Непонятное искусство. От Моне до Бэнкси

Что интересного в авторе книги, он не искусствовед, но в искусстве человек не чужой. Уилл Гомперц – редактор отдела искусств Би-Би-Си. До этого назначения в 2009 году он в течение семи лет работал директором по медиатехнологиям лондонской галереи Тейт, самого посещаемого и влиятельного музея современного искусства в мире.
И вот книга. Об искусстве. О современном искусстве. Написана просто, ясно и лаконично. Ничего не добавить, ни убавить. Наверное, истые искусствоведы могут пофукать при виде книги, но для широкого круга читателей - самое оно то. Автор стремиться показать преемственность разных измов на протяжении порядка 150 лет: с середины 19 века до начала века 21-го. Никогда бы не подумала, что эксперименты и поиски экспрессионистов привели к появлению современного беспредметного искусства. Но это так. Каждое последующее поколение продолжало происки предшественников, всякий раз добавляя что-то новое.
Пожалуй, основной недостаток книги - это иллюстрации. Они есть, и цветные, и черно-белые, но работ художников столько, что частенько приходилось лезть в интернет, чтобы представить о чем речь.

Не так давно, все более или менее прогрессивные СМИ всколыхнулись удивительной новостью, которая пришла из Майами, где в начале декабря проходила выставка Art Basel. Итальянский художник Маурицио Каттелан, в основном работающий на ниве остроумных инсталляций, взял обычный желтенький банан средних размеров и приклеил его к стене выставочного комплекса скотчем (к слову, известность Кателлану в свое время также принесло прикрепление скотчем предмета к стене – это было в 1999 году, предметом был человек по имени Массимо, а называлась работа «Идеальный день»). Результат своих стараний Маурицио (не путать с Массимо) решил назвать «Комедиантом». Дальше с этой работой случилось много чего относительно интересного: ну, во-первых, она, разумеется, стала международным мемом - все, кому не лень, начали лепить бананы к любым поверхностям, начиная от простых обывателей, которым хочется поупражняться в остроумии, заканчивая стихийными рекламными кампаниями разных брендов. Во-вторых, уже другой художник (на этой раз грузинский перформансист по имени Давид Датуна) этот самый банан сожрал, также отнеся сие действие к акту искусства (он назвал свой перформанс «Голодный художник»). Все это конечно, здорово и весело, но, как говорится, чем бы дитя не тешилось. Настоящий ажиотаж вызвали не эти обоюдные высокохудожественные ласки, а стоимость «Комедианта» (напомню, это банан). Итальянский мастер продал свою работу за 120 000 долларов США. Дважды. И пока вы озадаченно пытаетесь понять, как можно продать один банан дважды, этот банан прямо сейчас продается в третий раз. Добро пожаловать в мир современного искусства.Мы еще поговорим о том, как же все-таки можно продать одну работу два или более раз, да и вообще – почему и зачем люди платят за, казалось бы, абсурдные, ничего не стоящие вещи такие деньги. Но для начала задайте себе другой вопрос, хотите ли вы это понять? Хотите ли вы познать тайный, сокровенный смысл современного искусства, которое порой абсолютно безжалостно к логике и здравому смыслу? Я даже сейчас не говорю про все эти озадачивающие перформансы и инсталляции, я говорю про изобразительное искусство. Только утвердительно ответив на этот вопрос, вам можно брать в руки «Непонятное искусство» Уилла Гомперца. Потому что, несмотря на кажущийся по обложке развлекательный формат чтения, автор требует от своих читателей очень open mind. И, конечно, вы можете не отличать одного Моне от другого и искренне считать Гогена папой Ван Гога, все эти пробелы закроются достаточно быстро. Но настоящее чтение начинается, когда мировое искусство покончило с Первой Мировой войной и устремилось навстречу всем этим кубизмам, футуризмам, дадаизмам и, как следствие, постмодернизму, в котором мы живем. Надеюсь эта справка предостережет тех, кто не хочет разбираться в мотивах и материях современных художников, но если вам все-таки интересно, то вот 8 с половиной очень важных вещей, которые вы откроете для себя (или углубите свои знания) после прочтения прекрасного «Непонятного искусства» Гомперца:Хронология гениев. Я не знаю, может быть это только со мной, да и вообще, важно ли это, но, секундочку, Мане учил Моне, или наоборот? А кто был предтечей импрессионизма, Делакруа или Моро? А среди наших кто первым стал знаменит – Кандинский, Малевич или, может быть, Татлин? Не думаю, что стыдно не знать, кто и когда творил, но кто на кого влиял и как вся эта художественная гусеница ползла с конца XIX века - страсть как интересно.Как не путаться в жанрах? По сути, этот пункт прямо вытекает из предыдущего, но есть пара особенностей, которые могут быть вам любопытны. Например, импрессионизм охватывает такое большое количество разных по стилю художников, что вы поймете, кто был пре-, а кто был пост- (не знаю зачем вам это, но это тоже интересно). А Жорж Брак, например, был очень уважаемым фовистом, пока не стал еще более уважаемым кубистом. Также в вашей жизни появятся пуантилизм и барбизонцы, почему нет, дайте им шанс.