Два дня на даче

– Я буду белое сухое, а ты что? – Серега вопросительно смотрел на меня, показывая на бутылки.

– Красное сухое, – ответил я и посмотрел на свою Маню, которая что-то оживленно рассказывала Ленке. Дениса слушала только Наташка. Вообще она все сильнее испытывала к нему симпатию, это было очевидно любому взрослому, даже не искушенному в любовных интригах, человеку. Серега делал вид, что не придает этому особого значения. Он быстро напивался и делался размягченно-слабоумным, снимая с себя всякую ответственность за дальнейшие события, которые происходили или могли произойти на наших попойках. Была видна сильная Наташкина потребность в мужском внимании и ласке, что само по себе и не удивительно, когда женщине 35-40 лет, когда она всеми силами пытается доказать окружающим и, прежде всего себе, что она еще также молода и красива, как и пятнадцать лет тому назад. Но Наташка могла пойти и дальше обычного флирта, что придавало нашему кутежу дополнительную интригу. За развитием отношений между Денисом и Наташкой с любопытством следили мы с Маней и Доктор с женой, отчасти Ленка, которая смотрела на это со снисходительным интересом постороннего наблюдателя. Попытки Дениса вызвать ревность в своей жене, не приводили к желаемому результату. Полное Ленкино безразличие бесило его, доводя до исступлённых истерик свидетелями и участниками, которых мы не раз являлись. Для нас четверых это было реалити-шоу, которое мы тонко модерировали, время от времени говоря одному из героев этого небольшого романа что-нибудь воодушевляющее и направляющее, чтобы процесс шел по заданной нами траектории и в какой-то момент дошел до своего логического конца. Да, это цинично, но зато так интересно со стороны наблюдать за развитием сюжета и влиять на него когда это нужно.

– … а потом мы с Вовой увидели таджиков, как раз на том жигуленке, они, представляешь, Вова видел, в багажнике машины везли какого-то человека, – продолжала рассказывать Ленке о сегодняшней встрече Маша. – Они так на нас смотрели, аж жуть. Я так напугалась, Лен, ты не представляешь. Я думала, они сейчас достанут пистолеты и начнут в нас стрелять.

– Они, что, убили этого человека?

– Какого?

– Который в багажнике был, Маша, – Ленка с ухмылкой посмотрела на нее.

– А, ну да. То есть я не знаю, но думаю, что убили.

– Тогда почему вы не позвонили в полицию?

– Лен, ты что? Они бы узнали, кто звонил, и убили бы и нас.

– Маша, ерунду не говори. Как они могут вас выследить?

– Обыкновенно, – тут я отдал должное логике своей жены, – они же всегда могут купить информацию у продажных полицейских: кто звонил, адрес регистрации. Сейчас никто не застрахован от того, что тобой могут заинтересоваться и сделать все, что захочется. В такое время живем, Лен, – со вздохом сказала моя Маша, – никто не защищен сегодня. Вид у них был не как у простых таджиков на заработках, а как по телевизору показывают тех, кто в Сирии воюет.

– Нас будут убивать, а мы будем молчать, так что ли?

– Слушай, Ленка, вот возьми и позвони сейчас сама, раз такая умная. Прошло не так уж много времени, не больше часа.

– Да теперь-то что, они уже уехали, ищи ветра в поле.

У Сереги зазвонил мобильный. Он взял телефон со столика и ответил. Немного поговорив, отключился.

– Сейчас Петровы приедут, – положив мобильный обратно, возвестил Серега. – Это предпоследние приглашенные на сегодня. Приедут вдвоем без детей, слышишь, Натусик?

– Слышу, слышу, дорогой, сейчас приедут Петровы, – ответила Наташка, ни на секунду не отвлекаясь от рассказывающего ей о чем-то Дениса.

– Слушай, это же твои друзья.

– Мои и что? Я что должна прямо сейчас соскочить, начать бегать и кричать: “Сейчас Петровы приедут?”– Отстань от меня, Сережа. Иди лучше вина мне налей, – она протянула ему свой бокал. – Доктор с женой когда приедет?

– Обещали к десяти вечера подъехать. У Доктора, операция какая-то.

– А что, он разве практикует? – спросила Ленка.

– Да, прям, это я просто так сказала, – с неохотой отвлекаясь от Дениса, стала пояснять Наташка. – У Доктора там какое-то собрание собственников, чего-то там решают. Да, Денис?

– Ага, – кивнул он в подтверждение этих слов. – Вчера ему позвонил старший бизнес-партнер, и сегодня они встречаются.

