Жизнь сквозь Вселенную. Элис

А еще Алька заметила, что чувствует сына, точно знает, когда он голоден или у него болит живот. В последнее время она чувствовала, что у малыша болит голова, и это ее очень беспокоило.

Алька уже начала понимать, что вряд ли она сможет поехать с сыном в Питер в мае – он еще слишком мал. Но окончательно поставила крест на поездке болезнь Даньки – небольшая простуда вдруг обернулась тяжелой пневмонией и Алька с сыном загремели в больницу на целый месяц.

В первые дни, глядя на малыша, такого маленького и беззащитного, в больничной палате под капельницей, она не могла сдержать слезы, и все мысли были только о том, чтобы малышу стало легче. Но когда температура спала, и Данька пошел на поправку, она все чаще думала о том, какой глупой была год назад. Неужели нельзя было хотя бы адресами обменяться, почему они были так уверены, что ничто не помешает им встретиться. Да, она тогда не знала, что уедет из Питера, но почему не подумала о таком варианте? Алька металась между мыслями о больном ребенке и мыслями о несбывшихся мечтах.

Но положила конец этим метаниям врач-кардиолог, поставив Даньке диагноз – врожденный порок сердца. Из-за него повышенное давление, отсюда и кровотечение, и головные боли. «С таким пороком долго не живут, нужна операция», – эти слова словно метлой вымели из головы Альки все мысли о поездке и встрече с Сергеем. Теперь она могла думать только о Даньке. «Долго не живут» врача вдруг перекликнулись со словами старой цыганки из детства и Алька все свои силы энергию направила на то, чтобы спасти сына.

И дальнейшие дни и недели заполнились походами по врачам, всевозможными обследованиями, анализами и консультациями с местными медицинскими светилами. Врачи единодушно сходились в одном – операция нужна, но кто-то считал, что делать ее надо в год, кто-то, что не раньше двух, а кто-то – что в три года самый подходящий возраст.

Хорошо, что с этими походами по врачам Альке помог сосед – он был старше на три года, они вместе росли, в своем дошкольном детстве проводя во дворе все светлое время суток. А сейчас Лешка вернулся из армии и восстановился в институте, но до сентября был совершенно свободен. Он возил Альку на отцовской «пятерке», помогал таскать сумки, забитые детскими принадлежностями – кто бы знал, сколько вещей нужно малышу на каких-то несколько часов.

В конце концов решено было делать операцию в два года в Москве, а пока Даньке прописали поддерживающую терапию и тепличные условия – болеть так, как в прошлый раз, было категорически нельзя.

Алька наконец-то немного успокоилась, удостоверившись, что сыну в ближайшем будущем ничего не грозит, наконец-то перевела дух и «вынырнула» из своих страхов и переживаний.

На дворе был август, Даньке исполнилось полгода и он уже сидел в летней коляске, с любопытством глядя на все вокруг. А Алька вдруг начала «слышать» сына. Его первое «мама» прозвучало у нее в голове, когда она чистила яблоки на шарлотку. Данька сидел рядом в высоком креслице и с интересом наблюдал за ее действиями. «Мама», – еще раз «услышала» она, и, взглянув на сына, увидела, что тот улыбается и тянется за кусочком яблока. «Дай», – то, что она «слышит» Даньку, сомнений не осталось. Она протянула ему кусок очищенного яблока, и малыш с усердием стал его мусолить своим единственным пока зубом.

А самое интересное, что Альку это совершенно не испугало, словно так и должно быть – ну, подумаешь, ребенок-телепат, что тут такого. Конечно, рассказывать о таких необычных Данькиных способностях она никому не стала, они уже и так устали от больниц и обследований, а сколько их еще предстоит. А сын, поняв, что Алька слышит его мысленные слова, очень быстро стал пополнять свой словарный запас. Зато почти перестал агукать и кричать, что очень взволновало ее родителей. Они уговаривали Альку показать сына специалистам – вдруг мальчик глухой или немой. Но Алька, понимая, что дело вовсе не в этом, только отмахивалась: потом, после операции со всем разберемся.

