Жажда

Катрина прокашлялась, включила запись на телефоне и начала:

– Итак, шестнадцать часов, четверг, двадцать второе сентября. Мы собрались в совещательной комнате номер один в отделе по расследованию убийств, и это первое собрание временной следственной группы, расследующей убийство Элисы Хермансен.

Катрина увидела, как опоздавший Трульс Бернтсен проскользнул в комнату и сел у самого входа.

Она продолжила рассказывать то, что уже было известно большинству собравшихся: Элиса Хермансен утром найдена мертвой, вероятная причина смерти – потеря крови, явившаяся следствием укуса в шею. Еще ни один свидетель не дал о себе знать. Пока что у них нет ни подозреваемого, ни подтвержденных материальных улик. Обнаруженный в квартире органический материал, который может принадлежать людям, отправлен на экспертизу ДНК, и надо надеяться, что ответ будет получен в течение недели. Остальные потенциальные материальные улики находятся на исследовании у криминалистов и судебных медиков. Или другими словами: у них ничего нет.

Катрина увидела, что несколько человек сложили руки на груди и тяжело вздохнули, почти что зевнули. И она знала, что они думают: это очевидные вещи, бессодержательные повторы, без веских причин забыть о других делах, над которыми они работают. Она еще раз рассказала, как дедуктивным методом пришла к выводу, что убийца к моменту прихода Элисы уже находился в квартире, но сама поняла, что это прозвучало как самовосхваление, как мольба нового начальника об уважении. Она почувствовала, как подступает отчаяние, и вспомнила о том, что ответил Харри, когда она позвонила ему, чтобы попросить совета.

«Поймай убийцу», – ответил он.

«Харри, я не об этом спрашивала, я спросила, как руководить следственной группой, которая не испытывает к тебе доверия».

«Я ответил тебе».

«Поимка того или иного убийцы не решает…»

«Она решает все».

«Все? И что она решила для тебя, Харри? Вот лично для тебя?»

«Ничего. Но ты спросила о руководстве».

Катрина окинула взглядом комнату, закончила еще одну лишнюю фразу, сделала вдох и заметила, как чья-то рука застучала пальцами по подлокотнику.

– Если Элиса Хермансен впустила этого человека ранним вечером и оставила его в квартире, пока сама отсутствовала, значит мы ищем человека, которого она знала. Поэтому мы проверили ее телефон и компьютер. Торд?..

Торд Грен встал. У него было прозвище Кулик, без сомнения, потому, что он походил на болотную птицу из-за чересчур длинной шеи и маленького клювообразного носа. На птицу, размах крыльев которой намного превышал длину тела. Архаичные круглые очки и длинные кудрявые волосы, обрамлявшие узкое лицо, наводили на мысли о семидесятых годах.

– Мы вошли в ее айфон и просмотрели список входящих и исходящих вызовов и звонков за последние три дня, – сказал Торд, не отводя глаз от своего планшета, поскольку он вообще избегал смотреть кому-либо в глаза. – Мы обнаружили только разговоры по работе. С коллегами и клиентами.

– А с друзьями? – спросил Магнус Скарре, следователь-тактик. – С родителями?

– Думаю, только с теми, о ком я сказал, – ответил Торд не то чтобы недружелюбно, а просто в порядке уточнения. – То же самое касается электронной почты. Только по работе.

– Адвокатская фирма подтверждает, что Элиса много работала сверхурочно, – добавила Катрина.

– Одинокие женщины так и делают, – заметил Скарре.

Катрина удрученно посмотрела на невысокого плотного следователя, хотя и знала, что этот комментарий не направлен против нее. Для этого Скарре не был ни достаточно коварным, ни достаточно находчивым.

– Ее компьютер не защищен паролем, но в нем мы тоже не обнаружили ничего интересного, – продолжил Торд. – Она в основном просматривала новости и искала данные. Она посещала несколько порносайтов, но совершенно обычных, и нет никаких следов того, что она связывалась с кем-нибудь посредством этих сайтов. Самое сомнительное ее действие за последние пару лет – скачивание фильма «Дневник памяти» с сайта «Попкорн тайм».

