Я ваша, Босс!

На мобильник поступил звонок от дежурной опергруппы.

– Павел Демидович, Алмазов Демид Артемович ваш родственник?

– Мой, да. С ног уже сбился искать.

– Объект находится по адресу Новое шоссе, триста пять. Там расположен ночной клуб «Мотылек».

– Ёк макарёк! А в клубе он что забыл?

– Он с нами не делился. Вы его заберите только, он девочкам танцевать нормально не дает. Администратор клуба полицию вызвала. Хотели повязать деда, да поняли, что ваш подопечный.

– Вяжите его, ребята! Не раздумывая, вяжите, пока он дел всяких не натворил. Еду уже, минут через десять буду у вас!

Уф-ф, нашелся! Я нажал на газ, хорошо, пробки немного разошлись. Помчался по шоссе по данному мне дежурным оперативником адресу.

У входа в ночной клуб стоял полицейский «уазик». Рядом хмуро переговаривались два полицейских.

Я быстро припарковал автомобиль, заторопился им навстречу.

– Повязали? – поинтересовался, пожимая руки в знак приветствия.

– Никак нет, Павел Демидович. Вас ждем.

– А чего ждете?

– А вы сами посмотрите, и сразу поймете.

Хм… Озадаченно потерев подбородок, я вошел в клуб. Полицейские двинулись за мною следом.

Клуб как клуб, ничего особенного. Приглушенный свет, музыка орет, народ выпивает за столиками. Кто-то танцует.

Я перевел взгляд на подиум. Там было три шеста. Вокруг первых двух красиво извивались почти голые девицы, а на самом большом, что был воздвигнут посередине подиума в виде колонны, почти под потолком сидел дед Демид в полевой форме. Берцами и мощными ручищами он держался за шест, в зубах зажал погасший окурок сигареты и зыркал по сторонам безумным взглядом. В общем, залезть он туда залез, а слезть не может. И снять его никто не может, потому что дед бьет всех ногой. А берцы – обувь крепкая, такой по лицу получить никому не хочется. Вот и опергруппа лезть к нему не решилась. Собрались позади меня и гогочут.

Народ, что в клубе собрался, тоже ржет, все на телефон снимает. Весело всем, зашибись!

Администратор, приятная девушка, как меня увидела, сразу ко мне кинулась, как к последней надежде человечества. Впилась мне в локоть красивыми ноготками.

– Это вы родственник генерала? Скажите, что вы!

– Ну я, да… – буркнул я, а сам озадаченно осматривал шест. Как же деда снять?

– Снимите дедушку оттуда, пожалуйста.

– Как он туда залез?

– Ох, он сначала вел себя пристойно! Заказал графин водки, нарезку. Девочкам денежку в стринги засовывал. А потом, после второй стопки, вдруг услышал кавер-версию старой песни «Три белых коня» и в пляс пошел. А потом на подиум полез. Начал к девочкам приставать, ну… – Администратор раскраснелась. – По попам их шлепать, руки распускать. Наша охрана его пыталась стащить, да он у вас буйный! А дерется как! Он в ВДВ, что ли служил?

– Было дело, – отмахнулся я. – Спецназовец он бывший. Его голыми руками не возьмешь.

Администратор распахнула свои густо накрашенные глаза.

– Что, и бутылку шампанского об голову разбить может?

– Вот чего не знаю, того не знаю. А спрашивать у него не рекомендую, все же дед в возрасте уже. Вдруг череп себе расколет? Он и так не совсем адекватный у нас, вы же сами видите.

– Да вижу, вижу… Я полицию вызвала. Они хотели его с подиума стащить, а генерал ваш на шест полез. Сказал, живым не сдастся. И сидит там уже полчаса. Он нам работать мешает.

Я огляделся по сторонам. Судя по шумихе, которую создал дед, никому он не мешал. Наоборот, произвел фурор среди гостей подшофе. Те даже на его фоне с другой стороны сцены фотографироваться начали и в сеть выкладывать. Народ стал подтягиваться, в клубе уже яблоку негде было упасть. Всем хотелось на деда-стриптизера поглазеть.

Тяжко вздохнув, я полез на подиум. Девицы у шестов оживились, начали мне подмигивать. Цветомузыка ослепляла.

– Дед, строиться! – остановившись у центрального шеста, громко рявкнул я. Вот что-что, а грозно требовать я умел.

– Павлуша, ты, что ль? – оживился сидящий под потолком генерал, и бычок выпал у него изо рта.

– Я. Спускайся немедленно!

Дед презрительно сплюнул.

– А-а, позор нашей семьи явился! Коммерсант! Фу таким быть!

– Спускайся, кому говорят?!

– А не хочу. Мне и здесь хорошо.

– Что значит «хорошо», дед?

– А то и значит! Всяких коммерсантов слушать не собираюсь!

– Немедленно спускайся, или я сейчас шест подпилю. Ребята из опергруппы за бензопилой пошли.

Дед с опаской взглянул на добрых молодцев в форме у подиума.

– Ладно-ладно, спускаюсь уже. – И в два счета спустился вниз. Поравнялся со мной, оглядел презрительно так.

– Ты зачем буянишь? – хмуро взглянул на него я.

– Ничего я не буяню. Сейчас водку допью, и двинем к Эмме домой.

Опергруппа хмуро переглянулась, но перечить генералу не решилась. Награды у него на груди настоящие, таких наград просто так не заработаешь.

Дед Демид вернулся за свой столик, надел на голову форменную фуражку, опрокинул в себя остатки водки из графина и в мгновение ока смёл всю нарезку с тарелки.

– Готовы проехать в отделение, дедушка? – Один из оперативников загремел наручниками.

– В отделение? Хм… – Дед взглянул на него с вызовом. – А ты, соколик, меня сначала догони!

Он лукаво мне подмигнул, швырнул в опергруппу своим походным рюкзаком и в один миг оказался у выхода.