Лав-тур на Бора-Бора

Все захихикали, а Елена, резко развернувшись на каблуках, устремилась к себе в каюту, реставрировать порядком раскисший фасад.

Первым Юлиным порывом было пуститься в погоню за инспектором, но, во-первых, у нее не было катера, а во-вторых, в бунгало мечется, сгорая от нетерпения, несчастный, совершенно трезвый Василий. Любящая супруга предупредила его о предстоящем визите инспектора, и теперь он, наверное, места себе от волнения не находит. Придется идти домой.

Уходя, Юля отметила, что на обитателей яхты визит жандармов произвел странное впечатление. Едва инспектор уехал, они кинулись отмечать это событие. В смысле, что все целы, невредимы, никого не забрали. Как будто это смерть за ними приходила, а не инспектор жандармерии, который ищет совершенно настоящего, нешуточного убийцу, притаившегося среди них. Бред, да и только.

Глава 13

– Ну, все. Пропал. – Вот было резюме Василия в ответ на рассказ жены.

– Да успокойся ты. Еще не конец света. – Юля бодро похлопала мужа по спине. – Одного вычеркнули, но девять-то человек по-прежнему в списке.

– Какие девять? Игорь, Сомов, Крюгер и Макс со мной на рыбалку уплыли. Элла, ты сама сказала, раньше всех с яхты ушла. Ленка тоже отпадает. Ну и кто остается?

– Инна с Семеном, но они у себя в каюте были сильно заняты. А Татьяна с ветераном советской медицины какие-то батики расписывала.

– Что расписывала?

– Тряпки какие-то.

– Так бы по-руссски и говорила. Короче, вывод один: кроме меня – некому.

– Подожди! Мы про команду забыли! Как-никак, девять человек. Давно у Шульмана эта яхта?

– Вроде бы около года.

– За год у членов команды к Ирме могло много претензий накопиться. А что если это коллективный сговор? – В Юлиной голове замелькали совершенно дикие картины, где матросы, горничные и стюарды, подняв над головами камень размером с тот, что стоит под Медным всадником, опускают его с сатанинским хохотом на голову несчастной жертвы.

– Мать, ты только не обижайся, но, по-моему, у тебя от буйства гормонов ум за разум зашел, – с жалостью глядя на жену, констатировал Василий.

– Да? А я вот что тебе скажу. Если Ирму убили и это сделал не ты, выходит, убийца все еще разгуливает по яхте. И мы его найдем. Тебя еще не арестовали. Значит, твердых доказательств у них нет. Орудие преступления не найдено. А посему хватит сидеть в номере, пора выбираться в люди. А то тебя снова к бутылке потянет, а моему будущему ребенку отец-алкаш не нужен, – решительно заявила Юля. – И еще завтра с утра отправляемся на яхту. Но для начала надо придумать, куда ты сможешь выманить всю мужскую компанию, мне надо с командой пообщаться.

– А куда ты теток сплавишь? – не стал спорить Василий.

– Они сами разбегутся. Это вас надо под бок толкать, а женщины народ деятельный, они сами себе занятие найдут.

Все случилось, как она и предсказывала. Инна, Семен, Ирина Яковлевна и Татьяна отправились в «Лагунариум», Юля им вчера все уши про него прожужжала. Елена лечила раздерганные нервы кокосово-цветочными ваннами в Mandara SPA. Элла отправилась с инструктором по дайвингу осматривать какие-то невероятно красивые рифы. Юлия бы на месте Крюгера одну ее с таким красавчиком никуда не отпустила. Высокий, загорелый, с кубиками на животе и ямочками на щеках… Такой тип только совершенно слепому и тупому мужу может внушить доверие. Но Ганс, немецкая простота, чмокнул жену в щечку, пожелал ей счастливого дня и с чистой совестью поехал с мужиками на ловлю какой-то редкой крупной рыбины.

Юля осталась на яхте одна! С командой, конечно. И что странно, никто из уехавших не поинтересовался, а чем это она собирается здесь заниматься в отсутствие хозяев. Помахали ручкой, и все. Ничто так не расслабляет и не отупляет, как отдых. Она попила чаю, перекинувшись парой слов со стюардом, заказала повару суфле и занимала его беседой, пока шел процесс приготовления. Заглянула на капитанский мостик и получила урок по управлению судном. Все это время Юля рассыпалась в комплиментах, проявляла искреннее внимание к абсолютно не интересным ей вещам и жутко вымоталась. Но самое отвратительное – она не продвинулась в своем расследовании ни на шаг.

Хозяйка была добрая, умная, внимательная, не капризная. Это Ирма-то! Никаких конфликтов с ней ни у кого не было. Все было ясно как день. Команда заняла круговую оборону и посторонним ничего не расскажет. И когда Юля пришла к печальным выводам о провалившейся с треском операции, на борту появился представитель конкурирующей фирмы, инспектор Жан-Поль Бальзак. Едва кивнув ей, хитрец, не сбавляя шага, повернул к мостику, и через секунду на палубе вновь не было ни души. Растаял, как призрак.

Так. Значит, Юля снова оказалась права, у следствия не все так гладко, как казалось Ползунову. И если у жандармерии есть вопросы, вина ее мужа все еще не доказана, есть шансы его спасти! Интересно, по чью душу на этот раз пожаловал инспектор.