Ей снова стали сниться те странные сны с Сергеем и, проснувшись, она часто плакала тихонько в подушку, стараясь, чтобы сын не увидел ее слез. Она понимала, что шанс на встречу с любимым почти нулевой, она, дурочка, даже не знает его фамилию, ничего кроме имени и того, что живет он в Москве.

Но жизнь шла своим чередом, сын требовал внимания и заботы, не давая скатиться в депрессию. Они встретили Новый год вчетвером, папа решил ради внука поставить настоящую ёлку, даже не ёлку – пихту с длинными мягкими иголками. Данька был в восторге, все время тянулся погладить веточки и по-детски радовался мигающим огонькам.

И, уже не особо веря в удачу, Алька загадала в новогоднюю ночь то, о чем мечтала – встретить Сергея и познакомить его с Данькой.

Глава 4 – Сергей

Дома было хорошо.

Как же он отвык за год от простейших и когда-то казавшихся неизменными вещей – удобной большой кровати с нормальной жесткости подушками и матрасом, ванной, в которой можно валяться хоть полдня, блинчикам со сметаной на завтрак и домашнему борщу, который мама всегда готовила сама. Дома было уютно и безопасно, отец был доволен и строил грандиозные планы по развитию бизнеса. Мама несколько раз осторожно намекнула, что была бы счастлива понянчить внуков, а Иринка без всяких намеков пришлепала вечером в его комнату, расположилась в его любимом кресле и потребовала отчета о его любовных похождениях в Америке.

– Ну давай, расскажи, какие там девушки, они правда все время жуют жвачку и постоянно улыбаются? Завел себе там подружку Барби? А сюда привезешь?

– Не было у меня там никаких Барби, и вообще я ездил работать, а не развлекаться. И на девушек особо не смотрел.

– Да не может быть, за целый год не завел себе девушку? Неужто они там в Америке совсем не умеют охмурять таких красавчиков, как ты?

– Охмурять пытались, но мне это было неинтересно.

– Неужто твое сердце уже занято, старший братишка? – она вскочила со своего, вернее его кресла, и залезла на кровать. – Давай, колись, клянусь, я никому не скажу, буду хранить твою тайну так же крепко, как банковский сейф.

– Неудачное сравнение, любой сейф можно взломать. А девушка… я встретил ее в Питере перед самым отлетом в Америку. И да, я влюбился. Но она пропала, вернувшись, я обнаружил, что она забрала документы из института.

– Но ты же найдешь ее, да? Это здорово! Мама будет очень рада. И отец наверняка поймет.

– Надеюсь на это. Да, я узнал ее адрес, она живет в N-ске, завтра собираюсь полететь туда и все выяснить.

– Вряд ли отец отпустит тебя так быстро. Он и так еле дождался твоего приезда.

– Ну ты же поможешь мне? Я пока не хочу говорить ему об Алине, пока не выясню, что произошло. Сможешь прикрыть меня на пару дней? Скажем, что устроили встречу с друзьями у кого-нибудь на даче.

– Хорошо, попрошу Сашку устроить выезд на дачу с ночевкой. Он будет рад тебя видеть.

– Что там у тебя с ним? Все так же – вертишь бедным парнем как вздумается , а он готов на все ради твоих прекрасных глаз?

– Да каких прекрасных-то, это у тебя прекрасные глаза, а у меня обычные серые. Почему вся красота достается тем, кто не хочет ей пользоваться?

– Не прибедняйся, ты очень симпатичная, и глаза у тебя красивые, и поклонников, насколько я помню, достаточно, чтобы заставить Сашку волноваться.

– Да нужны они мне, придурки озабоченные. Там нет никого, кто мог бы хотя бы рядом с тобой встать. Я не соглашусь встречаться с парнем, который будет менее интересен, чем мой брат.

– Хватит лести, лисичка-сестричка, давай уже иди спать, пока мама не поднялась и не устроила мне нагоняй!

– Ладно, пойду Сашке позвоню. Завтра забегу к тебе перед завтраком, расскажу, согласится ли он помочь.

Ирка соскочила с кровати и, уже выйдя за дверь, просунула обратно голову и «томным голосом» проворковала: «Спокойной ночи, дорогой, сладких снов». И быстро закрыла дверь, спасаясь от брошенной в нее братом подушки.

