Путешествие на Запад. Том 1

Тай-цзун не замедлил отдать приказ о назначении Чэнь Гуан – жуя на эту должность и велел ему тотчас же отправляться к месту назначения, чтобы приступить к выполнению своих обязанностей. Поблагодарив императора за милость, Чэнь Гуан-жуй покинул двор и возвратился в дом своего тестя-сановника. Здесь он собрался с женой в путь и, распростившись с тестем и тещей, отправился к месту своего назначения в Цзянчжоу.

Когда они выехали из Чанъаня, весна была на исходе. Нежный ветерок колыхал зелень ив, а небольшой дождь орошал пестрые цветы. По дороге Чэнь Гуан-жуй заехал к себе домой, чтобы познакомить мать со своей молодой супругой.

– Прими мои поздравления, сын мой, – промолвила мать – Ты должен быть счастлив вдвойне, так как вернулся с молодой женой.

– Благодаря твоему благословению я выдержал экзамены, – отвечал Чэнь Гуан-жуй. – А когда меня как победителя возили по улицам города, я очутился у дома сановника Инь Кай-шаня, тут в меня попал гадательный мяч, и сановник оказал мне честь, выдав за меня замуж свою дочь. Теперь же я еду к месту своего назначения, в город Цзянчжоу. Император назначил меня на должность начальника округа. А сюда я приехал за тобой – поедем все вместе.

Госпожа Чжан была счастлива, быстро собралась, и они отправились в путь. Через несколько дней путники остановились в гостинице Ваньхуадянь, которую содержал некий Лю Сяо-эр. Здесь госпожа Чжан неожиданно заболела.

– Мне что-то нездоровится, – пожаловалась она сыну. – Отдохнем день-два, а потом поедем дальше.

Чэнь Гуан-жуй согласился. На следующее утро, он увидел у ворот гостиницы рыбака, который продавал золотого карпа. Чэнь купил его за связку монет, намереваясь изжарить рыбу и угостить мать. Но вдруг он заметил, что глаза карпа как-то странно сверкают. Это его изумило. «Говорят, что когда глаза у змеи или у рыбы сверкают, это какое-то волшебное существо», – подумал он.

– Ты где поймал эту рыбу? – спросил он у рыбака.

– На реке Хунцзян, в пятнадцати ли от города, – отвечал тот.

Чэнь Гуан-жуй отправился к реке Хунцзян, пустил рыбу в воду и, возвратившись в гостиницу, рассказал обо всем матери.

Выслушав его, госпожа Чжан сказала:

– Освобождение живых существ – доброе дело. И твой поступок меня очень радует.

– Мы живем здесь уже три дня, – продолжал Чэнь, – истекает назначенный императором срок явки к месту назначения. Я думаю, что завтра следует трогаться в путь. Как ты себя чувствуешь?

– Я еще не совсем здорова, – отвечала мать – А сейчас такая жара, что, боюсь, в дороге мне станет еще хуже. Может быть, ты снимешь для меня комнату, и я пока останусь здесь. Дай мне только немного денег на расходы, а сам с женой поезжай. Я поживу здесь до осени, и когда станет немного прохладнее, ты приедешь за мной.

Чэнь Гуан-жуй посоветовался с Вэнь-цяо, затем снял для матери комнату, оставил ей денег и, распрощавшись, вместе с женой двинулся дальше.

Путь был тяжелый. Выезжали они рано, а отдыхать останавливались только ночью. Вскоре они достигли переправы через реку Хунцзян и увидели двух перевозчиков – Лю Хуна и Ли Бяо, которые на своей лодке подъехали к ним навстречу. Возможно, когда-то в одном из предыдущих перевоплощений Чэнь Гуан-жуй чем-нибудь обидел этих людей, и они стали его врагами, и вот сейчас ему суждено было попасть в беду. Как только они с женой очутились на пароме и очень удобно там устроились, Лю Хун во все глаза уставился на молодую женщину. А она была поистине писаная красавица. Лицо словно полная луна, глаза – осенние волны, маленький ротик – что плод вишни, тонкая талия – как гибкая ива, в общем вся она была красоты удивительной. И вот перевозчики заду шали недоброе. Пошептавшись, они решили завести лодку в безлюдное место, а глубокой ночью убить сначала слугу Чэня, а потом и его самого, а трупы их бросить в воду. Так они и сделали. Увидев, что муж ее убит, жена решила броситься за ним в воду, но Лю Хун крепко держал ее.

– Если ты будешь слушаться меня, – сказал он ей, – то можешь ни о чем не беспокоиться. Если же станешь сопротивляться, то этим мечом я рассеку тебя надвое.

Жена Чэня не знала, что делать, и ей не оставалось ничего другого, как уступить и полностью подчиниться воле Лю Хуна. А этот разбойник переправил паром на южный берег и передал его в распоряжение Ли Бяю. Сам же он нарядился в одежду Чэнь Гуан-жуя, взял все его документы и вместе с женой Чэня отправился в Цзянчжоу.

