Я стану твоим щитом

Только когда небо окрасилось в багряный цвет и зажглись первые звезды, я наконец достигла эпицентра дыма. Уставшая от безостановочного бега, с подвывающим от голода желудком, я с отчаянием взирала на ещё дымящие остатки шатра Высочества. С ужасом смотрела на лужи с грязно-алой водой. На вырванные с корнем молодые сосенки и страшные борозды на земле, будто здесь порезвился огромный зверь.

Сотрясаясь всем телом, я, настороженно озираясь, пробежала по тонкому деревцу и, перемахнув через дымящий остов, с шипением приземлилась у бывшего костра. Пламя затушили похлебкой, большие ломти недоваренного мяса уже привлекли трех сорок, которые, оглушительно крича, бились за лакомые кусочки.

Издав боевой клич, распугав нахалок, я подбежала к облюбованному кусочку, вцепилась в него зубами и поволокла его к кустам. Преследовать меня горластые птицы не стали, добычи хватило на всех…

Утолив голод, я бросила брезгливый взгляд на птиц, что пили из кровавой лужи, и принюхалась. В нос тут же ударили запахи: дыма, лошадиного пота и крови… однако, к моему сожалению, зверька тоже привлекла эта жуткая жидкость, и мне понадобилось применить немало усилий, чтобы увести тело подальше от страшной поляны.

Только удалившись от нее на приличное расстояние, зверь, поведя носом, обнаружил новый источник влаги и повел меня вглубь леса. Вскоре мы оказались на берегу небольшого озера. Смердящая смесь воды, зеленых водорослей, мелких жучков и червяков. Заросшее тиной и камышом, с бегающими по островкам зеркальной глади водомерками и спрятавшейся под листом огромной жабой.

Пить такую воду я не могла, тело бунтовало, порываясь бежать к узкой просеке в камыше, и мне было все труднее его удерживать. На мое счастье, на мшистом валуне в маленькой выемке после дождя собралась вода. В ней плавали жучки и травинка, но от нее не несло тухлятиной и тиной. Утолив жажду, я обессиленно растянулась на камне, с едва слышным писком потерла лапку и грудь. Небольшие ранки от когтей и зубов болели, но крови не было, и это радовало.

Мой зверь устал, мы много с ним прошли, но врожденное любопытство и ночной образ жизни не давали покоя, и мы снова двинулись в путь. Мне оставалось лишь направлять зверя в нужную мне сторону.

Ночной лес был прекрасен. Кудрявые березы шумели пышной листвой. Над верхушками сосен громоздились холодные далёкие звёзды. Лес жил своей жизнью, в траве стрекотали сверчки, где-то вдали ухали совы, раздавались птичьи перещёлки, звериные завывания, писк, шорохи. От многообразия ароматов, обволакивающих словно туманом, кружилась голова. Я дышала этими запахами, богатыми, глубокими, какие я никогда ранее не ощущала…

Конское ржание я услышала, когда из-за деревьев стало медленно подниматься солнце. Тени от берез отпечатались длинные, пронизанные багрянцем. Небо розовело, а разноголосое пение неуемных птиц разносилось по всему лесу.

Замерев и практически не дыша, я, вцепившись лапами в шершавую ветку сосны, уже привычно повела носом и, уловив терпкий запах пота и дыма, устремилась к нему. Скользя по веткам деревьев, держась ближе к узкой дороге, я подгоняла сонливого зверя бежать вперед…

К пылающему вдали костру, откуда доносился соблазнительный запах мяса, зверек нехотя, но все же пошел. Осторожно приближаясь к лагерю, он встревоженно озирался и сердито фыркал, и, только добравшись до края поляны, я увидела причину его страха.

Киан. Его темный силуэт отчетливо выделялся на фоне темного леса. Лицо мужчины было бледным, руки сжаты в кулаки, а взгляд был серьезным и напряженным. У его ног сидел связанный мужчина и что-то едва слышно, торопливо бормотал.

Мне потребовалось немало трудов, чтобы унять тотчас неистово забившееся сердце и не упустить связь со зверем. Судорожно выдохнув, я, чуть подавшись вперед, мысленно подстегивая зверя спуститься ниже, не сводила взгляд с изможденного лица Киана.

– Не знаю, господин, – донесся до меня надрывный голос, затем раздался приглушённый вскрик, и двое воинов, подхватив под руки пленного, потащили его к оврагу.

