Неприкаянные

– Значит, так и сделаем, – соглашаюсь я.

Мысли о Феликсе на некоторое время отступают на задний план.

Когда я подъезжаю к небольшой парковке у набережной, Афинский уже ждет меня. Он стоит, засунув руки в карманы брюк, и любуется полетом чаек над подернутой золотом морской гладью.

Я запираю машину, вешаю на плечо сумку, подхватываю купленный в кондитерской чизкейк – любимый десерт Юрия Сергеевича, и спешу к нему.

– Таисия! – осуждающе посматривает на десерт в моих руках он. – Когда я приглашал вас на ужин к родителям, я не имел в виду, что надо что-то покупать!

– Я знаю. Но это любимый десерт вашего отца. Поверьте, ему будет приятно, что я об этом помню.

– Вы бы могли сказать мне, что надо купить десерт, – продолжает бурчать Афинский.

– Мне хотелось порадовать вашего отца. За те девять месяцев, что мы работали вместе, я успела к нему привязаться, – поясняю я.

– Ладно… только прежде чем мы пойдем ко мне домой, обещайте кое-что.

– Что? – виновато посматриваю из-под ресниц на него я.

– Впредь оповещать меня о том, что вы собираетесь приобретать за свой счет.

– Хорошо…

Я согласно киваю. На миг наши взгляды пересекаются. В глазах Афинского нет холодности и осуждения. Скорее, в них сквозит разочарование от того, что он сам не догадался приобрести угощение для отца.

– Давайте чизкейк сюда, – протягивает руку он. – Раз уж я не догадался что-нибудь купить, то хоть помогу вам его донести.

– Держите, – с удовольствием расстаюсь с неудобной пластиковой коробкой я.

Мы идем вдоль набережной по выложенной плиткой дорожке.

– А вы живете далеко от родителей? – желая разрушить воцарившееся между нами молчание, спрашиваю я.

– Нет. Надо просто перейти через набережную и свернуть в переулок.

– Это новый дом по проспекту, который построили первым?

– Да. Тогда считалось, что приобретаешь элитную квартиру, – усмехается он. – А потом новостройки стали расти, как грибы после дождя.

– Мы продавали две квартиры из вашего дома. Очень удобная планировка.

– Да. А с пятнадцатого этажа видно бескрайнюю полосу моря.

– Наверное, это романтично – проснуться утром в воскресенье, сварить чашечку кофе и любоваться бескрайним морем?

– Если нечем больше заняться, то, наверное, – соглашается Афинский. – Кстати, если вам интересен адрес, то я живу по втором подъезде, квартира семьсот пять.

– Думаете, я стану вас преследовать?

– Нет, это на случай, если вам любопытно. Как с моим семейным положением, – смеется он. – Так, здесь нам придется свернуть.

Я не успеваю снова залиться краской от досады, как мы притормаживаем перед узкой тропинкой, ведущей в частный сектор. Всего один квартал – и Андрей останавливается перед уютным двухэтажным домом с мансардой и ухоженным садом.

– Мы пришли. Держите свой десерт, – протягивает мне пластиковую коробку он.

Ловким движением руки отпирает задвижку на калитке и ведет меня за собой.

– Есть кто дома? – открывая входную дверь, громко спрашивает Афинский.

В доме витает аромат жаркого и выпечки. Я вспоминаю, что забыла поесть. С этим надо что-то делать, иначе я начну терять сознание посреди рабочего дня.

Из гостиной выглядывает красивая женщина. Ее длинные светлые волосы сплетены в косу, а из одежды на ней легкий сарафан цвета морской волны.

– Сынок! – озаряет ее лицо счастливая улыбка. – Отец, посмотри, кто к нам пришел!

Я догадываюсь, что это – жена Юрия Сергеевича и мама моего спутника – Ольга Николаевна. С ней мы общаемся только по телефону. Каждую пятницу она звонит на работу мужу, попросить меня напомнить ему, что ужин в семь часов вечера и опаздывать на него нельзя.

Из кухни выходит хозяин дома. Он в фартуке. В руке зажата прихватка.

– Андрей, ты привел Тасю! – расцветает Юрий Сергеевич. – Ну, же, проходи, моя хорошая… Мать, где тапочки?

– Привет, па, – жмет руку отцу Афинский. Судя по его виду, он доволен тем, что взял меня с собой.

Суета в просторной прихожей заканчивается тем, что меня обувают в пушистые комнатные тапочки с зайчиками, забирают десерт и ведут в гостиную. Я не успеваю опомниться, как меня уже убеждают, что не отпустят домой, пока я не поужинаю вместе со всей семьей.

– Тася, это даже не обсуждается. Я уверен, что ты сегодня снова забыла пообедать, – хмурится Юрий Сергеевич. – Ты выглядишь еще тоньше, чем в пятницу!

– Я накрою в столовой, – суетится хозяйка дома.

– Может, я тогда помогу? – неуверенно подаю голос я.

– Только если действительно этого хочешь, – похлопывает меня по руке Юрий Сергеевич.

– Да, хочу, – улыбаюсь я.

– Тогда идем, Тася, – взмахом руки зовет меня за собой хозяйка дома.

Я семеню следом за ней в столовую. Я впервые в гостях у Афинских, но дом и его посетители не кажутся мне чужими. Его родители в один голос зовут меня «Тася», и даже серебряные приборы, которые достает из серванта Ольга Николаевна в честь моего прихода, именно такие, как мне нравится. Мне становится грустно, что с Феликсом все не так. Дома у Феликса мне всегда не по себе. Я боюсь что-то испортить.

– Как вкусно пахнет хлеб, – выкладывая на тарелку мягкие кусочки, удивляюсь я.

– Я пеку его сама, – с довольной улыбкой поясняет хозяйка дома. – Если хочешь, могу научить и тебя.

– Очень хочу.

Я ничуть не лукавлю. Дома мы редко печем, но именно этот хлеб мне хочется научиться делать.

Скоро стол накрыт, и Ольга Николаевна зовет мужчин.