Между тем, в то время как выброшенное в воду тело слуги поплыло вниз по реке, тело Чэнь Гуан-жуя опустилось прямо на дно и лежало там неподвижно. И вот, когда дозорный Якша[7 - Якша – демоны, выполняющие роль посланцев или патрулирующей охраны. Уши свисают на плечи – символ храбрости.], обходя реку Хунцзян, увидел это, он опрометью бросился во дворец и доложил только что взошедшему на трон Царю драконов: – Сегодня какой-то человек убил на реке Хунцзян одного ученого, а тело его бросил в реку.

Царь драконов приказа ал доставить погибшего к нему, а когда труп принесли, он внимательно оглядел его и сказал: – Это мой благодетель, он спас мне жизнь. Как же это его убили? Пословица гласит: «За добро платят добром». Я должен отплатить ему за добро и вернуть ему жизнь.

И царь тут же написал бумагу и отправил Якшу в храм местного бога в Хунчжоу с просьбой отдать душу Чэнь Гуан-жуя и вернуть его к жизни. Бог местного храма призвал к себе подчиненного и велел ему передать душу Чэнь Гуан-жуя Якше. Якша доставил душу в Хрустальный дворец Царя драконов и, представ перед своим повелителем, доложил о выполнении данного ему поручения.

– Как вас зовут, уважаемый ученый? Откуда и зачем вы прибыли сюда и кто вас убил? – спросил царь.

– Зовут меня Чэнь Э, мое второе имя Гуан-жуй, – отвечал тот. – Сам я из уезда Хуннун, области Хайчжоу. Недавно я занял первое место на экзаменах и получил назначение на должность начальника округа Цзянчжоу. Вместе с женой я следовал к месту своего назначения, и вот, когда мы доехали до реки и сели на паром, чтобы переехать на другой берег, один из перевозчиков, по имени Лю Хун, воспылал страстью к моей жене, убил меня, а тело мое бросил в реку. Умоляю вас, великий царь, помочь мне!

– Так вот оно что, – промолвил Царь драконов. – А знаете ли вы, господин ученый, что золотой карп, которого вы однажды отпустили в реку, не кто иной, как я сам. Так разве могу я вас, моего благодетеля, не выручить из беды?

И он тут же приказал положить труп Чэнь Гуан-жуя в сторону, рот ему заткнуть «жемчужиной», предохраняющей тело от разложения, чтобы впоследствии в него могла вселиться душа и отомстить за себя, а затем сказал:

– А сейчас я хотел бы, чтобы ваша душа служила чиновником в моем дворце.

Чэнь Гуан-жуй почтительно склонился перед Царем драконов и с благодарностью принял его предложение.

По этому случаю Царь драконов устроил роскошный пир, однако распространяться об этом мы не будем.

Жена Чэнь Гуан-жуя продолжала питать глубокую ненависть к разбойнику Лю Хуну. Однако она помнила, что должна стать матерью, и потому, превозмогая свое отвращение, старалась ни в чем не перечить ему. Вскоре они прибыли в Цзянчжоу. Встречать их вышли все чиновники. В областном управлении устроили в честь вновь прибывшего начальника пир, и вот на этом пиру Лю Хун сказал:

– Я прибыл сюда и надеюсь на вашу помощь и поддержку.

– Ваше высокое назначение является достойной наградой за исключительные способности, которыми вы обладаете, – отвечали ему на это чиновники. – В свою очередь и мы выражаем надежду на вашу отеческую доброту к подчиненным, на вашу справедливость и проницательность при решении судебных дел. Поэтому не умаляйте своих достоинств и не считайте наши слова лестью.

Как только пир окончился, все разошлись по домам.

Время летело быстро. И вот однажды, когда Лю Хун уехал по делам службы, жена Чэня сидела в садовой беседке, предаваясь печальным размышлениям о судьбе мужа и его матери. Вдруг она почувствовала какое-то недомогание и резкие боли в животе, затем, лишившись чувств, упала и тут же родила сына. В этот момент какой-то торжественный голос сказал ей на ухо следующие слова:

– Мань Тань-цяо, внимательно слушай, что я буду говорить тебе. Я – Дух Южной полярной звезды. По велению бодисатвы Гуаньинь я принес тебе сына. Он будет необыкновенным человеком и прославится. Когда разбойник Лю Хун вернется, он постарается погубить ребенка, но ты должна любым способом сохранить его. Твоего мужа спас Царь драконов и придет время, когда вы снова будете все вместе, а ваши обидчики понесут заслуженное наказание. Крепко запомни мои слова, а теперь быстрее просыпайся!

Сказав это, дух исчез, а женщина, очнувшись, крепко запомнила каждое сказанное ей слово и сжала в объятиях ребенка но, что делать дальше, она не знала. Неожиданно возвратился Лю Хун. Увидев ребенка, он тотчас же хотел уничтожить его, но женщина сказала:

– Сегодня уже поздно. Разреши мне завтра самой бросить его в реку.

