Жена миллиардера

– Кажется, я задолжал вам прогулку?

– Мне показалось, что моя бабушка достаточно ясно дала вам понять, что прогулки со мной не приведут ни к чему хорошему, – против воли мои губы тоже растянулись в улыбке.

– А как же ваша мечта о миллиардере?

– Вы еще помните про эту глупость?

– Конечно, помню. Не каждый день девушка заявляет, что ей нужен миллиардер, – он рассмеялся коротко и резко, и от его смеха по коже побежали мурашки.

Меня бросило в краску. Зачем я вообще брякнула про миллиардера в нашу первую встречу?

Конфуз подкрался с неожиданной стороны. Я не заметила, как мороженое начало капать.

– О, нет!

Ну, конечно! Такая жара, а я перестала его слизывать. По юбке расползалось розовато-белое пятно.

Отбросив мороженое в урну так, будто оно являлось причиной всех моих бед, я схватилась липкой рукой за свою объемную светлую сумку. У меня там точно были бумажные салфетки, потому что утром я их туда забросила.

– Вот, держите, – раздался уже знакомый голос совсем рядом. – Я возьму вашу сумку.

Подняв растерянные глаза на своего нового начальника, я судорожно сглотнула. Тут же ощутила, как от смущения пылают щеки.

Он преспокойно стоял рядом со мной, держал мою сумку с чертежами и ждал, пока я ототру пятно от мороженого его салфетками. Просто стоял и ждал. И оттого, что он проявляет ко мне человеческое участие, мне было совсем не по себе.

– Извините, – выбросив салфетку в урну, я растерянно развела руками. Почувствовала, что пылают не только щеки, но и уши, и окончательно сникла.

– Это моя вина. Я вас отвлек, – Максим Аркадьевич ободряюще мне улыбнулся. – И раз уж из-за меня вам не удалось насладиться мороженым, предлагаю прогуляться вон до того кафе. Там тоже подают чудесное мороженое. А еще кофе с красивым узором на пенке.

– Но пятно…

– Ничего, оно скоро высохнет. Мы выпьем по чашечке кофе, съедим по порции мороженого, а потом я отвезу вас домой, чтобы ваше пятно никому не бросалось в глаза. Идет?

Я сняла солнечные очки и подняла на него глаза. В конце концов, что плохого в том, чтобы съесть по порции мороженого со своим новым начальником?

– Хорошо.

С победной улыбкой на устах Максим Аркадьевич запер свою машину, и мы прогулочным шагом двинулись в сторону кафе-мороженого.

– А миллиардеры всегда вот так запросто могут гулять по скверу? Без охраны?

И кто тянет меня за язык? Зачем снова напоминаю себе и ему про глупую мечту?

– Только в том случае, если они идут на прогулку с феями, – подмигнул мне Максим Аркадьевич. Мы переглянулись и рассмеялись.

В кафе было прохладно и уютно. Босс указал мне на столик у стены, и я с удовольствием устроилась на мягком диванчике. Музыка лаундж, приятная прохлада – что может быть лучше летним вечером, когда напротив сидит мужчина, который сразил тебя наповал?

Официант принес две порции мороженого и кофе.

– Ух, ты… – восторженно проговорила я. В чашках капучино красивыми белыми линиями проступали сердечки.

– Еще здесь делают смайлики и котиков, – улыбнувшись, пояснил Максим Аркадьевич. – Но мне показалось, для такой милой девушки, как вы, сердце будет в самый раз.

– Кажется, вы угадали, – расплылась в улыбке я.

Босс разорвал бумажные пакетики с сахаром, насыпал их в свою чашку и принялся безжалостно уничтожать рисунок сердца чайной ложкой.

– А почему вы уволились из архитектурного бюро? – будто невзначай поинтересовался он.

– Не сработалась с коллективом, – едва пригубив свой чудесный капучино, отмахнулась я.

– Такая милая девушка и не смогла сработаться с коллективом?

– Это для вас я милая. А для женщин могу быть в роли конкурентки.

– Соперница выжила вас из бюро?

Какой догадливый. Я уткнулась в свое мороженое.

– Скажем так, мне было некуда расти. Поэтому я приняла решение подыскать себе другое место. Только и всего.

Его проницательный взгляд пронзил мое сердце, и мне даже показалось, что на его губах в какой-то миг отразилась недоверчивая усмешка.

– Вам что, нравился главный архитектор?

Вот черт. Кажется, я вся пошла красными пятнами и готова провалиться сквозь землю. Еще немного, и я полезу под стол – лишь бы не видеть Максима Аркадьевича.

– И насколько серьезным было ваше увлечение этим Козловым?

Его взгляд. Пронзительный, колючий и отчего-то недоверчивый, жесткий. Мы что, на допросе? Зачем спрашивать у меня такие личные вещи?! Кажется, показалась та часть Максима Аркадьевича, которую никто не любит.

– Если пару походов в ресторан и поцелуй в сквере можно назвать серьезным, то да. Наверное, у нас все было серьезно… – пытаясь унять дрожь в руках, пробормотала я.

– Он мне тоже никогда не нравился, – внезапно улыбнулся Максим Аркадьевич. На миг мне показалось, что в его взгляде мелькнуло облегчение оттого, что с Козловым у меня ничего особенного не случилось.

Впрочем, он не стал развивать тему. Может, потому, что его самого не очень жаловали в городе, а может, просто из солидарности. Не знаю. В тот момент я была ему за это благодарна.

– А вы ведь тоже не всегда жили в нашем городе? – осмелилась наконец поднять на него глаза я.

– Нет, – дружелюбие на его лице сменилось непонятной мне горечью. – Но я не люблю говорить о своем прошлом. В нем нет ничего такого, что могло бы вызвать интерес. Три года назад по просьбе моей матери мы решили переехать. Здесь живет моя бабушка по материнской линии. Только и всего.

– Наверное, сложно управлять такой большой строительной компанией на новом месте? – спохватившись, что могу лишиться его хрупкого расположения, сменила тему я.

– Сложнее пробиваться сквозь местное самодурство и нежелание принимать новшества, – презрительно фыркнул мой босс.

О, да. Местное самодурство процветает у меня дома. Надеюсь, Максим Аркадьевич об этом никогда не узнает.

– Я с нетерпением жду субботы. Так хочется показать жителям города наш парк после реконструкции, – желая как можно скорее сменить тему, улыбнулась я.