Доктор никогда не был хирургом и даже ни дня не проработал как врач. Он после школы поступил во Второй мединститут на санитарно-гигиенический, как-то закончил его, получил диплом. Еще на последнем курсе друг по институту подкинул ему денег на раскрутку идеи, с которой Доктор, тогда еще совсем не Доктор, носился. Идея заключалась в создании клиники для прохождения медкомиссий. Они открыли это заведение сразу после окончания. Клиника занималась тем, что выдавала справки для водителей, для тех, кто покупает оружие, кому нужны санкнижки, короче, вот эти все справки для всяких там разрешений. Бизнес оказался очень выгодным: снял помещение, арендовал личные печатки у знакомых врачей-специалистов, посадил двух девочек в белых халатах, и нормально. Клиент идет, деньги несет, а девочки только заполняют справки, вклеивают в них фотографии, расписываются за докторов и ставят печати. Если какие-то вопросы возникают, Доктор их разруливает. Все просто, почти законно, прибыльно. Никаких тебе высоких технологий в медицине и стоматологии, никаких затрат на оборудование, лекарства и так далее.

– Хорошо, а где Петровы? – спросила Маша.

– Я же сказал, что скоро будут. Только что разговаривал с Кириллом, – сказал Серега.

– Не обижайся, Сережа, я просто не слышала. А чем они занимаются, Кирилл и …?

– Света, – закончила за нее Наташка. –  Да, вы же их совсем почти не знаете. Света моя старая подруга, мы вместе в школе учились. Кирилл работает главным технологом где-то в оборонке, а Света в небольшом ювелирном магазине заведующей.

– И как они живут? – спросил Денис.

– Нормально они живут, – ответил ему Серега. В оборонке сейчас видел, какое оживление? Кадров не хватает, если человек соображает в технике, его на вес золота ценят. Кирилл в основном и зарабатывает, а Светка детей воспитывает, у нее магазин рядом с домом.

– Кирилл, небось, ворует по-крупному, – сказал Ленка задумчиво.

– Не знаю, свечку не держал, но в последнее время они хорошо стали жить. Дачу строят, говорят в кредит.

– Так мы и поверили. Денис, налей мне винца, – протянув пустой бокал, попросила Ленка. Она потянулась на своем шезлонге и перевернулась на живот. И сзади ее фигура была почти безупречна. Ленка закинула руки за спину и начала развязывать вязочки на купальнике, чтобы не осталось белых следов.

– Ты так долго будешь возиться, – глядя на ее мучения, сказал вернувшийся с бокалом Денис. – Давай я развяжу.

– Тогда дай мне вина.

– На, держи, – он протянул ей бокал с вином, а сам, присев рядом на корточки, начал развязывать тесемки. – Ты как их завязывала, вообще?

– А, черт их знает, я давно уже его не надевала, не понимаю от чего он так завязался.

Я в это время посмотрел на Наташку, она с некоторой ревностью, это было видно по лицу, следила за возней супругов. Серега тоже смотрел на Дениса с Ленкой, а Маша взглядом мне показывала на Наташку, как бы говоря: "смотри, смотри, а эта-то как разволновалась". Сцену прервал автомобильный гудок за воротами.

– О, Петровы приехали, – подняв вверх указательный палец, с облегчением сказал Серега, и пошел открывать ворота.

Развязав, наконец, тесемки купальника, Денис поднялся и спросил меня: – А у тебя  как дела, Вова?

– Хреново, как у большинства сейчас. Заказов почти нет, рекламировать нечего, сам знаешь, импорт подорожал сильно из-за падения рубля, никто ничего не покупает. Тоска. Крупняк западный, которой у меня был, все контракты свернул и отвалил из нашей богоспасаемый державы. Живу на старых запасах. Пока вот думаю, где можно деньгу поднять. Есть одна тема не очень законная, но очень денежная, вот ее я сейчас разрабатываю. Распространяться особо не хочу, скажу только, что это связано с нефтянкой, гешефт должен быть не плохой.

– Сейчас везде плохо дальше трех метров от Трубы, – Денис, отхлебнув вина, посмотрел сначала на жену, затем на Наташку.

– Это что значит, переведи, – попросил я.

– Это значит, что конторам, которые находятся дальше трех звеньев в пищевой цепочке от нефтяной или газовой трубы, сегодня не прожить. Все деньги закольцовываются в пределах этих трех звеньев. Люди не любят делиться ничем, кроме своих неприятностей, тем более деньгами.

– Похоже на правду. Те, кто когда-то производил, теперь уже сдохли, остались лишь перепродавцы, но и у этих денег мало. Сколько бы я не разговаривал, не уговаривал, народ не хочет тратить деньги на рекламу. Все сидят в режиме жёсткой экономии.

– Естественно, Вова, какая нахрен реклама, когда простой народ покупает по принципу: низкая цена, плевать на качество. Бизнес В2В держится только на личных связях и входит в цепочку из этих трех звеньев. Реклама – двигатель торговли в рыночных условиях, а у нас этого рынка никогда и не было. Конкуренция существует только за кресла чиновников, которые распределяют деньги в этом государстве, больше конкуренции у нас нигде нет.