Борьба за трон (сборник)

Королева не выходила никуда из своих покоев, кроме церкви, и Беатриса не могла ее оставить. Вальтер видел их обеих в церкви, и это было для него единственным утешением.

На другой день он был, однако, вознагражден. Рано утром он вышел в сад в смутной надежде встретить здесь Беатрису. И действительно, не долго пришлось ему ждать.

– Мне очень досадно, что я не могла повидаться с вами вчера вечером, – промолвила она. – Но это было решительно невозможно. Чтобы избежать помех днем, я решилась прийти сюда нарочно рано утром. Я догадывалась, что вы будете искать встречи со мною на том же месте, где вы виделись со мною и раньше. Мне нужно кое-что сказать вам, – продолжала она, принимая важный вид. – Вчера вечером королева сообщила мне нечто такое, чего я не могу скрыть от вас. Дело вот в чем: некий якобитский дворянин, живущий здесь в замке, влюбился в меня и просил у королевы разрешения предложить мне руку и сердце. Я не скажу вам пока, кто он.

– Да и не к чему говорить, – отвечал Вальтер. – Лицо, на которое вы намекаете, не кто иной, как лорд Монгомери. Я заметил это по его обращению с вами вчера.

– В таком случае вы отличаетесь более острой наблюдательностью, чем я, – сказала Беатриса. – Что касается меня, то я не замечала каких-либо проявлений его нежных чувств ко мне.

– Не очень-то я этому верю, – промолвил Вальтер. – Я инстинктивно чувствовал, что у меня есть соперник.

– Я не хочу подстрекать вашей ревности, но вы не можете не сознаться, что лорд Монгомери – красивый и храбрый джентльмен.

– И обладает всем, чем можно пленить сердце молодой девушки, – проворчал Вальтер. – Я все это вижу. Я понимаю, что этот лорд превосходит меня во всех отношениях, кроме одного: он не может любить вас так, как я.

– А королева уверяет, что может.

– Ее величество ошибается. Но если вы предпочитаете лорда Монгомери, если вас соблазняет его титул, то я устраняюсь.

– Вы это серьезно говорите, Вальтер? – спросила Беатриса, задетая за живое.

– Совершенно серьезно.

– Прежде чем дать вам окончательный ответ, я должна посоветоваться с ее величеством.

– Нет. Вы должны решить дело теперь же. Я не могу позволить, чтобы со мной играли. Если вы изберете этого молодого лорда, то не услышите от меня ни одного упрека.

– Я начинаю думать, что вы никогда и не любили меня, как следует. Иначе вы не согласились бы так спокойно уступить меня другому.

– Я любил вас, но сумел победить свою страсть. Повторяю, вы свободны.

– Тогда я ловлю вас на слове, – воскликнула она с раздражением. – Не удивляйтесь, если я последую советам королевы.

– Я ничему не удивляюсь более, – произнес он горько. – Теперь между нами все кончено.

– Довольно! – вскричала она и, не взглянув на него, пошла прочь.

Не успела она удалиться, как Вальтер уже стал упрекать себя за свое поведение. Ревнивое чувство, которое толкало его на резкости, теперь вдруг пропало.

Беатриса еще шла по направлению к дворцу. Он бросился за нею вслед, но уже не мог догнать ее. Он окликнул ее, но она продолжала идти вперед, не отзываясь на его зов.

Иаков II чрезвычайно любил Сен-Жерменский лес и почти каждый день совершал туда прогулку верхом, иногда один, иногда с королевой и важнейшими лицами своего двора.

Этот великолепный лес, один из самых больших во Франции, в те времена кишел оленями. Внутри его встречалось немало чудных мест для прогулок верхом или в экипаже.

Несмотря на то что там обыкновенно гуляло немало народу, внутренность леса была совершенно пустынна; благодаря чаще даже охотники редко туда проникали, а гуляющие, рискнув свернуть с тропинки, попадали на нее обратно обыкновенно с большим трудом.

В самой середине леса стоял охотничий домик, построенный Франциском I и охотно посещавшийся Генрихом IV. Назывался он «Pavilion de lа Muette». Здесь держали собак и жило несколько охотников.

