Драконья сага. Легенды: Драконоборец

Вереск отпрянул. Теперь-то Глыба разглядел, что одежда на нём опалена, а на одной руке пузырятся волдыри ожогов.

– Её нет, Глыба. – Вереск поднял с земли другой мешок, сунул в него трофей и убежал во тьму.

Глыба машинально сделал шаг следом и тут же встал. «Домой вот так нельзя. Если принести отцу мешки золота вместо тела сестрёнки …» – Он обернулся и посмотрел на тёмные стены.

Из-за них уже рвалась река чёрных крыльев, словно туча нетопырей из пещеры. Пустынные драконы летели, привлеченные рёвом погибающей королевы.

«А уж когда они поймают нас …»

Глыба растерял остатки мужества. Не выпуская из рук сокровища, он развернулся и припустил бегом.

Часть первая

Глава 1

Ласточка

Однажды утром, едва Ласточке сравнялось семь, родители силой нарядили её в лучшее платье из синей пряжи, скрутили, чтобы умастить кудряшки, и отвели на гору, где её съел бы дракон.

Самой собой, о том, что такова задумка, ей не сказали. Никто не предупредил, мол, «угадай, что с тобой сегодня будет» или «не бывать теперь той экспедиции с лазаньем по дереву, которую ты задумала на завтра». Ей вообще почти ничего не говорили, разве что «хватит ёрзать!» да «не смей кусаться!».

Скажи кто Ласточке, что её удел – стать драконьим завтраком, она бы ответила, что дракону по большому счёту неважно, какая у неё причёска, так что незачем истязать её в последние минуты жизни.

Вместо этого она решила, что её насильно отправляют в очередной скучный поход с драконьими шаманами, которые прочтут Поучительную Лекцию о Повадках Драконов, и потому, шагая по лесу, удивлялась, с какой стати родители так вцепились ей в руки и почему с ней не пошёл больше никто из деревенских детей?

Пять лет назад в жертву принесли другого ученика, но она была слишком мала, поэтому ничего не помнила. К тому же говорить о дарах драконам запрещалось. Да и что бы там шаманы ни думали, Ласточка почти ничего не поняла из украденных у них книжек.

Она, конечно, заметила, как прочие селяне искоса на неё поглядывают, но не сообразила, что этими взглядами люди как бы говорят: «Славно, что дракону скормят её, а не меня». Ей-то показалось, что на неё взирают как обычно, мол, вот идёт Ласточка, девчонка с драконьим норовом. Ей понравилось, как все бледнели и спешили отвернуться, стоило состроить им в ответ страшную рожу.

Надо было дать волю подозрительности, сообразить, чего это родители так притихли … Но ведь никто не ждёт, что именно его отдадут дракону на поживу.

А потом вдруг главный шаман встал и вскинул руки. Селяне тоже встали и воззрились на Ласточку. Другие два шамана достали из-под мантий веревки и схватили её.

Высокая сказала важным голосом что-то вроде: «Услышьте нас, о могущественные пламеннокрылые создания», а низкий, у которого вся морда была в чирьях, продолжил: «Мы преподносим вам дар, дабы вы пощадили остальных ваших смиренных рабов». Потом главный шаман, хитрец, что съедал весь козий сыр на деревенских гуляниях, завёл:

– Благодарим вас за жизни тех …

Ласточка не дала ему договорить. Она узнала эти песнопения – прочла их в одной из книг, которые «одолжила» из кабинета главного. Это была Церемония дара драконам, всамделишная, и ДАРОМ ВЫБРАЛИ ЕЁ.

После долгой возни, борьбы и драки Ласточку наконец связали, однако глупых слов благословения уже никто не говорил. Одному шаману она расквасила нос; другая держалась за расцарапанную руку; третий, уходя, сильно хромал. Ласточка прокричала им вслед все бранные слова, какие знала, а прочие селяне торопились прочь, отводя взгляды. Родители ни разу не обернулись.

Ласточку оставили на огромном плоском камне с видом на реку и под открытым небом, где драконы заметили бы её наверняка.

Подразумевалось, что семилетка станет покорно, как образцовая человеческая жертва, ждать на плите своего часа. Да только не бывать тому, решила Ласточка. Несмотря на свой маленький рост, покорностью и образцовым поведением она не отличалась и, само собой, с планом, где её съедают, а этих вредин из деревни – нет, соглашаться не торопилась. Это же СОВЕРШЕННО нечестно. Ласточка была младшим ребёнком и о том, что такое честно-нечестно, знала не понаслышке. Теперь вот её собираются съесть, а уродины вроде Камелии сидят себе дома и играют, поди, с её куклами. ЭТО и ЕСТЬ НЕЧЕСТНО.

