Путешествие на Запад. Том 2

Форму приемлют.
Шесть разрядов существ
Уничтожив,
В Далэйиньскую землю,
Устремились монахи,
Благочестьем к святыне влекомы,
Поклониться во храме
Раскатов великого грома.

Итак, обезьяны толпой с шумом налетели на Дурня, стали тащить его и в конце концов порвали ему халат, – Ну, теперь все, – бормотал, читая про себя псалмы, Чжу Ба-цзе. – На этот раз они меня прикончат.

Обезьяны притащили Чжу Ба-цзе к пещере. Великий Мудрец сидел на крутой скале над обрывом.

– Ах ты грязная тварь, – стал он ругать Чжу Ба-цзе. – Ну, ушел ты от нас – и дело с концом, зачем же было оскорблять меня?

– Дорогой брат, – отвечал Чжу Ба-цзе, опустившись перед Сунь У-куном на колени. – Разве осмелился бы я ругать тебя! Да я откусил бы себе язык, если бы поступил подобным обра зом. Я говорил лишь, что ты не хочешь идти со мной и придется мне возвращаться одному и доложить об этом учителю. Тогда уж пусть он поступает, как хочет.

– Разве можно обмануть меня? – сказал тут Сунь У-кун. – Ведь сам подумай, стоит мне взять себя за левое ухо, и я все могу услышать, даже то, что говорят в обители Будды, если же я потяну книзу свое правое ухо, то могу услышать, как сам князь ада Янь-ван сводит в преисподней счеты со своими судьями смерти. Как же ты мог подумать, что я не слышу твоих оскорблений?

– Дорогой брат, – сказал на это Чжу Ба-цзе, – ведь я знаю твой коварный характер, не иначе как ты опять изменил свой облик и следовал за мной, чтобы подслушивать.

– Ну-ка, ребятки! – крикнул тут Сунь У-кун. – Принесите мне дубинку, да побольше! Для начала всыпьте ему двадцать ударов спереди. Затем разукрасьте его спину еще двадцатью ударами. А потом я еще на прощанье угощу его своим посохом.

– Дорогой брат, – взмолился перепуганный Чжу Ба-цзе, повалившись на колени и непрерывно отбивая поклоны, – умоляю тебя, пощади меня ради нашего учителя.

– О каком это учителе ты вспомнил, любящий милосердие и долг сын мой? – сказал на это Сунь У-кун.

– Дорогой брат, – продолжал молить Чжу Ба-цзе, – если тебе не жаль учителя, то сделай это хотя бы ради бодисатвы. Услышав имя бодисатвы, Сунь У-кун заколебался.

– Ну, вот что, брат, – сказал он, – я пока бить тебя не буду. Но смотри, говори всю правду и не вздумай меня об манывать. С Танским монахом случилось какое-то несчастье, а ты пришел сюда морочить мне голову. Не так ли?

– Да говорю же тебе, что ничего не произошло, – продолжал твердить Чжу Ба-цзе. – Он действительно по тебе соскучился.

– Ты что же это, негодяй, хочешь, чтобы тебя действи тельно побили! – вскипел Сунь У-кун. – Зачем ты водишь меня за нос! Вернувшись в пещеру Водного занавеса, я ни на минуту не забывал о нашем учителе, так как знал, что на каждом шагу его поджидают бедствия и несчастья. Так вот, если не хочешь быть битым, говори скорее, что случилось.

– Дорогой брат, – взмолился Чжу Ба-цзе, отбивая поклоны. – Я действительно хотел обмануть тебя. Мне и в голову не приходило, что ты обладаешь такой прозорливостью. Пощади меня, разреши мне встать, и я все расскажу тебе.

– Ну ладно, вставай и рассказывай! – приказал Сунь У-кун.

Обезьяны отпустили Дурня. Он тотчас же вскочил на ноги и стал дико озираться по сторонам.

– Ты что высматриваешь? – спросил его Сунь У-кун.

– Смотрю, где дорога пошире, чтобы удобнее было бежать.

– Куда же ты думаешь бежать? – спросил Сунь У-кун. – Ты можешь тронуться в путь на три дня раньше меня, и все же я догоню тебя. Говори же скорее, – приказал он. – И смо три, если еще раз рассердишь меня, пощады не будет.

