Радуйся бездне

Альбина подумала: «Лучше бы я помалкивала. Забыла простое правило – нельзя бежать впереди паровоза. Все должно быть по порядку».

9.

Альбина уткнулась в свой компьютер.

В почтовом ящике был один мэйл от Жанны, даже не мэйл, а повтор предыдущего с краткой пометкой: «this is just reminder for you». Альбина расстроилась. Надо ли отвечать на такое? Конечно, надо, если у тебя все готово, и ты можешь дать вразумительный ответ. А если нет? Может быть, написать ей: спасибо за напоминание, я сегодня же все пришлю, непременно. Теперь еще один интересный вопрос: можно ли ответить по-русски, если запрос был по-английски, но автор его русский знает? Как тут у них заведено?

«Похоже, мне никуда не спрятаться от грязной работы. Пора начинать сбор этой статистики», – подумала Альбина, потому как она хорошо помнила одно старинное правило: за трудные, необходимые, но не слишком приятные дела нужно браться утром. И не потому, что утром много сил, и ты готов выложиться, чтобы быть первым, тут дело в том, что ты это в принципе сделаешь. Хотя бы на «троечку».

Было решено: пока мало посетителей, и никто никуда не едет, нужно выполнять «задачку».

Альбина загрузила компьютер, там снова мигало Катькино сообщение. Но она себе строго настрого приказала: ничего, кроме важного задания.

Она открыла программу бухучета и сразу же потерялась в закладках. Там было такое множество проводок и всяческих отчетов, что она растерялась. Ведь ее никто не обучал специально. Показали несколько приемов – так, по мелочи.

Она набрала воздуху в грудь и решила обратиться к коллегам.

– Девочки, пожалуйста, помогите мне сделать этот отчет для Жанны.

Девчонки хмыкнули. Две бухгалтерши, конечно, помнили, тот скандальчик, но сделали вид, что не понимают, о чем идет речь. Нелли почему-то расщедрилась. Она с важным видом подошла к Альбине и начала быстро-быстро щелкать мышью, что Альбина не успевала следить за ее действиями. В конце концов, Нелли вытащила какую-то программу на рабочий стол компьютера и сказала:

– Вот, – сказала она. – Все просто. Заходишь в эту иконку, потом в отчет по каждому человеку и считаешь количество.

– Как?

– Ну, не знаю, – сказала она индифферентно. – Можешь пальцем.

Альбина обомлела.

– Но ведь у нас триста человек!

– Ну и что? – снова сказала без интереса Неля, ведь лично ее это не касалось.

– Кроме того за три, – Альбина задумалась, – нет за четыре года…

– А ты как хотела? – как-то злобно отреагировала она.

Альбина не могла ответить вслух на этот вопрос. Как она лично хотела? Она хотела жить в двадцать первом веке, ездить на красивой машине и жить в большой квартире, работать полдня, и получать столько, чтобы хотя бы раз в год отдыхать на чудесных островах. А должна считать пальцем количество проводок на экране?

– На это целый день уйдет…

Нелли пожала плечами.

– А нет ли какого-то другого… как бы это сказать… способа… побыстрее, – попыталась возразить Альбина, тщательно подыскивая нужные слова.

– Ну, конечно, нет, – ответила она нервно и пошла на свое место.

Неле уже не хотелось тратить время на эту новенькую.

А Альбина тяжело вздохнула и даже забыла сказать спасибо.

Полдня до обеда она провела за «заданием», выкачивая данные по штучно, по каждому сотруднику на экран монитора, потом она считала, как её научила Нелли, и записывала в блокнот фамилии с цифрами, напротив. Получалось медленно, к тому же ей приходилось еще и разделять разные расходы по видам, и сортировать их, чтобы не сбиться в подсчетах. Альбине удалось обработать примерно половину людей только за один год. Она начала ошибаться, так как часто попадались однофамильцы, да еще и с одинаковыми именами, а она пока никого не успела запомнить, и вдобавок цифры рябили и раздваивались перед глазами, заболела голова и жутко захотелось есть. Кроме того, несколько раз звонили инженера и настойчиво требовали рассчитать их отчеты срочно, сегодня же. А потом звонили менеджеры по продажам, им нужно было кому в Лондон, кому в Париж. Они даже повышали голос, мол, документы у вас целую неделю лежат. Альбину это разозлило, она подумала: «Чертовы туристы, вас три сотни, а я одна», – но она постаралась взять себя в руки:

– Будут лежать до тех пор, пока не посчитаю. Ждите!