Мане и Моне. Раз и навсегда проведете жирную черту между родоначальниками импрессионизма, двумя хорошими товарищами, Эдуардом и Клодом. Эдуард Мане – это «Олимпия», поломанная перспектива и первые намеки импрессионизма, Клод Моне – это «Пруд с лилиями», пышность цвета и расцвет импрессионизма (который теперь продается за 54 000 000 долларов за картину). Вот это важно не путать.Почему после такой красоты появились все эти кубисты, футуристы и, о ван гог, супрематисты? Гомперц предельно понятно вам расскажет, как менялось отношение к искусству и как реагировали на это сами художники. У каждого жанра, даже у того же супрематизма (это где просто квадратики и палочки), есть четкая, понятная позиция и история возникновения. Но вообще во всем виноват, конечно же, Пикассо, именно он породил всех этих зверушек, которые жили достаточно долго и счастливо. А потом их всех во всех смыслах поубивал Раушенберг.Черный квадрат, есть ли в нем смысл, а если да, то какой? Удивительно, но да. Казимир Северинович декларировал полный разрыв с предметностью («я вышел за нуль к беспредметному творчеству»), что у него же еще означало 50 других смыслов и вещей. Но, как мы знаем, у него и «Красный квадрат» (который, кстати, в отличие от своего брата, даже не квадрат, а если квадрат, то очень неровный) на обороте был подписан как «Живописный реализм крестьянки в двух измерениях». В общем, да, там много смысла, смыслов и всего остального. Принять это крайне сложно.А я могу стать художником, если нарисую два синих кружочка и назову их «Резвящиеся кони шоколадного цвета»? Нет, к сожалению, нет. Современное искусство устроено таким образом, что продать свои работы вы сможете, только если вы получите признание от арт-дилеров и арт-критиков, создадите оригинальный контекст и сформируете хоть какое-то количество последователей-поклонников. Если вдуматься, это толком удалось даже не всем главным коммерческим художникам современности: Херсту, Кунсу, Ай Вэйвэю и Мураками (нет, не тот и не родственник). Так что нет, создать что-то вы можете, но только если на балкон повесить.Перформанс и инсталляция? Мне кажется я очень стар для этого дер… Может быть, да. А может быть, нет. Чуть-чуть попробовать можно, возможно вас потом не оторвать будет. Конечно, перформансы и инсталляции бывают разные, но у талантливых художников есть свой магнетизм. Например, художник Раушенберг один раз приперся к другому (и более знаменитому на тот момент) художнику Де Кунингу и попросил у него одну из его новых работ, чтобы банально ее стереть. Де Кунинг внимательно посмотрел на молодого человека, пожал плечами и отдал картину, чего с сумасшедшим связываться. Раушенберг как следует поработал ластиком и таки картину стер, явив миру пустой холст под названием «Стертый рисунок Де Кунинга». Несложно было догадаться, что история создания произведения захватывала гораздо больше, чем итоговый результат. Из-за угла уже выглядывал перформанс. А у Раушенберга еще есть классные работы с отрезанной головой козы, очень советую. А это вообще искусство? Открываем 372 страницу книги «Непонятное искусство», читаем: «Йозеф Бойс спокойно сидел на стуле в углу галереи Альфреды Шмелы в Дюссельдорфе; его голова была залита медом и щедро осыпана золотыми листьями. В руках он держал мёртвого зайца и смотрел на него в упор. Потом встал и прошелся по залу, разглядывая картины на стене. Время от времени Бойс поднимал мертвого зайца повыше, чтобы показать ему картину, и что-то шептал на ухо. Так продолжалось три часа.» Конечно, это искусство. На соседних страницах есть и другие примеры, просто этот самый яркий, называется, кстати, «Как объяснять картины мертвому зайцу» (1965). Какой вопрос - такой ответ.Мне кажется, мне становится интересно, не разочаруюсь ли я в конце? Один из отцов постмодернизма, Марсель Дюшан, как-то давно пририсовал к Моне Лизе усы и толкнул вперед какую-то уникальную силу (это было, на секундочку, в 1919 году) – сейчас мы наблюдаем самый расцвет этой странной, удивительной, необъяснимой энергии. Мы видим странные работы, чудные перформансы, гротескные инсталляции, заформалиненные акулы с витиеватыми названиями. Мужчина приклеивает банан скотчем к стене и потом продает эту работу дважды (а скоро и трижды) за 360 000 долларов. Банан сгниет, но останется табличка, говорящая, что это авторизованная работа, и специально обученный человек будет заменять банан на другой, пока это не перестанет быть актуальным. Понять природу этой актуальности и понять все движения этой странной энергии в современном искусстве очень сложно, но подержать руку над этим загадочным шаром – не откажите себе в этом удовольствии. И когда следующий дюшан сделает что-то эдакое – может вы именно тогда поймете, если не сейчас. А пока почитайте Гомперца, что сможет – он вам объяснит, а дальше уже дело за вами.Ваш •

