Первый поход

Волчий вой раздался неожиданно. Роман аж поперхнулся водой. Вой был совсем близко, очень громко. То прекращался, то начинался снова. С такой тоской зверь издавал эти звуки, будто плакал о чём-то своем. Роману стало не по себе. Хоть он и был не из робкого десятка, но животный страх подступал к самому сердцу. Оно отреагировало усиленным стуком, который отдавал в уши. Затем вой затих, наступила звонкая тишина. Роман стал прислушиваться к ней, но кроме легкого шелеста листьев ничего не доносилось. Как вдруг он увидел какую-то тень по палатке слева. Она прошмыгнула так быстро, что Роман не понял какое это животное. Но решил сделать ярче свет в своём хлипком жилище, достал дополнительный фонарь из рюкзака. Пока включал, краем глаза увидел тень. Что-то не очень большое, снова прошмыгнуло мимо. Стал слышен хруст веток, очень отчетливый и в непосредственной близости к костру возле палатки.

“Что же делать? – подумал Роман.– Вдруг волк голоден и хочет напасть. Или их несколько?”

Он встретился с инстинктом выживания. В его голове стали быстро рождаться идеи как остаться в живых. Сначала он думал выйти и посветить фонарем. Позже решил, что лучше будет наоборот выключить свет и затаиться. И никак не мог выбрать, как поступить правильно. Ведь раньше ему не приходилось ночевать одному в незнакомом месте, да и вообще соприкасаться с дикими животными в среде их обитания. Контактный зоопарк не в счёт, да и там не было Волков. Если это конечно он.

Роман лежал в спальнике и немного дрожал от неизвестности. Смотрел то вправо, то влево палатки и искал глазами намеки на тень загадочного гостя. Но снова наступила полнейшая тишина. Роман расслабился, и ему пришла идея записать впечатления от первого дня в блокноте. Он снова полез в рюкзак, но услышал, что кто-то скребёт у входа в палатку. Когти были явно острыми и цеплялись за молнию застежки входа. Роман замер на месте, буквально оцепенел.

“Что делать именно сейчас?” и на автомате он вытащил нож из кармана штанов, и стал ждать. Налобный фонарь светил на вход, глаза начали побаливать от напряжения и неморгания, а тело стало тяжёлым, слегка дутым по ощущениям. Скребки прекратились, и тень пробежала справа. Роман выдохнул, но через секунду ему стало ещё страшнее. Останется ли жив, если на него нападет неведомый зверь. Сможет ли он спастись? Отбиться? И ударить ножом что-то живое?

Позже лёг в спальник, укрылся с головой. И почему-то в тот момент вспомнил, как он плакал, когда в детстве пропала его собака. Тогда все ее искали, спрашивали у каждого встречного. А затем Роман узнал от друга во дворе, что ей отрезало лапы трамваем, и она умерла. Как ему было больно, слёзы текли и текли горячими струями. Как было жаль беспомощного, родного и любимого друга. И сейчас слёзы застилали глаза. А ведь он совсем забыл эту историю. Спрятал подальше, ведь мужчины не плачут. Так ему говорил отец.

Так он пролежал где-то около часа. С детскими воспоминаниями, со страхом и жалостью к себе.

Тишина не отступала, и глаза слипались от усталости. Заснуть бы и пусть приснится Бобби, так звали его спаниеля. Черно-белого окраса, с кучерявыми, длинными ушами. «Наверное, пес бы его защитил от неведомого лесного зверя» – про себя рассуждал Роман. И незаметно задремал.

А проснулся от жуткого скрежета, стука и рыка. Спросонья подумал, что уже утро и возможно это какая-то техника для валки деревьев. Протер глаза и понял, что ещё ночь, наручные часы показали 3 часа. Звук становился все ближе и ближе. Роман приоткрыл окошко в палатке слева и стал вглядываться в темноту ночи, но ничего не увидел. Тогда он включил свой самый яркий фонарь и направил в темноту ночи. Но виднелись только деревья, кусты и трава. Больше ничего. Тем временем звуки подбирались к палатке и от ужаса у Романа выпал фонарь из рук. Звуки стали обволакивающими, объемными и заполнили всю палатку.

«Как в фильме ужасов» – подумал Роман и ущипнул себя за руку, вдруг это сон. Но в этот момент что-то или кто-то начало качать палатку из стороны в сторону. Лампа упала, рюкзак метался, разбрасывая содержимое. Роман хватался за стены и пол, но его тоже качало. Он попытался достать нож из кармана, но колебания становились сильнее. И тогда он закричал. Так сильно, как только мог. Этот крик был из самых глубоких глубин его души. Такой рёв, древнего человека из тысячелетнего прошлого. Инстинктивная реакция на раздражитель. Парень не ожидал от себя такого совсем. Тихий сотрудник IT отдела, мило улыбающийся коллегам, молчаливый и вежливый. Он в одну секунду превратился в дикого, желающего выжить любой ценой человека. Его крик словно прорезал невидимую внутреннюю броню. Гортанный, сильный, по-настоящему мужской рык отпугнул неведомые силы. Звуки стали затухать, затем вовсе исчезли.

Роман ещё долго сидел в спальнике, смотрел на вход. Не было ни единой мысли, в бесшумном, спящем лесу, пока его тело и мозг не отключились полностью и он уснул крепко. И ему снились облака.

Когда он проснулся, уже было светло. С опаской выглянул из палатки, а там таял словно сладкая розовая вата в руках – рассвет. Солнышко понемногу поднималось все выше. Наступал новый день.

Трава возле палатки была примята, костёр потух. Роман вытащил ноги, не решаясь выйти полностью. Да и как-то прохладно. Голова слегка гудела, после ночных приключений.