У Ласточки был брат, который точно с ней согласился бы, но Листик сегодня утром ушёл на охоту с дядей. Наверняка его забрали, чтобы не мешался. Не то чтобы восьмилетний мальчишка сумел бы помешать всей деревне, но он хотя бы ЗДОРОВО РАЗОЗЛИЛСЯ БЫ. Накричал бы на мать и отца. Исполнился бы ГНЕВА и неутолимой жажды МЕСТИ и устроил бы селянам адскую жизнь до конца дней, чего они ПОЛНОСТЬЮ ЗАСЛУЖИЛИ.

Однако ему, когда он придет с охоты, расскажут, мол, случилось несчастье, Ласточку схрумкал дракон, какая жалость. Он погрустит немного, забудет её, и все заживут припеваючи.

«О луны, – в ярости думала Ласточка, вырываясь из пут. – Расскажут ему, небось, что я САМА во всем виновата! Что я СНОВА НИКОГО НЕ СЛУШАЛА и меня только ПОЭТОМУ сожрали! Про меня станут рассказывать другим детишкам, чтобы слушались родителей!»

Вот теперь она ТОЧНО РАЗОЗЛИЛАСЬ.

Сорвав путы с лодыжек, она вскочила на ноги. Больше всего хотелось догнать селян и шаманов и наорать на них ещё. Хотелось высказать им, мол, они несправедливые дурацкие дурилы, и что она никак не желает быть съеденной драконом, и плевать, если дракон прилетит потом в деревню и сожрёт там всех, ведь они все ГАДЫ.

Ласточка успела сделать пару шагов в гущу леса и тут же встала.

«Если их догнать, они просто снова свяжут меня, только на этот раз крепче».

Никто не станет её слушать. Её вообще никто не слушает. Чем громче она орала и визжала, тем меньше на неё обращали внимания. Это она понять успела, правда, захотелось орать ещё громче. Хотя сейчас-то на крики может прилететь дракон. Или прибегут шаманы, такие сердитые, и схватят её холодными руками. Если уж выбирать, то дракон даже предпочтительней.

Скользнув по земляному берегу к реке, Ласточка присела и запустила пальцы в ледяную воду. Брызги сверкали на солнце, точно россыпь алмазов.

«Нечестно, – думала Ласточка, выдёргивая водоросли, растущие на гальке. – С какой стати выбрали МЕНЯ? Из всей деревни. Неужто драконы мысленно сообщили, что хотят слопать именно МЕНЯ?»

– Вот уж вряд ли! Уверена, им вообще плевать, кого есть! – Достав со дна реки камень, она швырнула его в кусты на том берегу. – Они любого съели бы, кого им оставят связанным на камне! Если бы им дали выбор, они съели бы кого пожирнее и вкуснее. Ту же Камелию! Она же мечта, а не жертва! Почему не выбрали её?

Все только и говорят, какая у Ласточки МИЛАЯ старшая сестрица. «Она такая жирненькая и сладкая, что драконы слюной захлебнулись бы от одного её вида».

Камелия нравится шаманам: она слушает их, раскрыв рот, как будто ей и правда всё интересно.

Ласточка присмотрелась к ряби на воде.

– Камелию шаманы не выбрали бы, – сказала она вслух. – Меня взяли, потому что я им не нравлюсь. А мама и папа им разрешили.

Ну конечно же, шаманы выбрали в жертву шумную семилетку, которая пнула мастера Форель по лодыжке, когда тот бранился. Девчонку, что стащила у них книги и выведала их секреты, пусть даже поняла лишь половину из прочитанного. Им было в радость от неё избавиться.

«А может, и папе с мамой тоже».

Никто не попытался остановить шаманов. Во всей деревне дурака не нашлось.

Да, родители до ужаса боятся драконов и сделают всё, что ни прикажут шаманы, но ведь могли же сказать: «Может, перепроверите то видение от драконов? Точно ли они хотят нашу дочь?»

Ласточка зло потерла глаза.

«Хватит плакать. Вот такие люди ужасные, им веры нет. Чему тут удивляться, Ласточка? Ещё никто за тебя не заступился, ни разу. До тебя никому дела нет, вот и ты наплюй на них.

Ну, теперь-то меня НЕ съедят, – подумала она. – БУДУ ЗНАТЬ. Не нужна мне деревня! И родители не нужны! Никто не нужен! Я умнее любого из них и умнее драконов! Уж если решу, что не быть мне ничьим завтраком, то и не буду. Вот так вот!»

Зато теперь и домой не вернёшься. В Амулет уже не придёшь, ведь шаманы объявили, что судьба Ласточки – стать драконьей закуской, а родители подтвердили, дескать, да, конечно, без проблем, одобряем.

Она встала, стряхнула с рук студёные капли, и тут что-то промелькнуло на том берегу.

Ласточка припала к земле, а сердце у неё пустилось галопом, крича: «ДРАКОН!» – хотя она уже видела, что это просто маленький зверёк не крупнее кролика.

Ласточка сделала глубокий вдох.

«Там что-то мелкое, – думала она. – Возможно, мой завтрак».