Пообедав в одиночестве, Альбина уселась снова за свое задание. Оно вроде и не было сложным, но все-таки утомительным, все равно, что с пола пшено собирать по крупинке. Работаешь, напрягаешься, изо всех сил стараешься, а результат выходит более чем скромный. От этих мыслей производительность еще больше упала. Захотелось даже заняться чем-нибудь принципиально другим – перенести что-нибудь тяжелое, увесистое с места на место или вскопать затоптанную грядку, но она приказала себе – все должно быть сделано сегодня. Альбина проковырялась до вечера, не заметив, как быстро солнце опустилось над горизонтом и ее соседки засобирались домой. Она оценила сделанную работу – оказалось много – шесть листов со статистикой. Оставалось меньше половины, но все, же много.

«Посижу еще. В конце концов, это один раз, посижу часиков до девяти и закончу».

В пустом офисе оказалось работать намного труднее. Альбину никто не отвлекал, но никто и не подгонял. В семь она почувствовала усталость, и сходила за кофе, чтобы взбодриться. В верхнем ящике ее стола нашлась подсохшая булочка, оставшаяся с обеда. Это порадовало.

«Эх, какая же я молодец! – размышляла Альбина, потягивая кофе. – А девчонки мои, наверно, в спортклубах, позанимаются и пойдут в сауну, а потом будут отдыхать в мягких креслах и пить апельсиновый фрэш… Ничего, скоро и у меня пройдет испытательный срок, и я буду свободным человеком. Займусь спортом, сменю гардероб. А в отпуск поеду куда-нибудь в Европу или, лучше, в Таиланд. Чем я хуже других?»

«Как же давно, я не была на море!» – подумала Альбина. Она решила позвонить кому-нибудь из старых подруг, чтобы немного отвлечься, поболтать про отпуск и узнать, чего там новенького. Сейчас ведь ее никто не услышит.

Она вспомнила Родионову Галю. В последний раз они общались несколько лет назад. Она охотно рассказывала тогда про свою работу, про поездки и путешествия.

– А ты знаешь, – сказала тогда Галя. – Наша бухгалтерия часто выезжает на международные конференции.

– Какие такие конференции? – удивилась Альбина.

– У нас же корпоративный стиль управления и эта, как ее… хартия, – с гордостью сказала Галя. – Все департаменты выезжают на неделю в Турцию или Тунис, куда-нибудь, где красиво и есть теплое море.

– И что, совершенно бесплатно? – недоверчиво спросила Альбина.

– Ну, да, – довольная произведенным эффектом, небрежно сказала Галя.

– И чем они там занимаются?

– Ну, по-разному. Совещания проводят, деловые переговоры, посещают все вместе музеи, исторические памятники…

– Продавцы еще понятно, – сказала Альбина. – А что делать бухгалтерии на деловых переговорах. Их работа простая – бери больше, кидай дальше.

– Альбина, ну не будь ты такой бедной. – Сказала жалостливо подруга. – Что такое эта поездка для фирмы, которая продает на пятьсот миллионов в год? Это тьфу, все равно, что тебе орехов купить для забавы.

У Альбины не умещались голове такие крупные цифры.

– И все же это убыток. Они же могут никого не возить и не платить за это, хотя бы потому, что не обязаны.

– Понимаешь, есть такое слово – шик, – сказала тогда важно Галя. – Можешь считать это шиком.

Альбина представила себя в дорогом отеле, где кондиционеры работают бесшумно и на каждой двери золотые ручки, на такой, к стати сказать, лично у нее не хватило бы средств. Ей приходилось пару раз бывать в Турции в простеньких трехзвездочных отелях с растворимым кофе и очередями на завтрак. Но это было не то. Альбине очень-очень хотелось бы побывать в таком престижном месте, где все чинно, где не толкаются в лифтах и в номерах висят белоснежные накрахмаленные халаты…

Альбина закрыла глаза и задумалась.

«А я расскажу ей, что в этом году была в Питере. Прошлась, посмотрела. Хотя честно сказать, мне этот сегодняшний Питер не понравился. Не понравился внешним видом и скромными переменами к лучшему. И вообще как-то его мало, по всюду виден хоть небольшой, но недостаток и постоянно кажется, что что-то сломано. Люди молчаливые и даже пришибленные, и атмосфера такая… Достоевская, с обидой, будто и вправду здесь что-то недочтено. И дома грязные. Боже какие там грязные дома! Я могу еще понять грязь городских окраин, но ведь это центральный проспект! Так бы взять этот Невский и опустить в большую горячую ванну с мыльной пеной и хлоркой. И то он просто так не отмоется, придется оставить там до утра, чтобы пыль эта, песок, гарь, вся копоть, выхлопные газы, чтобы все это намокло и отвалилось. А потом поставить на место и полить еще разок, но уже холодной водой из нагнетателя. Тогда наверно это был бы нормальный проспект, не хуже других. Хотя шире он от этого не станет, все равно только половина нашей Тверской.

А так город как город – все как везде: Кофе-хауз, Джек-Пот, Евросеть, Елки-Палки… вывески, вывески… одна банальнее другой.