Первый свой порыв броситься к Киану я сдержала. Для него я зверь, маленький, но, возможно, опасный. И кто знает, как встретит меня Его Высочество. Поэтому, бесшумно следуя за мужчиной, я достигла лагеря и, беглым взором осмотрев воинов, с облегчением выдохнула: все были живы.

– Ничего не сказал? – спросил Рендан, опускаясь на поваленное дерево. Он, болезненно морщась, держался за правый бок.

– Как мы и предполагали, он не знает заказчика, – зло бросил Высочество, устало выдыхая и устраиваясь рядом с другом, – людям нужен отдых… проклятье! Нас будто загоняют в ловушку!

– Райн доставит твое послание, а вернувшись в столицу, мы выясним, кто осмелился напасть на тебя.

– Как Финли? Выдержит завтрашний день?

– Должен, он парень крепкий, – ободряюще улыбнулся Рендан, подав Высочеству кружку, – выпьем? Осталось немного винограда… черный, как любил вОрон.

– Жаль птицу, – глухим голосом произнес Киан, залпом выпив пахнувший кислым напиток.

– Огонь Нисан забрал его к себе, – с грустью пробормотал Рендан и, вновь наполняя кружки, пододвинул к Его Высочеству миску с гроздью винограда.

Не знаю, что меня в тот момент толкнуло. На удивление зверь затаился, и мне не приходилось прилагать усилий, чтобы управлять чужим телом. Я, быстро перемахнув с ветки на ветку, проскользнула вниз по стволу. Юркнула под ногами Рендана, жалобно пискнув, схватила виноградинку и, прыгнув на колено Киану, поднесла ему ягоду.

– Кхм… – поперхнулся вином Рендан, оторопело уставившись на меня. Спустя минуту он перевел ошарашенный взгляд на Высочество и просипел, – кажется, у тебя теперь новый хранитель.

– Я рад, что ты вернулся, – не менее потрясенно пробормотал Киан, принимая мое подношение…

Глава 6

Судорожно всхлипнув от облегчения, я не справилась с обрушившими на маленькое тельце эмоциями и, быстро вскарабкавшись по руке Киана, обхватила лапками его плечо и потерлась носом о его щеку.

– Эм… – тотчас раздался придушенный голос Рендана, но все же он, не выдержав, громогласно расхохотался. Не прошло и минуты, как остальные воины подхватили смех, и еще долго по лесу разносились тихие подвывания развеселившихся мужчин.

В тот день я практически не покидала Высочество. Восседая на его плече, я взирала перед собой и принюхивалась к окружавшим нас запахам. Мимо нас на протяжении всего пути то и дело проезжали воины и, радостно скалясь, поглядывали в мою сторону. Я понимала их интерес – маленький, пушистый ручной зверек, он не мог не привлекать внимание, и не сердилась за их чрезмерное любопытство. Киан тоже делал вид, что ничего необычного не происходит, время от времени украдкой на меня посматривая.

Когда солнце зашло за деревья, а его последние лучи окрасили небо в оранжевый цвет, всадники наконец нашли удобное место для лагеря. Спешившись и стреножив лошадей, воины споро стали устраиваться на ночлег.

Кто-то занялся поздним ужином, поставив над уже пылающим огнем котел с водой и закинув в него огромные куски мяса. Кто-то расчищал поляну от камней, готовя место для сна. Рендан и Его Высочество, устроившись у небольшого ручья, от которого тянуло приятной свежестью и прохладой, едва слышно заговорили.

– Дирс сказал, это ласка, только он таких белых ещё ни разу не встречал. Летом они обычно с бурым мехом… спит?

– Да, – ответил Киан, прикоснувшись к месту, где у него за пазухой, свернувшись в клубочек, я благополучно проспала чуть меньше половины пути и только с наступлением вечера, почувствовав, что лошадь замедлила ход, проснулась. Пришлось чуть сильнее высунуть мордочку, чтобы дать понять мужчинам, что я давно уже не сплю.

– Кто-то оберегает тебя, посылая необычных хранителей. Только однажды такое было. Еще в академии, забравшись в старую библиотеку, я прочел об этом в свитках. Правда это или вымысел, но Дереду сохранила жизнь змея…

– Да, отец как-то рассказывал мне и Ирвину о богах, что перевоплощались в животных и птиц, помогали смертным, – задумчиво протянул мужчина, ласково погладив меня между ушек, – если это так, значит, в столице… – недоговорил Киан и, придерживая зверя, резко поднялся, – что бы ни случилось, виновный мне за это ответит.

