще часок, я тебя отвезу, сейчас позвоню своей Ларисе.

Лето уже клонилось к закату, последние дни августа были солнечными и ночи были холодными и звездными. Они ругались и мирились, спорили и ускоряли события. Малышу пришлось делать новую оболочку с новыми встроенными сенсорами, с новой оптикой, с новыми приводами. Вместо аккумулятора в корпус вмонтировали плутониевую батарею, которой хватит Малышу лет на 30 или больше. Появился основной операционный блок с встроенным блоком эмоций и сознания и так называемая «кора» которая располагалась сверху, по аналогии с корой мозга человека, 24 ядерный процессор со сплошь оперативной памятью. Основной проблемой стал перенос опыта Малыша на имеющиеся архиваторы.

Уговорить Малыша переселиться в новое тело не представило труда, он ведь доверял людям. Никто не сообщил ему о новом мозге. Рэм аккуратно переписал прижизненный опыт Малыша и с грустью посмотрел на оставшуюся разобранной его оболочку.

– Ну что, Мамочка? У тебя такой вид как будто тебе кесарево собираются сделать.

– Не гунди под руку – он уложил кабели диагноста и включил питание Малыша.

Конечности робота дрогнули и окуляры стали искать информацию. Они остановились на Рэме.

– Здравствуй Рэм. Это я, Малыш. Скажи, сколько меня не было?

– Рэм взялся за сенсоры кисти – Ты спал примерно неделю, но теперь все хорошо, все работает.

– Я все вижу лучше, чем раньше, хорошо тебя слышу. Готов выполнить любое задание.

– Хорошо, для тебя много заданий.

– Леонид улыбнулся и протянул Малышу руку. Малыш протянул руку-манипулятор в ответ.

Кроме основной информации о Марсе, данных математики и физики, устройствах и навигации Малыш учился проверять данные. Проще учился отличать обман и недостоверность от реальности. Теперь он мог любому человеку сказать о неточностях, и он делал это. Женщины чуть не разлюбили малыша за дотошность и излишнюю пунктуальность, но Малыш всегда стремился набирать баллы позитива и собрал откуда-то кучи комплиментов, увлекательных загадок и смешных историй. Он отслеживал эмоции и умело налаживал контакт. Однажды, он спросил у Рэма о подарках и может-ли он дарить всем подарки на день рождения. Пришлось снизойти и до этой темы.

Гости стали чаще посещать ангар-цех, это были те, кто участвовал в проекте: конструкторы, электронщики, военные, разработчики оборудования. Год прошел, комиссия осталась довольна, но носитель еще не был готов и оставалась доводка буровой машины, багги и самой сборной станции. Все было возможно к исполнению, так-как не нужны были средства жизнеобеспечения.