Этот павильон всегда служил местом сбора, когда Иаков выезжал на охоту. Сен-Жерменский лес имел для него какую-то особенную притягательную силу, и прогулки среди его чащ почти примиряли его с изгнанием.

В одно прекрасное утро блестящая кавалькада, состоявшая из короля, королевы и главных лиц их свиты, двинулась из замка по направлению к лесу.

День был прекрасный и очень подходящий для прогулки. Королева умелой рукой сдерживала своего коня. Возле нее ехал молодой принц на чрезвычайно красивом пони. За ними ехали фрейлины в красивых одеяниях. Больше всех из них блистала красотой Беатриса Тильдеслей.

Рядом с ними ехали состоявшие при королеве дамы во главе с Марией Фенвик.

Иаков ехал впереди, сопровождаемый лордом Мельфордом и сэром Джоном Фенвиком, с которыми он вел разговор.

Кавалькада двинулась вперед. Вскоре участвовавшие в ней лорд Монгомери и граф Эльсбери отделились от своих и примкнули к той части, где ехала королева. Один хотел быть к услугам ее величества, другой искал близости Беатрисы.

В арьергарде двигалась целая толпа дворцовых служителей, одетых в одинаковые ливреи.

Кавалькада въехала в лес и некоторое время двигалась по дороге, прорубленной между двумя стенами огромных старых деревьев. В некоторых местах эти почтенные великаны протягивали поперек дороги свои гигантские ветви и образовывали свод над головами пестро одетых охотников. Все это вместе представляло чудную картину. По сторонам то там, то здесь открывались красивые поляны, в дали которых виднелись стада оленей.

Поднявшись на самый гребень холма, всадники увидели направо Сену, извивавшуюся по долине. Но дальше великолепный вид исчезал, скрытый деревьями.

Проехав некоторое время прямо, король вдруг повернул налево и, ускорив рысь, быстро выехал на чудную луговину, посредине которой стоял павильон «de la Muette» с его конюшнями и собачниками.

Не успел еще король остановиться, как к нему подскакал принц, испускавший радостные крики при виде павильона, который он видел в первый раз.

Королю, видимо, не хотелось слезать с лошади, он поджидал королеву, которая подъезжала со своей женской свитой. Увидав, что она хочет сойти с лошади, он не стал противоречить, и вся кавалькада вошла в павильон, оставив лошадей на попечении грумов.

Павильон внутри представлял собою большой высокий зал, украшенный оленьими рогами – охотничьими трофеями. Посредине красовался огромный камин с гербами Франциска I.

В центре зала стоял длинный стол с винами и закусками.

По окончании легкого завтрака король пошел с сэром Джоном Фенвиком и лордом Мельфордом смотреть собак, лай которых не умолкал. За ними направилась туда же королева, сопровождаемая леди Фенвик и графом Эльсбери. За ней шли Беатриса и лорд Монгомери.

По знаку короля собак выпустили на свободу. Как ни старались псари держать их всех вместе, их появление произвело замешательство среди женщин, которые поспешили со страхом удалиться от этого места.

Это замешательство отдалило Беатрису от королевы, и лорд Монгомери решил воспользоваться этим случаем, чтобы сказать ей несколько слов.

– Вы знаете, – начал он, – как страстно я люблю вас. Мое счастье зависит от вас. Решайте мою судьбу.

– Мое искреннее желание заключается в том, чтобы сделать вас счастливым, но…

– Нет, нет, не сомневайтесь, умоляю вас, – прервал он ее и прежде, чем она могла прийти в себя, схватил ее руку и поднес ее к своим губам. – Дайте мне ответ, когда мы вернемся в замок, – умоляюще сказал он.

– Не могу, – возразила Беатриса.

– Нет, нет! Вы можете, вы должны!

Подняв глаза, она встретилась взглядом с Вальтером, который стоял недалеко от них и с упреком смотрел на нее.

– Я не могу вас слушать более, – сказала она. – Я должна вернуться к королеве.

– Я понимаю, кто вас прервал, – отвечал Монгомери, глядя на Вальтера. – Но не беспокойтесь об этом. Предоставьте мне переговорить с ним. Только обещайте дать мне ответ, когда мы вернемся. Это вполне меня удовлетворит.