Он ощутил сильный голод и все-таки заставил себя вылезти. Стал разводить огонь, умылся водой из бутылки, быстро перекусил баночкой сайры и хлебом, и продолжил свой поход. Назад отступать нельзя, все-таки привык достигать своих целей. Вышел на тропу и направился вперёд, отсчитывая шаг за шагом на приборе.

Солнце катилось к закату, становилось все ближе к линии горизонта. Роман снова задумался о ночевке, и от этой мысли мурашки побежали по спине. “Надо найти приличное место, – сказал шепотом себе под нос. – Без Волков и прочего”.

Он свернул направо, на тонкую тропинку, едва различимую среди густых кустов с желтыми цветами. И примерно через 100 шагов он увидел дымок.

“Неужели люди?” – обрадовался Роман. И очень быстрым ходом отправился в ту сторону.

Восемь палаток стояло по кругу, а в середине горел большой костёр с котлом, из которого вкусно пахло. На импровизированных креслах сидели молодые люди с кружками в руках и пели песню. Один парень играл на гитаре, перебирая струны тонкими пальцами, и низким голосом тянул:

Мерзнут руки и ноги и негде сесть.

Это время похоже на сплошную ночь,

Хочется в теплую ванну залезть.

Может быть, это избавит меня от тоски

По вам, солнечные дни?

Это была песня группы Кино «Солнечные дни». Роман знал ее наизусть, отец любил творчество Цоя. Он наблюдал за компанией немного издалека, сначала стесняясь подойти. Но решил, что обстановка вполне дружелюбная и приблизился к лагерю.

Всех приветствую! – громко и четко выпалил он в толпу.

Песня сразу прекратилась и 10 пар глаз смотрели в упор на высокую фигуру Романа. Вид был у него так себе, раздраженные красные глаза, руки в царапинах, куртка кое-где порвалась, ботинки в липкой глине, а на штанах ляпы грязи.

Привет! Привет! Привет! – понеслось со всех сторон.

Парень с гитарой встал, подошёл к Роману и протянул руку – Александр! Присаживайся, выпей с нами горячий чай. Ты наверно очень устал. Как твоё имя?

Роман представился, скинул рюкзак и охотно сел на мягкое местечко, рядом со светловолосой девушкой. С удовольствием выпил сладкий чай с сушками и стал отвечать на многочисленные вопросы от людей из лагеря. И заодно сам выяснил, что они профессиональные походники. Каждый год выбирают маршрут и следуют ему. Сейчас у них привал для ужина и ночлега. И если он хочет, может остаться с ними.

Роман немного колебался, не создаст ли дискомфорт.

Но вспомнил жуткую, прошлую ночь сказал: «Спасибо вам большое. Пожалуй, переночую с вами. У вас остался ужин?». В животе урчало, и сушки не спасали.

Девушка рядом представилась Олей и мягким голосом сообщила, что сейчас принесет ему уху и хлеб.

Роман взглянул на неё широко открытыми глазами. Милое лицо, пухлые губы и большие Голубые глаза, как два озера.

Какая, хорошенькая!– подумал он.

Она погладила его по руке, посмотрела в глаза и сказала: «Теперь ты с нами и все будет хорошо». Эти слова тронули Романа в самое сердце, сразу почувствовал себя своим. Он оглянулся на всех, кто-то улыбался, кто-то говорил о маршруте, или просто пил чай, но от них шло тепло. Такое простое и домашнее.

Пока он ел, ребята поставили его палатку.

Потихоньку все разбредались на ночлег, один за другим. Оля все также сидела рядом с Романом, хотя другие места освободились. Сначала они смущенно молчали и сербали чай из походных, железных кружек. Но после заката, в сумерках всё-таки заговорили.

Знаешь, в этом походе ощущаю непонятные импульсы. Не могу объяснить, что зарождается во мне. Словно какая-то трансформация, перестройка. И это всего лишь второй день. – сказал Роман.

Настоящая природа, вдали от городской суеты это совсем другое. Чуть позже твоя жизнь изменится и ты не узнаешь в себе того Романа, который просыпался по будильнику и шёл в офис. Теперь ты принадлежишь этому миру. – тихо ответила Ольга и смотрела на огонь.

Ее лицо пылало всполохами костра. В ней было что-то шаманское, думал, глядя на красивые, длинные волосы Ольги. Он любовался ими и хотел дотронуться.

Это очень интересный опыт… – он порывался рассказать события прошлой ночи, но боялся. Вдруг она сочтет его сумасшедшим.

Оля, а ты веришь в лесных духов?

Я знаю, что они есть. И они нашли себе местечко. Знаешь где?

Где же?

В наших душах! – она взяла его руку и прижала в месте солнечного сплетения – Они теперь там навсегда.

Легкий ветер подул им в спину. Дрова разтрещались от воздушного порыва. Роман сидел с рукой на груди и смотрел на профиль Ольги. Она – Лесная фея.

Это был разговор обо всем, когда за пару свободных часов хочется рассказать всю свою жизнь. Начиная с детского сада и заканчивая настоящим временем. Слова лились, а они не могли насытиться разговорами. Будто пили холодную, родниковую воду в самый жаркий день лета. Глоток за глотком становились все ближе. Их души начали движение друг к другу, в порыве соприкоснуться. Роман почувствовал легкое покалывание в сердце. И немного испугался, ведь он пошел в поход совсем не за тем, чтобы влюбиться. Совсем не за этим…

Когда стало темным-темно, они оба пошли по своим палаткам. Он робко обнял Ольгу и пожелал доброй ночи. И взглянув в ее глаза, в которых отражался свет от налобного фонаря, понял, что пропал. И от этого никуда не деться. Он смотрел на нее, уходящую к своему лесному жилищу еще минуту.

А в мыслях крутилось: Вера….Любовь… Бог.

III