Как-то раз у меня появилась острая необходимость разобраться в творчестве Энди Уорхола. И мало того разобраться, но ещё и другим рассказать. Надо было прочитать лекцию на тематическом мероприятии.Для этого необходимо полное понимание вопроса, а времени нет. По биографии я могла пробежаться, даже, если понадобится, рассказать биографию Валери Соланас. А вот осветить темные углы «смысловой нагрузки» продуктов фабрики Уорхола, мне было сложно. И стала я прочесывать все источники информации. В тот миг отчаяния Гомперц показался мне спасительным кругом. Я думала, сейчас разложу все в голове по полочкам. Куда уж там...Когда мне охарактеризовали эту книгу как пустышку, я не поверила. Но потом сама убедилась. Внушительный объём совсем не говорит о наполненности. Половина книги это сухие факты, которые вы узнаете в любом источнике, т.к. они основополагающие. А остальное это вода и шаблонные фразы уровня желтой прессы.«Покуда трое приближаются к центру города, солнце опускается все ниже, и уже скоро его лучи не смогут пробиться через преграды из стекла и бетона; тени исчезают, и от их погибших душ становится зябко» - хороший шаблон для бульварного романа, но никак не для литературы, хоть немного претендующей на серьёзность. И таких странных описаний, базирующихся исключительно на воображении автора, - половина книги! А может и больше.«Прикладывает к стеклу сложенные чашечкой ладони, защищаясь от солнечных бликов, так что видны длинные жилистые пальцы с ухоженными ногтями: есть в нем что-то от породистого жеребца» - думаю, даже подчеркивать не нужно насколько «уместное» сравнение.Или вот, строчка про Уорхола: «У него были только иллюстрации или убогие стилизации чужих работ: он оставался аутсайдером, робко заглядывающим в дверь большого искусства» - зачем весь этот бред, про то, кто куда заглядывал по мнению автора?За такие шаблоны в тексте мне делали замечания, даже когда я просто писала посты для бизнес-аккаунтов в соцсетях. А сыпать такими вещами в научно-популярной литературе.. как-то пошло. Это же банальное увеличение объёма книги. Я также делала, когда писала диплом, добивая пресловутые 70 страниц.Нашла ли я то что искала? Нет. Зато потратила уйму времени, читая такие вот конструкции в каждом абзаце. Единственный плюс книги - это хронология развития современного искусства. Можно ознакомиться, если слог автора не вызовет отторжения, как в моем случае.