– Теперь я скажу тебе всю правду, – отвечал Чжу Ба цзе. – После того как ты ушел от нас, мы вдвоем с Ша-сэном остались охранять учителя. Мы шли, шли и вот очутились у гу стого соснового леса. Учитель спешился и послал меня собирать подаяние. Я долго шел, но так никого и не встретил. Сильно утомившись, я прилег в траву и уснул. Кто мог подумать, что и Ша-сэн уйдет от учителя? Оказалось, что он отправился разыскивать меня. Ну, а ты знаешь, что учитель не может спокойно сидеть на месте. Оставшись один, он пошел прогуляться и, выйдя из лесу, увидел золотую пагоду, от которой исходило сияние. Он принял пагоду за монастырь. Но оказалось, что там живет дух по прозвищу Желтый халат. Вот он и схватил нашего учителя. Когда же мы с Ша-сэном отправились на поиски, то нашли только коня и вещи, а учителя нигде не было. Тогда мы ринулись к обиталищу духа и вступили с ним в бой. Однако на наше счастье учитель повстречал свою спасительницу. Это была принцесса – третья дочь правителя страны Баосянго, которую также похитил дух. Она написала домой письмо и поручила нашему учителю отвезти его к отцу. А в благодарность за это уговорила духа освободить учителя. И вот, когда мы прибыли в главный город страны Баосянго и учитель передал письмо, правитель стал просить его усмирить духа и вернуть ему дочь. Ну, а ты, брат, сам знаешь, как наш учитель усмиряет духов. В общем, пришлось нам с Ша сэном снова вступать с ним в бой. Однако оказалось, что дух обладает огромной волшебной силой, поэтому ему и удалось захватить Ша-сэна. Потерпев поражение, я отступил и укрылся в траве. А дух тем временем, превратившись в статного, благородного человека, проник во дворец и заявил, что пришел познакомиться со своей родней. Пустив в ход свои чары, он превратил нашего учителя в полосатого тигра. И лишь благодаря случайности конь-дракон услышал об этом. Приняв свой настоящий вид, дракон ночью отправился на поиски учителя. Однако учителя он не нашел, зато встретил духа, который сидел в зале Серебряного спокойствия и распивал вино. Превратившись в придворную девушку, дракон подносил духу вино чашу за чашей, а затем стал исполнять танец с мечом и хотел зарубить духа, но тот успел увернуться, схватил фонарь и ранил дракона в ногу. А сейчас дракон послал меня за тобой. Он говорит, что ты благороден и справедлив, не станешь вспоминать старых обид и, конечно, не откажешься прийти на помощь учителю. Умоляю тебя, брат, вспомнить пословицу: «Кто хоть один день был моим учителем, тот всю жизнь будет моим отцом», и выручить нашего учителя из беды.

– Ах ты Дурень этакий! – выслушав его, сказал Сунь У-кун. – Ведь, уходя, я несколько раз наказывал тебе: если какой-нибудь дух захватит учителя, скажи ему, что у учителя есть старший ученик по имени Сунь У-кун. Почему же ты не сделал этого?

Чжу Ба-цзе подумал: «Лучше уж рассердить полководца, нежели просить его. Так я и сделаю!»

– Дорогой брат, – сказал он, – не следовало мне упоминать твоего имени. Услышав его, дух пришел в ярость.

– Что-то я не совсем понимаю, – сказал Сунь У-кун.

– Сейчас объясню, – отвечал Чжу Ба-цзе. – Я сказал духу, чтобы он не безобразничал и не вздумал причинить какого-нибудь вреда учителю, не то придет наш старший брат Сунь У-кун, обладающий огромной волшебной силой, и расправится с ним. Выслушав все это, дух еще больше рассвирепел. «Какой там еще Сунь У-кун! – заорал он. – Очень я боюсь его! Пусть только посмеет показаться здесь: я шкуру с него сдеру, все жилы вытяну, кости разгрызу, а сердце съем. Правда, худосочен он, как всякая обезьяна, но все равно, я изрублю его и поджарю».

Услышав это, Сунь У-кун от ярости стал дергать себя за уши, тереть щеки и подпрыгивать.

– Значит, этот негодяй осмелился ругать меня! – закричал он.

– Конечно, Желтый халат действительно ругал тебя. И я счел своим долгом рассказать это тебе. Но ты успокойся, до рогой брат, – сказал Чжу Ба-цзе.

– Почтенный мой брат, – отвечал Сунь У-кун, – встань! Я, честно говоря, не хочу идти, но раз этот дух позволил себе так оскорбить меня, я должен усмирить его и отправлюсь вместе с тобой. Пятьсот лет тому назад я учинил дебош в небесном дворце, и с тех пор все небесные полководцы, завидев меня, низко кланяются и величают меня не иначе как Великим Мудрецом. А это чудовище посмело так оскорбить меня! Ну, ничего, сейчас я поймаю его и искромсаю на мелкие кусочки. Пусть знает, как ругать меня, а потом снова вернусь домой.