Сняв просторный цветастый балахон, который составлял ее сегодняшний наряд, Юля осталась в одном купальнике и, скинув шлепанцы, мелкими перебежками отправилась на мостик. Там никого не было.

Где же вы, голубчики, прячетесь? Погладив свой кругленький маленький животик для стимуляции мозговой деятельности, она отправилась на нижнюю палубу, в носовую часть судна, где, как она знала, квартировала команда.

Эта часть яхты была Юле абсолютно незнакома, и прежде, чем спускаться вниз, она глубоко задумалась. «Если я просто спущусь, где гарантия, что не попаду прямо в кают-компанию или столовую для персонала? Мои ноги будут обнаружены раньше, чем я об этом узнаю». Осторожно спустившись на несколько ступенек, Юля скрючилась, присев на корточки на узкой, почти вертикальной лестнице, и прислушалась. Беседовали капитан, инспектор и еще какой-то парень. Голоса звучали еле слышно, и разобрать, кто о чем говорит, было невозможно.

Она рискнула спуститься еще на ступеньку и заглянуть вниз. Не удалось. Юля спустилась еще на ступеньку, зацепилась ногой за железную опору перил, руками схватилась за сами перила и, едва дыша от страха, свесилась головой вниз. Перед ней открылся небольшой коридор, освещенный круглыми матовыми светильниками, прикрученными к полу. В смысле к потолку. По обе стороны коридора шли одинаковые двери, вторая слева была приоткрыта, в проеме было видно сидящего на узкой кровати парня, стоящего над ним инспектора и колено капитана в белой форменной брючине.

– Когда вы его обнаружили? – задумчиво спросил инспектор, рассматривая небольшой предмет, который держал в руках.

– Утром. Я хотел найти зарядку для мобильника, она куда-то подевалась, залез в ящик рукой и в самом углу наткнулся на него, – ответил растерянный, слегка напуганный парень.

– Как вы думаете, когда он мог туда попасть?

– Понятия не имею. Я не очень слежу за порядком в этом ящике, что-то кидаю в него, что-то достаю, почти никогда полностью не перетряхиваю, – беспокойно ерзал на месте матрос, кажется, его звали Ник.

– И все-таки мне бы хотелось, чтобы вы подумали. Вы закрываете каюту, когда выходите из нее?

– Нет, конечно. А зачем?

– У нас на яхте посторонних не бывает, разве что гости хозяина, но им нечего делать в этой части судна. Если у членов команды есть какие-то ценности, они могут положить их ко мне в сейф, – вмешался в разговор капитан.

– То есть в этой части судна двери не закрываются? – уточнил инспектор.

– Нет. Только моя каюта и только потому, что там хранятся документы и находится сейф, – уточнил капитан Сомерс.

– Как часто вы заходите к себе в течение дня?

– Не знаю. Когда как.

– Я хочу, чтобы вы ответили мне на этот вопрос точнее. Вы заходите сюда раз в час, каждые полчаса, два раза в день, а остальное время несете службу? Подумайте.

– По-всякому бывает. Когда яхта стоит на якоре, как сейчас, у нас немного дел, и мы часто бываем на берегу. Кому захочется сидеть в тесной каюте в таком раю? – усмехнулся Ник инспектору.

– Вчера у вас тоже была увольнительная?

– Да. Днем, после обеда я ездил с подружкой в Ваитапе и вернулся только к восьми.

– У вас есть подружка? – дружелюбно улыбнулся инспектор.

– Познакомились недавно, – смутился молодой человек, краснея. – Она работает в отеле, в салоне красоты.

– А утром как часто вы заходили к себе?

– Заходил несколько раз. Переодеться, принять душ после мытья палубы и уборки судна, а потом перед самым обедом. И еще после обеда, перед уходом с судна.

– Значит, если кто-то хотел подкинуть вам какую-то вещь, времени у него было достаточно.

«Ах, вот в чем дело!» – осенило Юлю. На протяжении всего разговора она продолжала висеть головой вниз и, надо признаться, порядком устала. Руки вспотели и скользили по железным поручням, кровь прилила к голове и стучала в висках, малыш съехал вниз и давил на легкие своим крошечным, но уже вполне ощутимым весом. Сейчас правильнее всего было бы убраться восвояси и попробовать позже выяснить, что там подкинули этому парню. Но женское любопытство страшная сила, и Юля, рискуя свернуть шею, постаралась свеситься еще ниже и рассмотреть, что же такое вертит в руках этот противный потомок великого литератора.

Она тянулась, тянулась до тех пор, пока нога не вывернулась, утрачивая дополнительную опору, а руки не заскользили по перилам, как салазки с ледяной горы. Юля летела вниз головой с крутого высокого трапа, цепляясь потными ручонками за перила и оглашая окрестности воплями, полными ужаса.

Слава отважным морякам, покорителям глубин! Капитан, проявив нечеловеческую реакцию и смекалку, успел подхватить ее буквально в нескольких сантиметрах от пола. Отдышавшись в его смелых, сильных руках, Юля распахнула свои яркие зеленые глаза и одарила рыцаря сияющим благодарным взглядом. И тут же наткнулась на холодный вопрошающий взгляд не менее прекрасных голубых глаз капитана Сомерса.

– Вам лучше, сударыня? – спросил он ее чистым, четким голосом.