В этой книге Уилл Гомперц выступает как очень толковый путеводитель. Он предоставляет всю необходимую информацию, причём достаточно ёмко, без лишней патетичности и нагромождения профессиональной терминологии. Так что получилась отличная научно-популярная работа по истории искусства. Но не без небольших минусов.
Во-первых, некоторые главы автор иллюстрирует пространными художественными отступлениями собственного сочинения. Проще говоря, придумывает всякие житейские истории о художниках, вкладывая в них, с большой вероятностью, свои собственные мысли. Эти отступления написаны довольно-таки "бульварным" языком и не представляют особой информационной, да и художественной, ценности. Это напоминает мне старые, советские биографии из серии ЖЗЛ, в которых повествование также шло в весьма вольном публицистическом стиле. Странно встречать подобное в литературе, претендующей хоть на какую-либо научность. Кроме того, не каждую главу автор начинает со своего "художественного" вступления. Это неприятно ещё и тем, что никогда не знаешь, с какого момента снова начнётся "вольный слог".
Во-вторых, пожалуй, автор чересчур восхищается современным искусством. Странная претензия, но по-другому и не скажешь. Вот Гомперц нахваливает какой-нибудь изрезанный бритвой холст или то, что больше всего похоже на пролитую краску. И с трудом как-то вериться в эти похвалы... Да и сам автор толком не может объяснить, что его так восхищает в той или иной работе. Впрочем, тут дело касается моей личной подозрительности, которая никак не умаляет ценности книги.
В остальном же "Непонятное искусство" написано действительно очень обстоятельно, со строгим соблюдением хронологии и идейной преемственности, обозревая творчество каждого представленного художника достаточно подробно. Автор начинает "плавать" лишь в заключительных главах, где речь идёт о современных ему деятелях искусства. Возникает сильное ощущение, что Гомперц и сам толком не понимает, чем они занимаются, в чём смысл всего этого, и куда оно движется. Кроме того, он признаёт, что среди современных художников пока нет того, кого можно было бы назвать действительно гениальным. Вообще, эта "гениальность" явно сходит на нет, если судить с начала книги (первая половина XIX века) до наших дней.
Лишь смысловая часть данной работы вызывает некоторые вопросы. Автор заявляет, что поможет разобраться в содержании современного искусства, а также развеет некоторые образовавшиеся вокруг него мифы. На мой взгляд, если уж автор берётся давать оценки и судить что-то как гениальное, то сперва следует поднять извечный философский вопрос: что такое искусство, в чём заключается его смысл. Думается, что после этого некоторые трудности, возникающие при понимании современного искусства, отпадут сами собой ввиду отсутствия предмета дискуссии.
Ещё один важный момент: что же это за искусство, если "мой пятилетний сын может так же?" Автор отвечает: нет, не может. Я же, по прочтении книги, пожалуй, соглашусь: может. Технически, воображаемый пятилетний сын может повторить многие произведения современного искусства, разумеется, не вкладывая в них задуманного смысла. Становятся ли эти произведения хуже от своей технической бесхитростности? Проигрывают ли они более ранней и техничной живописи? Вопрос остаётся открытым. Немного разобравшись в том, что скрывается под незатейливыми формами разных современных -измов, я склонна ответить на него положительно.

Внимание! В отзыве присутствует лошадиный пенис. Возможно, 18+.О вреде поклонников
Автор — поклонник современного искусства. Это хорошо — нет никаких проблем в том, чтоб написать книгу про то, что тебе интересно, что тебе нравится, о чем тебе хочется поговорить. Проблема в том, что поклонники категорически неспособны к критическому взгляду на своих кумиров. Поклонник-биограф захочет, чтоб у его кумира была биография без тёмных пятен. Чтоб их путь был от победы к победе. Чтоб «ни гвоздя, ни жезла» на их дорогах. Результат получается удручающий — в биографии ли Цветаевой от Ирмы Кудровой, где всё плохое, что сделала Марина Ивановна (а сделала она ох как немало — да и кто сделал мало?) пытается либо отрицаться, либо оправдаться. Считаю, что, если ты не можешь холодно отнестись к тому, чем занимаешься, очень опасно этим заниматься. Любящее сердце не претендует на зоркость, а, скорее, склонно отрицать очевидные факты. Вот и Уилл Гомперц, который сделал книгу, с, без преувеличения, большой любовью, но своим слишком восторженным взглядом изрядно отравил объект исследования. Там, где надо было сказать правду — Уилл Гомперц отказался её не то чтоб назвать, а просто её увидеть. В результате история современного искусство превратилась в такой сахарный лубок, способный здорового человека превратить в диабетика, а диабетика так и просто убить. Герои-художники автора это без преувеличения титаны мысли, своим умом и волей ломающие метровые глыбы льда людской косности, а все вокруг падают к ним на колени и кричат: «Да, ты наш Бог! Для тебя есть только правда и искусство! Мы купим твою акулу за 13 млн. долларов!». Такой вот героический подвиг в век героических подвигов. Ей-богу, автор периодически настолько сбивается в левацкий задор (куда там пионерии), что хочется даже как-то приглушить его энтузиазм. Ау, банан это просто банан, цены на искусство есть следствие инвестирования больших денег, и да бросьте вы уже дуться на фотографию, простите вы её, за 100 лет то можно уже.