Поскольку Катрина не слишком хорошо знала компьютерного эксперта, она не поняла, что он имеет в виду под словами «сомнительное действие»: скачивание фильма с пиратского сервера или собственно выбор фильма. Сама она предпочла бы последнее. Хотела бы она иметь «Попкорн тайм».

– Я попробовал пару очевидных паролей, чтобы получить доступ к ее странице в «Фейсбуке», – сказал Торд. – Не сработало. Я отправил запрос о заморозке страницы в Крипос.

– Запрос о чем? – переспросил Андерс Виллер, сидевший в первом ряду.

– Обращение в суд, – пояснила Катрина. – Запросы о доступе к страницам «Фейсбука» направляются через Крипос и суд первой инстанции, и даже если они нас поддержат, запрос должен также пройти через суд в США и, возможно, через сам «Фейсбук». В лучшем случае это займет недели, а скорее, месяцы.

– У меня все, – сказал Торд Грен.

– Еще один вопрос от новичка, – подал голос Виллер. – Как вы вошли в ее телефон? При помощи отпечатка пальца трупа?

Торд на миг поймал взгляд Виллера, отвел глаза и отрицательно покачал головой.

– А как? Код на старых айфонах состоит из четырех цифр. Это дает нам десять тысяч различных…

– Микроскоп, – прервал его Торд и набрал что-то на планшете.

Катрина знала метод Торда, но не остановила его. Торд Грен не имел полицейского образования, как, в общем-то, и другого. Он несколько лет изучал информационные технологии в Дании, но никаких экзаменов не сдавал. И все же его довольно скоро нанял отдел информационных технологий Полицейского управления и назначил на должность аналитика, отвечающего за все технологические улики. Просто потому, что он был лучше всех остальных.

– Даже на самом прочном стекле остаются микроскопические углубления на тех местах, которых чаще всего касаются пальцы, – сказал Торд. – Я просто выясняю, где самые глубокие, и вот тебе код. То есть четыре цифры дают двадцать четыре варианта комбинаций.

– Телефон ведь блокируется после трех ошибочных попыток ввести код, – не унимался Андерс, – значит надо делать…

– Я угадал со второй, – сказал Торд и улыбнулся, но Катрина не поняла чему: то ли этому факту, то ли тому, что увидел на планшете.

– Ого! – произнес Скарре. – Вот это я называю удачей.

– Совсем наоборот, неудачей было то, что я не угадал с первой попытки. Когда код содержит цифры один и девять, как в данном случае, это, как правило, обозначение года. Тогда остается всего две возможности скомбинировать цифры.

– Довольно об этом, – вмешалась Катрина. – Мы разговаривали с сестрой Элисы, и она говорит, что у Элисы уже много лет не было постоянного мужчины. И что, по всей вероятности, она не хотела таких отношений.

– «Тиндер», – сказал Виллер.

– Что?

– У нее в телефоне было приложение «Тиндер»?

– Да, – ответил Торд.

– Мальчишки, которые видели Элису в подъезде, отметили, что она была нарядно одета. Значит, шла не с тренировки, не с работы и вряд ли от подруги. Если она не хотела иметь постоянного партнера…

– Хорошо, – сказала Катрина. – Торд?..

– Мы проверили приложение, и в нем было, мягко говоря, много совместимостей. Но «Тиндер» привязан к «Фейсбуку», так что доступ к возможной дальнейшей коммуникации с подписчиками «Тиндера» мы получим не скоро.

– Подписчики «Тиндера» встречаются в барах, – раздался чей-то голос.

Катрина удивленно подняла голову. Голос принадлежал Трульсу Бернтсену.

– Если у нее был с собой телефон, то надо всего лишь проверить базовые станции, а потом – бары в районе, где она находилась.

– Спасибо, Трульс, – сказала Катрина. – Мы уже проверили базовые станции. Стина?..

Одна из аналитиков выпрямила спину и кашлянула: