Его секретарша

Икнув от страха, я отступила вглубь квартиры.

– Надо же, а я с ног сбился искать тебя в городе, – рыкнул мой несостоявшийся жених и ловко схватил меня за запястье. – Случайно у общаги заметил!

Вывернув руку, притянул к себе.

– Сколько еще дурака валять будешь, а?!

– Больно, пусти! – попыталась высвободиться я.

– Поверь, это совсем не больно… – ядовито ухмыльнулся он. – Так, мелочи…

Я отступала, он наступал. Даже разуться не удосужился и теперь безжалостно топтал своими ботинками белоснежный Надин ковер.

– Моя семья очень недовольна твоим опрометчивым поступком, Маша. Бери сумочку. Ты возвращаешься ко мне. Это не обсуждается.

Язык жалко прилип к небу, и стало нечем дышать. Почему-то именно сейчас мысли о возвращении в особняк Волкова казались чем-то чудовищным. Весь его облик – крупная, расплывающаяся фигура, дорогие, но без вкуса подобранные вещи, слишком резкий аромат духов – вызывало отторжение. Нет, нет и нет!

И вдруг что-то глухо стукнуло позади мощной фигуры Волкова. Мой несостоявшийся жених замер, потом его глаза закатились, и он рухнул на колени.

– Терпеть не могу самодуров, – зло процедила Жаннетта и опустила бейсбольную биту.

– О, нет… что ты наделала! – Я прикрыла рот рукой, чтобы не закричать.

– А что, смотреть, как он тебе угрожает?

– Ты не понимаешь… он теперь меня на куски разорвет!

– Не разорвет, если мы успеем уйти раньше, чем он очнется. Надо его вытащить отсюда поскорее.

Я метнулась к окну. Дрожащими руками отодвинула штору и посмотрела вниз. Там, у припаркованного рядом с тротуаром джипа топтались два огромных шкафа – охранники и подельники Волкова по нелегальному казино. Видимо, он оставил их у машины, намереваясь справиться со мной самостоятельно.

Жаннетта открыла входную дверь и высунулась в общий коридор.

– Пусто, – зловеще сообщила она. – Давайте запихнем его в лифт и отправим кататься. А сами спустимся вниз пешком.

– Давайте. —

Отойдя от окна, я решилась на безумие.

Коньяк придал мне той самой безумной отваги, которая ни к чему хорошему не приводит. Мы с Жанеттой подхватили тушу оглушенного Волкова за руки и поволокли к лифту, надеясь только на то, что никому из соседей не придет в голову открыть дверь. Опустившись на четвереньки, Надя обеими руками толкала моего несостоявшегося жениха в бока и спину.

– Какой же он тяжелый… – прошипела Жанетта.

Я лишь кивнула. Обожавший фаст фуд Волков весил целую тонну. Интересно, как Жанетте удалось оглушить такую махину одним ударом?

Кое как мы затолкали в пустой лифт Волкова.

– Жми на десятый, не ошибешься, – пытаясь отдышаться, посоветовала Жанетте я. – Сами быстро спустимся вниз по пожарной лестнице.

Мы затолкали в лифт безвольно свисающие ручищи владельца нелегального казино. Жаннетта нажала кнопку, и обшарпанные двери захлопнулись, унося Волкова вниз.

Переглянувшись, мы выдохнули.

Советовались недолго. Решили спуститься по пожарной лестнице.

Жаннетта быстро спрятала торт в холодильник. Надя запихнула в сумочку остатки коньяка, и втроем мы осторожно двинулись вниз по опасной пожарной лестнице. Хорошо, что вечерело. Никто не обратил внимания на трех наряженных для похода в ночной клуб девиц, решивших выбрать такой экстравагантный путь вниз с пятнадцатого этажа общежития.

Бритоголовые подельники Волкова были заняты проходящими мимо малолетками в коротких юбках. Мы шмыгнули в противоположную от подъезда сторону и быстро зашагали в сторону центра. Кажется, нам удалось оторваться от этих гопников. Хотелось верить, что надолго.

Глава 6. Облонский

Гробовая тишина в огромном доме давила на виски.

Облонский остервенело рвал на себе галстук. Казалось, еще немного, и он задохнется от нехватки воздуха.

Избавившись от костюма, накинул шелковый халат и спустился вниз. Часть первого этажа его особняка была отведена под роскошный бассейн с подсветкой и баром. Чаша бассейна была оборудована полукруглой барной стойкой, и пить коктейли было можно, сидя на круглых стульях, прикрепленных в воде к стене бассейна. В зоне бассейна с помощью климат-контроля поддерживалась определенная температура и влажность.

В первые моменты пребывания казалось, что здесь слишком тепло и влажно, но потом легкие привыкали.

Полы в помещении были выложены не скользкой плиткой, которой грешат аквапарки, а особой террасной доской. С противоположной бару стороны, на песке, завезенном с Мальдивских островов, стояли лежаки. Несколько пальм в кадках и затерявшееся среди листвы кресло-гамак завершали интригующий интерьер, позволяя получать от пребывания в зоне бассейна полноценный отдых.

Только сейчас релакс можно было получить, лишь залив в себя бутылку хорошего виски или коньяка.

Облонский нырнул в теплую воду бассейна и поплыл. Сделав несколько кругов, понял, что сегодня это его не удовлетворит, и выбрался на террасное покрытие.

Так было каждый раз, когда он посещал благотворительные фестивали. Горящие отчаянием и надеждой взгляды пришедших на встречу взрослых, которые верили в чудо. Дрожащие руки, подсовывающие ему папки с историями болезни… Когда-то он тоже был таким отчаявшимся. У него также дрожали руки, когда совал историю болезни очередному врачу. И каждый раз его взгляд горел отчаянием и надеждой. Как и взгляд жены Амиры. Тогда они не знали – чудес не бывает. Болезнь беспощадна.

Самое страшное – видеть, как в глазах близких людей угасает даже отчаяние. Амира не смогла пережить. Эмигрировала в другую страну. Он ее не винил. Жена имела право начать все сначала – создать другую семью, родить еще ребенка. Она не понимала – от воспоминаний не убежать. Они внутри.

Ему после смерти дочери было проще одному. Видеть каждый день того, кто винил себя так же, как и он сам, было бы невыносимо.

Облонский подхватил ожидавшее его на лежаке полотенце и вытер стекавшие по волосам и груди капли воды. Ноги сами собой понесли его к бару.

Он достал бутылку французского коньяка. Открыл ее и медленно налил в бокал на короткой ножке. Едва успел отпить глоток, как завибрировал сотовый телефон на лежаке.

– Ну, кто еще? – устало выдохнул Облонский и взглянул на экран. Ирина. Что ей нужно? Знает же, что по правилам звонит только он.

– Да, Ириш. – Отпил еще глоток коньяка и даже не поморщился.

– Вова, у тебя появилась другая? – дрожащий голос любовницы заставил его удивленно приподнять бровь.

– С чего ты взяла?

– Ты не позвал меня на фестиваль… Вместо этого взял с собой какую-то девчонку! Мне Мирослава доложила…

Мирослава… Ясно: пассия Абрамова насплетничала.

– Ир, эта девчонка – моя новая секретарша. Я брал ее на фестиваль, чтобы посмотреть, подойдет ли она для работы.