Сергей улыбался, закрывая глаза – все будет хорошо, завтра он найдет Алину и… Дальше думать он боялся, поэтому просто отпустил свою тревогу и заснул.

В N-ск Сергей прилетел уже под вечер, поэтому сразу из аэропорта взял такси и поехал по добытому в Алькином институте адресу.

Когда машина въезжала во двор, он увидел ее – Алина выходила из старенькой пятерки с ребенком на руках. Удивившись, он попросил таксиста остановиться за несколько подъездов до нужного, и, выйдя из машины, стал наблюдать, стоя за стволом огромного тополя, как водитель пятерки достает сумки с заднего сидения и, помогая Алине, идет вместе с ней в подъезд. «Наверное просто знакомый подвез ее домой, а ребенок – брат или сестра», – Сергей решил подождать, когда водитель вернется, чтобы никто не помешал его разговору с Алиной. Но прошло уже минут двадцать, а никто из подъезда так и не вышел. «Не может быть, что они вместе, если у них ребенок, то значит сразу, как я уехал…» – дальше мысли стопорились и буксовали, а Сергею вдруг захотелось напиться так, чтобы забыть то, что он только что увидел.

Он простоял во дворе еще полчаса, потом пошел пешком куда глаза глядят, стараясь не думать и не чувствовать, зашел в первую попавшуюся забегаловку, где просидел до закрытия в компании с бутылкой дешевой водки, которая, однако, делала свое дело – в голове образовалась пустота, а в груди постепенно замерзала душа.

Потом он слонялся по улицам до утра, а утром зачем-то снова вернулся во двор к Алине, словно надеясь, что вчера ему все привиделось и сейчас во дворе не будет никакой старой пятерки.

Машина стояла на том же месте, а часов в девять утра из подъезда вышла Алина, снова с ребенком на руках, и тот же парень с сумками, открыл перед ней дверь машины и помог устроится на заднем сидении. Затем сел за руль и машина уехала.

А Сергей вдруг рассмеялся – надо же было быть таким наивным! Какая девчонка станет ждать год парня, с которым была знакома всего сутки. Который ничего ей в общем-то не обещал и о котором она почти ничего не знала. Только такой, как он, глупый влюбленный дурак, мог поверить в это. А Алина молодец, быстро себе парня нашла, уже и ребенка успели сделать, глядишь, через годик еще одного – и вот вам готовая образцовая семья. А таким, как Сергей – наивным идиотам – любовь не положена, им положено жениться на расфуфыренных безмозглых куклах ради денег и нужных связей. Зато не больно.

Сергей вышел со двора, который, наверняка, будет теперь сниться в кошмарах, поймал такси и поехал обратно в аэропорт. Больше в этом городе ему было нечего делать.

Часть 3 (1972 год)

Глава 5 – Лора (Альн)

Открыв глаза сегодня утром, Лора долго лежала неподвижно, уставившись в потолок и пыталась сохранить в душе все те чувства, что испытала во сне. Сне, которые так редко стали сниться, все чаще ночи были полны просто липким тягучим кошмаром без лиц и голосов, просто ощущением бесконечной вины и одиночества. Но сегодня ей приснилась мама. Мама и Элис. Их с Элис прошлое. Им было лет по семь, они тогда спали в одной большой кровати в общей детской спальне и по вечерам мама приходила, чтобы уложить их в постель и рассказать сказку:– Мама, пожалуйста, расскажи нам сказку, – просит Лора, когда мама, укрыв их одеялом, садится на кровать рядом с Элис.

– Нет, не сказку, расскажи лучше про Исход. Дэми говорил, что раньше все было совсем по-другому, до Исхода. Расскажи, пожалуйста.

Мама вопросительно смотрит на Лору и та, конечно, поддерживает Элис:

– Да, расскажи, пожалуйста, как было раньше.

– Ну хорошо, слушайте. Когда-то давным-давно жителей нашей планеты называли альнами, их было много, население составляло около миллиарда.

– Так много? Это столько, сколько звезд на небе? – тут же пытается внести ясность Элис.