Моя история искусства
Не вступая в полемику с автором (слишком много вещей, с которыми он выступает, не то чтоб неопровержимы, но даже не нуждаются в опровержении — здесь человек чётко знает своё дело) я выложу свою краткую историю искусства (под искусством автор понимает, в основном, живопись и скульптуру — литература для автора «тёмные лес», поэтому постмодернизм в искусстве для него есть, а несравненно больший постмодернизм в литературе как-бы и не существует).
Самое страшное, что могло случиться с искусством, произошло в XIX в. — была изобретена фотография. Художники могли смело начинать кончать с собой, стало совершенно понятно, что веками сложившаяся и развивающаяся школа портретного искусства, пейзажа и пр. обречена на быструю смерть. Выше фотоаппарата не прыгнешь. Хоть убейся головой об стену — фотография это лучше, дешевле и качественнее портрета. Искусство как отражение объективной реальности — религиозная доктрина, ибо реальность идеальна, её создал Бог, а человек, пытаясь её отразить, приближается к Богу — закончило своё существование. Величайшая метафизическая грудь, кормившая молоком художников, исчезла. И всё из-за дрянной фотографии. Художники не простили этого — они попрощались с концепцией искусства как отражения объективной реальности, и разбрелись кто куда. Конечно, это произошло не сразу, фотография совершенствовалась — но к началу ХХ века Марсель Дюшан ставит свой писсуар в музее. Вот вам, дескать, ваше объективное искусство — жрите! Даже лучше, чем на фоточке! Потрогать даже можно! Но фоточку мы вам тоже организуем. Смотрите, наслаждайтесь на реальный мир через эти паскудные фоточки — это максимум, что вы получите от нас, художников. А мы пойдём туда, где вонючий фотоаппарат не придёт и не сфоткает — мы пойдём в себя!
Не случайно именно писсуар Дюшана провозгласил начало современного искусства — отныне изображать «объективную реальность» так, как это может сделать фотоаппарат — нельзя. Как крестьяне, художники были изгнаны со своим исконных земель, и пошли возделывать новые пастбища. Это новое пастбище и есть современное искусство, а писсуар Дюшана пророк его!

Дорогами изгнанников
Первый логичный вывод, который следует из того факта, что ты больше не можешь изображать объективную реальность — изображать субъективную реальность. «Я так вижу», и так больше никто не нарисует. Реалистичное искусство признаётся ущербным самим по себе, ведь злополучная техника всё испортила, но можно повести искусство другой тропой. И импрессионисты (как пре-, так и пост-) с этим справились весьма успешно. Импрессионизм это одно из немногих вещей, которое ещё можно и интересно смотреть — они выдоили все идеи почти досуха, поэтому шедшими вслед за ними кубистам/футуристам досталась выжженная пустыня. И здесь изгнанники делают новый поворот — искусство это не про реальность! Искусство это слово! Слово стало плотью, а плоть это материя, а отнюдь не только холст и краска. Теперь у направления искусства есть «манифест» — то самое «слово» — без него в эту игру сыграть сложно. Ну а в качестве манифеста будет та самая политическая каша, которая царила в голове жителей Европы начала ХХ века, со всеми вытекающими.
В этом весь смысл современного искусства — это искусство обиженных людей, которых выгнали с мест, где они веками жили и обитали. Это не тот поиск, куда они отправились сами (как хочет представить автор) — это тот поиск, куда они пошли, когда получили пня под зад. Найти надо именно «что-то», поэтому только два направления «современного искусства», которым правда что-то удалось найти, какую-то душу, остались в нашей памяти и получают своё внимание не из-под интеллигентской палки, а сами по себе. Всякие «дадаисты» остались, в основном, в музеях, да, «они оказали гигантское влияние», но вне исторического контекста это золото стоит дешевле чем свинец, из которого его изготовили (О. Генри). Что же за два направления? Конечно, это «сюрреализм» и «поп-арт».

