Смертоносный экспорт Америки – демократия

Крайне сложно найти или составить ясное и достоверное описание того, каким образом «план Маршалла» сыграл главную или необходимую роль в восстановлении каждой из шестнадцати стран-получателей. Противоположная точка зрения, более ясная, состоит в другом. Будучи высокообразованными, умелыми и опытными людьми, европейцы могли бы восстановиться после войны самостоятельно, без иностранного всеобъемлющего генерального плана и программы помощи. Налицо уже был значительный прогресс в данном направлении, еще до поступления финансирования из «плана Маршалла». Деньги по этому плану направлялись в первую очередь не на то, чтобы накормить неимущих или восстановить их дома, школы и предприятия, а на укрепление энергетики и промышленности, в частности сталелитейной. Этот период в Европе в действительности характеризовался проведением дефляционной политики, безработицей и спадом производства. Одним безусловным результатом стало полное восстановление имущих классов

.

Почему они нас ненавидят? Часть 1

Выступая на заседании Совета национальной безопасности в марте 1953 года президент Дуайт Эйзенхауэр спросил: «Почему мы не можем добиться, чтобы хотя бы некоторые люди в этих отсталых странах вместо ненависти испытывали к нам чувство любви?»

.

Соединенные Штаты по-прежнему недоумевают по этому поводу и все еще далеки от понимания этого вопроса, как и Эйзенхауэр шестьдесят лет назад. Американский народ и его лидеры, похоже, продолжают верить тому, что Фрэнсис Фитцджеральд (Frances Fitzgerald) обнаружила в своем исследовании американских учебников истории:

«Согласно этим учебникам, Соединенные Штаты всегда были чем-то вроде армии спасения для всего остального мира: на протяжении всей своей истории они не занимались ничем иным, кроме оказания помощи бедным, необразованным и больным странам… Соединенные Штаты всегда действовали бескорыстно, руководствуясь самыми высокими мотивами. Они всегда давали и ничего не брали взамен»

.

Мне почти жалко американских военнослужащих, разбросанных по всему миру на военных базах. Они принадлежат к числу американцев, которым все по плечу, привыкших добиваться своего, считать себя самыми лучшими. Эти американцы разочаровываются, не понимая, почему они нас ненавидят, почему мы не можем завоевать их сердца – или же, на худой конец, стереть их с лица земли. Разве им не нужны свобода и демократия?

В разное время парни, которым все по плечу, пытались: написать всеобъемлющий свод законов и постановлений и даже конституцию для Ирака; построить военные мини-базы в жилых кварталах; возвести стены для блокирования отдельных районов; обучить и вооружить «бывших» суннитских мятежников для борьбы с шиитами и «Аль-Каидой»; привлечь шиитов для борьбы с кем угодно; оставить запасы оружия или материалы для изготовления самодельных взрывчатых устройств на видном месте, чтобы посмотреть, кто их подберет, и затем на них наброситься. Они также использовали футуристические устройства, машины и электронные средства для подрыва фугасов, создавали собственные арабоязычные СМИ, цензурировали другие СМИ, проводили уроки для арестованных по умению владеть собой, по принесению клятвы мира, по сакральности жизни и собственности. Эти американцы регулярно пересматривали официальные причины присутствия Соединенных Штатов в чужих странах, использовали одну тактику за другой, а когда ничего не помогало, называли это успехом и давали какое-нибудь оптимистическое название, вроде быстрого наращивания военных сил, и все равно без толку. Эти американцы, которым все по плечу, используют старое доброе американское ноу-хау и рекламные стратегии Мэдисон-авеню (на которой располагаются все крупнейшие PR-агентства в Нью-Йорке. – Прим. ред.), технологии по продвижению сбыта, работу с общественностью, рекламу, пропаганду американского бренда так же, как они делают это у себя дома. Они привлекают психологов и антропологов, и все равно ничего не помогает. Да и как это может помочь, если продаваемый продукт является изначально токсичным, если они пытаются управлять жизнями своих клиентов, не обращая внимания на законы или мораль. Эти американцы, которым все по плечу, привыкли играть по правилам, но по своим правилам. И именно это приводит их к сильному разочарованию.