К счастью, на следующий день Лю Хун снова уехал по какому – то срочному делу.

«Как только вернется этот разбойник, – раздумывала жена Чэня, – он тут же погубит моего ребенка. Уж лучше я сама брошу его в реку, а там будь что будет. Если небо сжалится над ним, какой-нибудь добрый человек спасет и вырастит его. Может быть, когда-нибудь мы и встретимся с сыном…»

Затем она подумала, что, когда сын вырастет, она может не узнать его и, надкусив палец, собственной кровью на листе бумаги написала имена родителей ребенка, подробно изложив всю его историю, а затем сделала надкус на мизинце его левой ноги. После этого она взяла свою рубашку, завернула в нее младенца и, пользуясь тем, что на улице никого не было, с ребенком на руках вышла из дома. К счастью, ямынь находился недалеко от реки. Подойдя к берегу, женщина горько заплакала. И вот в тот момент, когда она хотела бросить ребенка в воду, она увидела доску, которую прибило к берегу. Женщина сотворила молитву, взяла свой шарф, привязала к доске ребенка, положила ему на грудь написанное собственной кровью письмо и оттолкнула доску от берега. После этого, едва сдерживая слезы, она возвратилась домой. Однако говорить об этом мы не будем.

Тем временем доску все несло и несло по течению и наконец прибило к подножию горы, на которой стоял монастырь Цзинь-шаньсы – монастырь Золотой горы. Настоятеля этого монастыря называли Фа-мин – Просвещенный монах. Это был человек необыкновенной святости и высокой добродетели, постигший вели – кую тайну истинного учения. И вот однажды, когда он сидел погрузившись в самосозерцание, раздался плач ребенка. Плач этот встревожил настоятеля, и он отправился к реке посмотреть, что случилось. Оказалось, что к берегу прибило доску с привязанным к ней младенцем. Настоятель поспешил вытащить доску на берег и сразу же заметил, что на груди у младенца спрятано письмо, написанное кровью. Из этого письма настоятель узнал всю историю ребенка. Он тут же дал мальчику монашеское имя Цзян-лю, что значит «Принесенный рекой», и отдал его на воспитание крестьянам, а письмо и вещи спрятал в надежное место. Время летело быстро. Дни и месяцы мелькали, словно челнок в ткацком станке, и Цзян-лю незаметно исполнилось восемнадцать лет. Тогда настоятель монастыря постриг его в монахи и дал ему монашеское имя Сюань-цзан. Приняв обет, Сюань-цзан целиком отдался изучению Истины.

И вот однажды, в конце весны, когда монахи в тени под соснами, предавались самосозерцанию, читали священные книги и обсуждали тайны учения Истины, один из них, поставленный доводами Сюань-цзана в тупик, вышел из себя и закричал:

– Ах ты несчастная скотина! Да как ты, человек без роду, без племени, смеешь еще рассуждать!

Не стерпев подобного оскорбления, Сюань-цзан вошел в храм и, встав на колени перед своим учителем, горько заплакал.

– Как известно, все люди состоят из пяти элементов, происходящих от двух начал Инь и Ян и каждый рожден от отца и матери. Как же может быть, чтобы человек не имел родителей?

Он долго умолял учителя сжалиться над ним и открыть ему тайну, кто же его родители. Наконец настоятель промолвил:

– Если ты действительно хочешь узнать, кто твои родители, следуй за мной в мою келью.

Сюань-цзан повиновался. Когда они пришли, настоятель достал ящичек, находившийся далеко за балкой и, открыв его, вынул письмо, написанное кровью, и женскую рубашку. Все это он передал Сюань-цзану. Юноша развернул письмо, прочитал его и лишь теперь узнал, кто его родители и какое зло им причинили. Он разрыдался и, повалившись наземь, восклицал:

– Тот, кто не в силах отомстить за родителей, недостоин называться человеком. Восемнадцать лет я прожил, не ведая, кто мои родители, и лишь сейчас узнал, что у меня есть мать! И если бы не вы, дорогой учитель, вскормивший и воспитавший меня, я так и остался бы в неведении. Разрешите же мне отправиться на поиски моей матери. Торжественно клянусь, что в будущем я восстановлю этот храм, чтобы отблагодарить вас, дорогой учитель, за все ваши милости.

– Ну что же, раз ты решил идти на поиски матери, возьми с собой это письмо и рубашку. Выдавай себя везде за странствующего монаха, а когда придешь в Цзянчжоу, ступай прямо к начальнику округа. Там ты найдешь свою мать.

Сюань-цзан последовал совету учителя, нарядился странствующим монахом и отправился в Цзянчжоу. И вот случилось так, что, когда он прибыл в город, Лю Хун уехал по служебным делам. Казалось, само небо желало, чтобы сын и мать встретились. Подойдя к двери окружного управления, Сюань-цзан попросил подаяния. А надо вам сказать, что его матери в эту ночь приснился удивительный сон. Она видела, как луна, бывшая на ущербе, сделалась снова полной. И тогда она подумала: