Порочная страсть на двоих

«Ты уехал совсем недавно, а я уже скучаю».

Как гром среди ясного неба разрубило веселье пришедшее сообщение. Номер был неизвестный, но у Мари внутри в один миг все оборвалось. Стало ясно: у ее мужа появилась любовница.

Музыканты заиграли «Поющие под дождем», и Глеб Сергеевич, подпевая солисту, кружил маленькую Лизоньку в танце.

Воровато взглянув в сторону Бориса, который увлеченно болтал с владельцем торгового центра, Мари достала свой телефон и быстро сфотографировала высветившийся номер. Она узнает об этой наглой сучке все, а потом растопчет ее в порошок!

Гости умилялись огромному деду, кружащему на руках любимую внучку, приглашенные фотографы делали снимки, а Мари сжимала кулаки с такой силой, что белели костяшки пальцев. Измена мужа ядовитой змеей ужалила ее в самое сердце, и теперь яд предательства отравлял ее душу.

После окончания песни она подошла к свекру и крепко его поцеловала.

– Спасибо, – шепнула на ухо едва слышно.

– После фейерверка не расходитесь. У меня есть разговор к вам с Борисом, – приостановил ее тот.

– Конечно, Глеб Сергеевич.

Официанты ввезли в гостиную огромный трехъярусный торт с розовыми феями и единорогами. Дети пищали от восторга, а их матери вздыхали и с завистью расспрашивали Мари о кондитерской, в которой был создан этот шедевр. И она была бы счастлива, если бы сообщение в телефоне мужа не нанесло ей удар в спину. Теперь же вся шумиха вокруг шикарного десерта вызывала у нее раздражение. Ей хотелось поскорее распрощаться с гостями и закрыться в ванной комнате.

После чаепития гостей позвали во двор, смотреть праздничный фейерверк в честь трехлетия Лизоньки. Веселье плавно подходило к концу.

– Я заберу Лизоньку. Кажется, ей пора в постельку, – подошла к хозяйке дома нянечка Дарья.

– Неужели вечер закончился? Даже не верится, – устало выдохнула Мари. – Ведите, конечно. Милая, я приду к тебе чуть позже, когда поговорю с дедушкой.

Она наклонилась к дочери и поцеловала ее в лобик. Девочка послушно кивнула и позволила нянечке взять себя за руку.

Мари направилась на поиски мужа и свекра. Она знала, где их можно найти – в кабинете у Бориса на втором этаже.

Заметив свекра у камина в компании нового фаворита, она удивленно остановилась.

– Поди сюда, Мари, – позвал ее Глеб Сергеевич.

Она подошла. Новый знакомый невольно притягивал взгляд. В позе и выражении его лица сквозило напряжение, но глаза, пронзительно карие и глубокие, снова произвели на нее неизгладимое впечатление.

«Проходимец… наверное, всех девиц с шеста уже успел под себя подмять», – отчего-то разозлилась Мари. Она и сама не могла понять, чем ее зацепил Макар. Но было в нем что-то дикое, истинно мужское. То, мимо чего не может спокойно пройти ни одна женщина.

«Я выше похоти!» – тут же одернула себя она.

На лестнице показался Борис, и сердце красавицы болезненно сжалось.

Глеб Константинович потянулся за початой бутылкой бренди. Разлил в красивые бокалы на коротких ножках и поставил их перед присутствующими в комнате.

Мужчины снисходительно посматривали друг на друга. Они не понимали, для чего их собрали у камина.

– Присаживайся рядом, Маша. Мне надо кое-что сказать вам троим.

Будучи единственной дамой на этом собрании, Мари села на диван рядом со свекром и потянулась за бренди. Если бы не предательство мужа, ей было бы тоже любопытно, для чего их собрали, но сообщение, увиденное в телефоне, будто высосало из молодой женщины все жизненные силы, и ей уже ничего не хотелось. Выпить чего-нибудь покрепче и хоть на время забыться: вот о чем она мечтала. Укрыться от неприглядной реальности в спасительном действии крепкого напитка, чтобы не думать.

Борис лениво приподнял бровь. Красивым жестом опрокинул в себя порцию бренди и с видом хозяина жизни вальяжно откинулся в мягком кресле.

– Что за причина собирать нас вместе с твоим новым протеже?

Макар сверкнул презрительным взглядом в его сторону и тоже выпил бренди.

– Это не протеже, Борис. – Медленно и четко произнес Глеб Сергеевич. – Макар – твой родной брат.

Мари поперхнулась бренди и закашлялась. Борис вытянулся в кресле и замер. Макар, будто застыл с коротким бокалом бренди в крепких руках.

– Но… как? – откашлявшись, прошептала Мари. – Как они могут быть родными братьями, если даже внешне совершенно не похожи?

–Вот так, – пожал плечами свекр. – Когда Макар родился, я был слишком глуп. А потом, когда опомнился, его уже забрали в дом ребенка и успели усыновить. Я думал, мы не встретимся, но судьба распорядилась иначе.

– Разве… такое возможно? – наконец подал голос Макар. Недюжинная выдержка его оставила. Пульс отдавал в виски дикой болью, и казалось, он задыхается в этом роскошном доме, где хозяином являлся ненавистный ему Борис, теперь уже брат.

– Получается, возможно. – Кивнул отец. – Надеюсь, Борис, новость тебя порадовала. Отныне Макар тоже член нашей семьи.

В гостиной повисла такая тишина, что было слышно потрескивающее в камине пламя. Напряжение пронизывало воздух, словно электрический ток. Нет, не было и намека на мыльнооперную радость от внезапного появления нового члена семьи. Ощущалась растерянность, помешанная на ревности и дикой ненависти. Борис вдруг осознал, что отныне его мечта получить отцовское казино отброшена в небытие. Есть другой. Другой сын, кроме него! Тот, который старше и ближе отцу по складу характера. И он уже в полную силу орудует в казино! Ненависть и отчаяние клокотали в груди обманутого в своих надеждах младшего брата.

Макару казалось, что он задыхается. Виски пульсировали болью и хотелось бежать прочь. Прочь из этого дома и от этих людей, оказавшихся кровными родственниками.

Внезапно он понял, почему расстреляли только Костю Попова, честного парня. Потому что знали уже тогда, что Макар – сын Загорского. И вышвырнули с работы без права восстановления именно поэтому. Ох, его приемный отец, верно, переворачивается сейчас в гробу. Он думал, что растит хорошего человека, а, получается, взял к себе сына матерого бандита, привыкшего нарушать закон.