Вот скачет кавалерия Google. Через свой научный, скорее научно-практический, центр Google Ideas компания оплатила встречу восьмидесяти бывших мусульманских экстремистов, неонацистов, американских мафиози и прочих радикалов в Дублине в июне 2011 года (Саммит против насильственного экстремизма, SAVE) для изучения того, каким образом можно использовать технологии в мероприятиях по дерадикализации по всему миру. Ну чем не амбиции парней, которым все по плечу?

«Бывшие», как их окрестили в Google, предстали в окружении 120 экспертов, активистов, филантропов и руководителей бизнеса. Цель встречи заключалась в получении ответа на вопрос: что привлекает некоторых людей, особенно молодых, к экстремистским движениям и почему некоторые из них покидают эти движения? Руководство проектом было возложено на Джареда Коэна (Jared Cohen), который четыре года проработал в отделе планирования политики Госдепартамента и вскоре должен был занять место адъюнкта-иссле-дователя в Совете по международным отношениям (СМО, Council on Foreign Relations) в Нью-Йорке, занявшись вопросам противодействия радикализму, развития инноваций, технологий и государственного управления

.

Итак, именно насильственный экстремизм представляет собой великую загадку, объект для изучения всех этих интеллектуалов. Почему же насильственный экстремизм привлекает так много молодежи по всему миру? Или же, что более важно для Госдепартамента и организаций типа СМО, почему насильственные экстремисты выбирают в качестве своего объекта именно Соединенные Штаты?

Читателям моих «проповедей» нет нужды задавать себе последний вопрос. Множество чудовищных вещей было совершено по вине внешней политики

США в каждом уголке земли. Что же касается привлекательности насильственного экстремизма для молодежи, то можно задуматься о следующем: что заставляет целый миллион молодых американцев отправляться в отдаленные места типа Афганистана или Ирака, чтобы с риском для жизни и здоровья убивать там других молодых людей, которые не сделали им ничего плохого, чтобы совершать немыслимые зверства и применять пытки?

Разве это не экстремистское поведение? Тогда можно назвать этих молодых американцев экстремистами и радикалами? Разве они не склонны к насилию? Могут ли эксперты Google понять их поведение? Если же нет, то каким образом они смогут когда-либо понять чужестранных мусульманских экстремистов? Готовы ли эти эксперты изучать суть данного вопроса, а именно – глубоко укоренившуюся веру в американскую исключительность, которая вдалбливается в каждую клеточку и каждый нервный узел американского создания с ясельного возраста? Будут ли уважаемые эксперты в этой связи пытаться понять тех, кто верит в мусульманскую исключительность?

В 2009 году Айман аз-Завахири, второй человек в «Аль-Каиде», заявил: «Он [Обама] пытается сказать: «Не надо нас ненавидеть… но мы будем продолжать вас убивать»

.

Почему они нас ненавидят? Часть 2

В 2005 году в течение некоторого времени Пентагон был занят борьбой против Американского союза гражданских свобод (American Civil Liberties Union, ACLU), членов Конгресса и других, кто добивался публикации новых фото- и видеосвидетельств жестокого обращения, читай – пыток, в отношении заключенных американского гулага. Пентагон сопротивлялся публикации этих материалов на том основании, что это может вызвать рост антиамериканских настроений и приведет к увеличению числа террористических атак за рубежом. Из этого прямо следует, что так называемые антиамериканцы формируют свои настроения в ответ на американские действия или поведение. Тем не менее официальная позиция администрации Джорджа Буша, повторяемая бесчисленное количество раз и ни на йоту не измененная администрацией Барака Обамы, заключается в том, что мотивы антиамериканского терроризма не имеют ничего общего с действиями самих Соединенных Штатов за рубежом, а объясняются личными недостатками самих террористов

.

Действуя в том же ключе, помощник госсекретаря по публичной дипломатии Карен Хьюз (Karen Hughes) совершила в 2005 году турне по странам Ближнего Востока с целью исправления ошибочного представления, существующего у людей в отношении Соединенных Штатов, которое, как следовало бы всем считать, и является основной причиной антиамериканских настроений и терроризма. Все дело, оказывается, заключалось в устранении непонимания, укреплении имиджа и общественных связей. Во время слушаний по утверждению ее кандидатуры в июле Карен Хьюс заявила: «Задача публичной дипломатии состоит в том, чтобы вовлекать, информировать и помогать другим понять нашу политику, действия и ценности»

. Ну а если проблема состоит в том, что мусульманский мир, как и весь остальной, слишком хорошо понимает Америку?

Как и следовало ожидать, доверенное лицо президента Джорджа Буша (этим ее компетенции на данной должности и ограничивались) в ходе своего турне изрекала одну глупость за другой. Вот что она сказала в Турции: «Для сохранения мира моя страна иногда считает войну необходимой» и объявила, что сейчас женщинам в Ираке живется куда лучше, чем при Саддаме Хуссейне

. В ответ на недовольство ее высказываниями со стороны женской части турецкой аудитории Карен Хьюс заявила: «У нас здесь налицо проблема общественных связей… как это бывает в других местах по всему миру»

. Ну конечно, Карен, все дело только в пиаре, общественных связях, и нет ничего серьезного, чем стоило бы волновать твою забитую банальностями маленькую головку. Ведущая англоязычная газета Ближнего Востока «Араб ньюс», подводя итог выступлению Карен Хьюз, написала: «До боли бестолкова»

.

В репортаже «Вашингтон пост» говорилось: «Аудитория Хьюз, особенно в Египте, часто состояла из местных элит, имеющих давние связи с Соединенными Штатами. Однако, по словам многих, с кем она говорила, основной причиной плохого имиджа США остается политика США, а не то, как эта политика подается»

. Может быть, она и ее босс чему-нибудь в результате научатся? Нет, вряд ли.

Почему они нас ненавидят? Часть 3

В июне 2005 года Пентагон выдал три контракта общей стоимостью до 300 млн долларов компаниям, которые, как предполагалось, привнесут больше креативности в психологические операции США, направленные на улучшение мнения зарубежной общественности о Соединенных Штатах, в особенности об американских военных. «Мы бы хотели использовать самые современные виды информационных средств», – заявил полковник Джеймс А. Тредвелл (James A. Treadwell), директор службы поддержки объединенных психологических операций.

Дэн Куэл (Dan Kuehl), специалист по информационной войне из Университета национальной обороны, добавляет: «Есть миллиард с небольшим мусульман, которые не определились. Как нам подвигнуть их на то, чтобы они нас больше поддерживали? Если нам это удастся, мы добьемся прогресса и повысим нашу безопасность»

.

И все в том же духе, одно и то же с 11 сентября 2001 года. Единственная сверхдержава на планете чувствует себя непонятой и нелюбимой. «Как мне реагировать, когда в некоторых исламских странах я вижу присутствие злобной ненависти в отношении Америки? – спрашивал Джордж Уокер Буш спустя месяц после событий 11 сентября. – Я скажу вам, как я буду реагировать. Я скажу, что я изумлен. Я изумлен наличием у людей подобного непонимания сути нашей страны, что и заставляет их нас ненавидеть. Я, подобно большинству американцев, просто не могу в это поверить, потому что я знаю, какие мы хорошие»

.

Психологические операции, информационная война, самые современные информационные средства – ведь есть же наверняка какое-нибудь высокотехнологичное решение. А что если это не непонимание? Что если люди во всем мире попросту не верят, что мы такие хорошие? Что если они в своем иностранном невежестве, оболваненные «Аль-Джазирой», пришли к столь странному выводу, что ковровое бомбометание, вторжение, оккупация, уничтожение домов, пытки, обедненный уран, убийство сотен тысяч и ежедневное унижение мужчин, женщин и детей не указывают на наши добрые намерения?