Сюрреализм и поп-арт
Кое-кто из художников сумел найти себя в нарождающемся Фрейдизме и Юнгианстве. Идея, что если вы не можете изобразить реальность, то вы можете изобразить сон — посетила именно их. Сальвадор Дали, Рене Магрит — все они творили «человеческое» искусство. Это не попытка питаться несъедобными колючками в пустыне, а действительно возможность найти некий живой родник. Если вы не понимаете, почему именно сюрреализм вам нравится, а другое «современное искусство» нет — в нём есть какой-то реальный смысл, а не высосанный из пальца. Да, где-то хуже, где-то лучше — но это не суррогат, не подделка, не бутафория.
Видели ли вы поп-арт? Даже если вы не его фанат — вы его фанат. Потому что это язык маркетинга — это то, что окружает вас, это то слово, которое сказало общество потребление, и которым само общество заслушалось. Консервные банки Уорхола не потому произведение искусства, что это консервные банки, а потому что эти банки хочется купить. Главная задача капитализма — заставить вас купить, войти в ваш мозг, и заставить вас раскрыть кошелёк. Искусство, которое побуждает вас к действию! Кстати, поп-арт сам по себе был пощёчина целому ряду художников «старой формации» — он плохо гармонирует с традиционными левацкими идеями (какой художник не левак? Каждый уверен, что он гениален, и ему положено только за то, что он гениален — ядро левацкой идеологии), так ещё и представляет некий практический интерес. Так те, кто не нашёл, завидуют тем, кто нашёл.

Куда пришли?
Куда могли прийти те, кого выгнали? Нашли ли они землю обетованную? Кто-то нашёл — и рисует обложки для товаров народного потребления да ваяет постеры для фильмов. Как? Вам не нравится? Вы такие прогрессивные художники, у вас такое «новое» искусство, но вы хотите выставлять его в «старых» галереях? Чтоб туда приходили люди, и наслаждались? Чтоб на него смотрели? Какие-то вы не очень прогрессивные. Создайте шедевр, да уничтожьте его, никому не показав — почему нет? Это интересно. Это ново. А тянуться к старым галереям, это не что-то передовое.
Это и произошло с современным искусством — от одного берега оно отплыло, но до другого не доплыло (по идеологическим причинам) — болтает его, как гнилушку, и делает оно вид, что всех отрицает. Благо, капитализм поглотил и его — за произведения современного искусства платят гигантские деньги (об этом тоже ещё поговорим), и питаясь с руки капитализма очень легко делать вид, что ты против, и такой вот независимый и передовой. Самые независимые и передовые это подростки в пубертат — «Мам, есть чё поесть?».

Существует ли.
Почему оно существует, современного искусство? Ответ — потому что его производят, всё-таки армию выучившихся художников надо куда-то девать, ну и потому что на него есть платёжеспособный спрос. Нет, не все современные художники модные миллионеры — не надо обольщаться, но в условиях нарастания денежной массы мировая экономика нуждается в неких дополнительных формах инвестирования и накопления. Нужно что-то, что не упадёт в цене (а при нарастании объёмов денежной массы не упадёт), можно хранить, куда можно вложить деньги, и при этом чтоб это ещё можно было транспортировать, плюс престиж. Бинго — это и есть современное искусство. Почему именно оно? Потому что все приличные полотна XVII в. уже давным-давно распроданы, и дураков их продавать нет — это блестящие инвестиции. Предложения по «нормальному» искусству просто нет — а снижать планку по искусству «прошлого» значит поставить под удар всю бизнес-схему, ибо обесценение подорвёт всё доверие к системе. Поэтому лучше современного искусства ничего нет.
Думаете я загоняю? А вспомните как «Новые русские» взвинтили цены на русских передвижников в 00-х? Куча людей, разбогатевших в «Новой России», начали скупать то, что им было интуитивно (скорее «инстинктивно») понятно (Мишка Косолапый как символ платежеспособного покупателя из России в красном пиджаке) — цены на передвижников достигли исторического максимума, при всей, скажем так, сомнительной художественной ценности. Будете ещё утверждать, что искусство вне рынка? А когда ушлые галеристы обнаружили, что богатых лохов можно окучивать — резко расцвёл рынок российского искусства. Впрочем, эта сфера бизнеса всегда была тёмной — и по этиологии денег, которые инвестируют загадочные «анонимы», но и по тому, что галеристы и искусствоведы вовсе не прочь поживиться денежными лохами, сплавив им или подделку, или мусор за большие деньги. Вспомним шумное дело Баснер, которое чётко показало — попытаться обмануть не только «денежный мешок», но и своего старого знакомого-коллекционера, может абсолютно любой российский искусствовед, и пофиг на авторитеты.