– Совершенно правильно, дорогой брат, – поддакнул Чжу Ба-цзе. – Ты только поймай этого духа и отомсти за нанесенное тебе оскорбление. А вернешься ты после этого или нет, это уж твое дело.

Тут Великий Мудрец соскочил со скалы и ринулся в пе щеру. Он сбросил одеяние волшебника, оправил на себе шелковый халат, надел кафтан из тигровой шкуры, взял в руки железный посох и вышел. Испуганные обезьяны обступили его.

– Отец наш, Великий Мудрец, – запричитали они. – Куда же ты уходишь, провел бы с нами хоть еще несколько лет и дал бы нам возможность пожить в свое удовольствие.

– Что же это вы, дети мои, говорите! – воскликнул Сунь У-кун. – Я ведь должен охранять Танского монаха и являюсь его учеником, об этом знают все и на небе, и на земле. Ведь он не прогнал меня, а отпустил домой проведать вас и пожить с вами некоторое время. Но сейчас, раз уж так получилось, я должен покинуть вас; будьте осторожны, с усердием ведите хозяйство, вовремя сажайте ивы и сосны и следите за порядком. Ждите меня, я буду сопровождать Танского монаха в его поездке за священными книгами, затем доставлю его в Китай и после этого вернусь к вам. Вот тогда-то мы вместе будем наслаждаться дарами природы.

Обезьянам не оставалось ничего другого, как примириться. А Великий Мудрец, покинув свои владения, вместе с Чжу Ба цзе взобрался на облако, и они отправились в путь. После того как они миновали Восточное море и достигли Западного, Сунь У-кун вдруг остановил свое облако.

– Ты потихоньку продвигайся дальше, а я спущусь вниз очищу свое тело, – сказал он Чжу Ба-цзе.

– Надо торопиться! – отвечал на это Чжу Ба-цзе. – А ты выдумал еще какое-то очищение тела!

– Где уж тебе понять это? – сказал Сунь У-кун. – Побывав у себя дома, я снова стал походить на оборотня. А учитель побит чистоту и, боюсь, будет относиться ко мне с отвращением.

Чжу Ба-цзе поверил Сунь У-куну и не стал возражать. Сунь У-кун вмиг выкупался, и они на облаке отправились дальше на Запад. Вскоре они увидели золотую пагоду, из лучающую сияние.

– А вот и жилище волшебника, – сказал Чжу Ба-цзе, указывая на пагоду. – Ша-сэн все еще там.

– Ну, вот что, – сказал Сунь У-кун. – Побудь в воздухе, а я спущусь вниз, посмотрю, что там происходит и подходя щее ли это место для боя.

– Тебе незачем ходить туда, – сказал Чжу Ба-цзе, – духа нет дома.

– Я знаю, – сказал Сунь У-кун.

О, чудесный Царь обезьян! Он опустился на облаке у самой пещеры и здесь увидел двух мальчиков. Они играли, загоняя мяч в лунки палками с изогнутым концом. Одному из них было чуть побольше десяти, а другому лет восемь-девять. Сунь У-кун ринулся к ним и, не спрашивая кто они такие, схватил за волосы и потащил за собой. Перепуганные ребятишки подняли крик и встревожили находившихся в пещере духов. Те бросились к принцессе и сообщили ей, что какой-то человек утащил мальчиков. Читатель, конечно, догадался, что это были дети принцессы и духа. Услышав это, принцесса поспешила выйти из пещеры и тут увидела Сунь У-куна, который стоял на высоком утесе, намереваясь бросить вниз ее детей.

– Эй, благородный муж, – истошным голосом закричала перепуганная принцесса. – Ведь мы не ссорились, и я не сделала вам ничего плохого, почему же вы утащили моих детей?! Учтите, отец у них грозный и, если вы причините им хоть какой-нибудь вред, вам не поздоровится.

– Вы, верно, не знаете кто я такой, – сказал Сунь У-кун. – Я старший ученик Танского монаха и зовут меня Сунь У-кун. У вас в пещере сейчас находится мой брат монах Ша-сэн. Если вы освободите его, я верну вам ваших детей. Думаю, что такой обмен будет выгоден для вас, ведь я дам двух за одного.

Принцесса тут же позвала духов-стражей, отправилась вместе с ними к Ша-сэну и освободила его.