Вас надо тщательно учить

Следует повторить еще раз – основной миф внешней политики США, в который верят большинство американцев, состоит в том, что в своей внешней политике Соединенные Штаты руководствуются добрыми намерениями. Американские лидеры могут совершать ошибки, лгать, в некоторых исключительных обстоятельствах даже приносить больше зла, чем пользы, но при этом они всегда руководствуются добрыми намерениями. Их помыслы всегда благородны, если не сказать возвышенны. В этом американцы полностью уверены. До тех пор пока люди будут разделять эту уверенность, они вряд ли станут серьезно ставить под сомнение или критиковать официальные версии событий.

Чтобы внедрить в сознание среднего американца эту идею, нужно повторять ее много раз, пока он растет, и еще чаще в последующие годы. Образование правоверного американца представляет собой непрерывный процесс: школьные учебники, комиксы, проповеди в церкви, голливудские фильмы, все виды СМИ – и все это на основе железобетонных исторических догм. Вот что писал Майкл Маллен (Michael Mullen), председатель Комитета начальников штабов, высший военный деятель Соединенных Штатов, в «Вашингтон пост» в 2009 году:

«В вооруженных силах США к нам также применяются наивысшие требования. Подобно древним римлянам, мы должны всегда поступать правильно, а если не удается, то исправлять то, что сделано не так. Именно поэтому любые потери среди гражданского населения, за которые мы, пускай даже отдаленно, несем ответственность, отбрасывает наши усилия по завоеванию доверия афганского народа назад на месяцы, если не на годы. Не имеет значения, какие гигантские усилия мы прилагаем, чтобы избежать нанесения вреда мирному населению, – а мы действительно очень стараемся. Не имеет значения, насколько пропорциональным является применение силы с нашей стороны и насколько точны наши удары.

Не имеет также значения, что противник прячется за спинами гражданского населения. Что имеет значение, так это смерть и разрушения, являющиеся результатом наших действий, а также мысль о том, что мы могли бы этого избежать. Потеряешь доверие народа – проиграешь войну. Я вижу, как наши военнослужащие по всему миру стремятся укреплять это доверие. Они строят школы, дороги, колодцы, больницы и электростанции. Они ежедневно занимаются созданием инфраструктуры, которая позволит местным властям быть уверенными в своих силах. Но чаще всего, даже во время преследования противника, наши солдаты заняты просто выстраиванием дружеских отношений с людьми. Они укрепляют доверие. И им это отлично удается»

.

Сколько раз молодым военнослужащим приходилось слышать подобные слова от адмирала Майкла Маллена и других офицеров? На скольких из них эти слова не произвели никакого впечатления и даже заставили потерять дар речи? Сколько американцев, читающих или слушающих эти проникновенные слова, еще раз убедились в том, что они и так всегда знали? Скольким из них даже в голову не могло прийти, что адмирал может нести чушь? Подавляющее большинство американцев проглотит это. Когда Майкл Маллен заявляет: «Что имеет значение, так это смерть и разрушение, являющиеся результатом наших действий, а также мысль о том, что мы могли бы этого избежать», он подразумевает, что все этого было неминуемо. Хотя, конечно, всего этого можно было бы легко избежать, попросту не сбрасывая бомбы на афганское население.

Когда говоришь правоверным американцам, что правда – это практически полная противоположность тому, что говорит адмирал Майкл Маллен, они смотрят на тебя так, как будто ты только что сошел с автобуса № 36 с Марса. Билл Клинтон бомбил Югославию в течение семидесяти восьми дней и ночей, его военные и политические действия разрушили одну из наиболее прогрессивных стран Европы, а он называл это гуманитарной интервенцией. Именно так на это по-прежнему смотрят практически все американцы, включая многих, если не большинство так называемых прогрессивно мыслящих. Пропаганда играет при демократии ту же роль, что насилие при диктатуре.

Господи, храни Америку. И ее бомбы

«Когда они бомбили Корею, Вьетнам, Лаос, Камбоджу, Сальвадор и Никарагуа, я не сказал ни слова, потому что я не коммунист.

Когда они бомбили Китай, Гватемалу, Индонезию, Кубу и Конго, я не сказал ни слова, потому что я не знал об этом.

Когда они бомбили Ливан и Гренаду, я не сказал ни слова, потому что я не понимал этого.

Когда они бомбили Панаму, я не сказал ни слова, потому что я не торговец наркотиками.