О художниках
Не подумайте, что я не люблю современное искусство, или, упаси Боже, современных художников. Мне нравятся бедовые охламоны за их весёлый нрав — набухаться, жить скромной семьёй на 5 человек под кокосом, помереть в 35 лет «от инфаркта» — это, конечно, забавно. Но уж точно я не готов слушать от художников «осуждение консьюмеризма» или другие «высокоумные» и «высокодуховные» идеи. Художники, конечно, не такие тупые как артисты (у тех просто ноль образования, артист меньше чем самая примитивная роль, что он сыграл), но их проповеди это смешно и наивно. Что-то я не видел художников, которые на аукционе, когда за их произведение дали пару миллионов долларов — сняли его с аукциона, и уничтожили его бесплатно. Может, конечно, меня подводит знание — но подобных примеров я не слышал. Осуждаем консьюмеризм, как же. Лицемеры.

Как же понимать современное искусство?
Сейчас я постараюсь, за пару абзацев, пересказать всю книгу. Это не значит, что книгу не надо читать — но основную фабулу можно было изречь значительно короче. «Современное искусство невозможно понять в отрыве от исторического и творческого контекста, в котором оно создавалось». Отчасти, это относится к любому искусству — если вы будете просматривать эволюцию, например, портретного искусства, начиная от Джотто, и заканчивая, например, Веласкесом — вы увидите явную эволюцию. Писать, как Веласкес во времена Джотто — технически невозможно, ещё просто не научились. Это что-то нечеловеческое. Писать как Джотто во времена Веласкеса — уже пройденный этап. Почему книги Владимира Сорокина именно такие, а не другие, вам будет совершенно непонятно в отрыве от той эпохи, в которой работал Сорокин. По этим же причинам вы всегда сможете понять, почему и Сорокин, и Пелевин сейчас пишут хуже, чем раньше.
Невозможно понять шок от Чёрного квадрата Малевича, пока ты не примеришь себя на тот исторический контекст, в котором квадрат был создан. Не вспомнишь, что на экспозиции он находился в «красном углу» — там, где люди привыкли видеть иконы, оказался «чёрный квадрат» — «абсолютное ничто». Поэтому любое объяснение современного произведения, поскольку к ним слабо применимы эстетические категории вроде «красиво», это экскурс в историю искусства как таковую. И чем современнее искусство — тем глубже должен быть базис знаний. Поэтому мой ответ простой — вы не поймёте, «в чём прикол» современного искусства, если не узнаете, в ответ на что оно появилось. Собственно, автор книги это и декларирует.