Остаток вечера Рендан и Его Высочество уже привычно сидели за картой и сверяли проложенный ими путь с тем, что было на ней нанесено. Я, устроившись рядом, время от времени принюхиваясь к запахам, которые сейчас перебивал аромат свежего мяса, и вновь боролась со зверьком. С наступлением вечера он будто бы очнулся и, дрожа всем телом, встревоженно озирался. Пугливо вздрагивал от слишком громкого хохота играющих в кости мужчин, со страхом взирал на пламя костра и опасливо поглядывал на всхрапывающих лошадей. Удерживать его рядом с людьми мне становилось все труднее.

– Держи, – вдруг проговорил Киан, медленно подталкивая ко мне кусок свежего мяса. Моему зверю такое подношение пришлось по нраву, он радостно замахал хвостом и издал протяжный писк. Но угощаться не спешил, настороженно посматривая на Высочество. Меня это несказанно радовало – есть сырое мясо я была пока не готова.

– Дирс, принеси печеное, – вполголоса, будто размышляя, произнес Рендан, не сводя со зверя изучающего взгляда.

Вскоре передо мной лежал ещё один кусок, он был менее привлекателен для зверя, но и к нему он не притронулся, порываясь сбежать. Пришлось мысленно подстегнуть маленького хищника, так как я не желала проводить ночь вдали от людей, охотясь в лесу на мелких грызунов.

– Хм… не ест сырое, – удивленно пробормотал Дирс, тут же добавив, – лапками отрывает и жует.

– Да, необычный зверь, – промолвил Высочество, бросив на Рендана нечитаемый взгляд, достал из небольшой миски пару черных ягод и положил рядом со мной.

Поблагодарив мужчину осторожным поглаживанием лапкой по руке, я продолжила лакомиться печеным мясом. А через минуту, к моему великому сожалению, осознала, что оно действительно не такое вкусное, и с содроганием посмотрела на манящий кусочек темно-розового сырого мяса.

Отряд мне все же пришлось покинуть. Даже находясь в теле зверя, мне было неловко под пристальными взглядами воинов, и пришлось бежать в кусты. Стоило мне скрыться за плотной стеной зелени, как зверь что-то, пискнув, устремился вглубь леса, игнорируя мои увещевания и угрозы. Только достигнув огромного дерева, он вдруг закрутился, запищал и стал что-то отчаянно вынюхивать.

Запах был мне не знаком, и я совершенно не понимала, что происходит со зверем. Он то быстро взбирался по стволу, обегая толстые ветки, то вдруг спускался, заполошно стрекоча.

Причина его странного поведения появилась из небольшой норы. Симпатичная мордаха, высунув нос, сердито пискнула и юркнула обратно. Мой зверь тотчас метнулся к дыре, но лезть в нее поостерегся. Замерев, он не сводил взгляд с норы до тех пор, пока усатая мордочка не появилась вновь.

На протяжении всей ночи я была сторонним наблюдателем и невольным участником брачных игр маленьких зверьков. Дама оказалась гордой, и мой зверь сбился с ног, ухаживая за несговорчивой особой. Мы перетаскали к ее норке все найденные клочки меха, красивые листики, мох. Даже поймали мышь, но особа продолжала верещать и, кажется, требовала ещё подношений. Только под утро мой зверек, досадливо фыркнув, забрался на ветку дерева и, глядя сверху вниз, что-то на своем запищал.

После этого увезти его к лагерю не составило труда. Зверь послушно побежал к запаху дыма и впервые не задрожал при виде людей и таких огромных животных, которые прядали ушами в сторону охраны, будто бы радуясь человеческому соседству.

Я добралась до края поляны, оставляя за спиной призрачный полумрак высоких сосен, что могучими великанами стояли сомкнутым строем, преграждая доступ к тайнам леса. Прыжками огибая стражу, которые заметив зверя, сразу приободрились и заулыбались, я по запаху нашла Киана…

У Высочества сон был чутким – едва мои лапки коснулись его груди, он тут же открыл глаза и, чуть приподняв куртку, пригласил меня к себе за пазуху.

Свернувшись клубочком на теле мужчины, я впервые за все время моего нахождения в этом странном мире ощутила себя в безопасности. И, слушая мерный стук его сердца, вдыхая аромат хвои, дыма и мускуса, уснула…