Существует ли искусство?
Когда мы начали видеть искусство во всём, мы настолько разводнили это понятие, что понятие «искусство» как таковое исчезло. Искусство это «всё», а значит «ничто». Искусства нет. Забавно, что делать с художниками и прочими «творцами» — они провозглашают что «искусства нет», и продолжают его делать, а не идут на завод — но это обычные двойные стандарты. В конце концов какой-то логической последовательности от художников ждать не стоит — они не про это. А если искусство это всё — решительно всё может стать искусством.
Например, я размещу в данном отзыве фото лошадиного пениса (на самом деле не размещу. Если кому-то интересно посмотреть на лошадиный пенис — гугл вам в помощь. Наверняка там есть разные. И простите меня все те, кто зашёл в этот отзыв только за этим — это моя дань современному искусству, которого нет). Это просто картинка, или искусство? Если я художник то да, это искусство. И я могу легко его объяснить.
«Данное фото подчёркивает ту озабоченность современного общества на теме секса, в сочетании с грубой маскулинностью. Здесь маскулинность возведена в абсолют — главный маскулинный предмет главного маскулинного существа. Данное фото высмеивает общество потребления, и даёт нам возможность увидеть невозможность смотрящего абстрагироваться от навязанных стереотипов. Выставка „После феминизма“ 2020. Авт: Германарих».Это искусство? Как по мне — полная галиматья это, а не искусство. И в то же самое время эта галиматья от сертифицированного «творца современного искусства» может оказаться в соответствующей галерее. Думаете нет?
В этом смысле надгробием над искусством может выступить тот же писсуар Дюшана. За исключением упоминавшихся сюрреалистов и поп-арта искусство действительно мертво — дальше пресловутого писсуара мы так и не сдвинулись. Гимн «Нового искусства», который грянул в ХХ веке, в том же веке и закончился — остальное это некрофилия.

А может всё должно было стать иначе?
Куда могло пойти искусство, если б, обидевшись, не свернуло на ту дорогу, финалом которой стал знак «Искусства не существует»? Например, оно могло пойти в сторону наращивания смысла искусства, а не формы выражения взгляда художника. Да, фотография это, физически, намного точнее чем портрет — но разве это повод отказаться от портрета? Почему нельзя написать «динамический» портрет, характеристика не только внешности, но и личности модели? То, к чему шло всё портретное искусство, когда читающего человека изображали с книгами на заднем плане, а на его ориентацию могли намекать особые цветы. Можно ли было найти себя в других смысловых аспектах выражения — ведь тот же сюрреализм прекрасно показал, что искусство, вполне традиционное, востребовано, и нисколько не может быть умалено фотографией, ибо фотография это просто техника. Конечно, могло. Но здесь мы приходим к другому выводу — если б художники действительно обладали тем же интеллектуальным потенциалом, что и их паства, они могли бы дойти до этого. Но, боюсь, личная обида художника на технологию, отнявшую у них кусок хлеба, и обрёкшая на унизительные сравнения «а на фото было бы лучше» не позволила найти им иной путь. Как пьяница из анекдота, художники пошли «искать под фонарём», т.к. там светлее. Куда дошли вы и так знаете.

Резюме
Это хорошая книга, хотя если вы знакомы с современным искусством — ничего нового вам не скажут. Автор умолчит там, где молчат все (чёртов фотоаппарат), автор провозгласит то, что говорят все (искусства нет). В плюсах данной книги можно отметить то, что она читабельна — цельный монолитный текст, похожий на качественной эссе. Гомперц — хороший писатель, а его работа производит впечатление единого произведения. По крайней мере книга значительно лучше книги Рида (писал о ней здесь)
Минусов тоже достаточно — в книге очень мало иллюстраций. Автор сыпет гигантским количеством отсылок — но в книгу их добавлять никто не стал. Могли бы хоть сайт какой-нибудь дать, где собрали изображения. Смысла покупать бумажную версию (а читал я именно бумажную версию) — нет. Издатели, ленивые морды, могли бы и постараться, и решить вопрос с правами, если такие проблемы есть (уверен, что есть).
Кое-где я просто начал чесать за ухом — в картине Иоганна Фюзели (!!!) автор нашёл нечто для меня совершенно новое (признаюсь, люблю Фюсли, хотя как художник он, конечно, не очень):
«от „Ночного кошмара“ (1781) Генри Фюзели, где инкуб сидит верхом на спящей красавице, готовясь овладеть ею (или уже сделав это).»Я не поленился — нашёл эту картину, ибо её помню хорошо, и она очень известная. Сидящий на груди женщины бес душит её — классический пример асфиксии во время сна, часто во время кошмаров, когда человек не может вздохнуть. Да. Причём тут «овладел»? Автор, видать, современного искусства пересмотрел.

А так читать можно — хорошая, крепкая работа. Если вы вообще ничего не понимаете в современном искусстве, и хотите что-то о нём узнать — точно вперёд. Мой последний совет — к современному искусству отнеситесь с иронией, равно как и к подходу автора. Это всегда полезно. И да, «современное искусство» для автора только то, что принято в его тусовке — соц. реализма вы тут не увидите.