Сердоликовая бухта

– Нет. Я спрашиваю, что у него за интерес?

– Ой, чуть не забыла! Вот джем… какой-то экзотический.

– Оттуда же, откуда и чай?

– Держи ложку.

– Что за тип? – Алёша встал.

Неужели она перегнула?

Он поднял её, обхватил руками и пытался поймать взгляд, который она упорно отводила, невинно улыбаясь.

– Что за тип? – Не унимался он.

За деланным напором она почуяла живой нерв. Нет, не умеет она играть на чувствах других – даже тех, кто вольно или невольно играет на её собственных.

– Сестра прислала. – Пусть счёт будет в его пользу, мы не гордые.

– Хороший тип. – Объятия ослабли и стали нежными.

Они допивали чай.

– Небо, как над Италией… Пойдём на крышу? – Сказала она, глядя на пронзительную синеву сквозь неподвижные ветви большой берёзы, почти упиравшиеся в стекло.

– Как Кирилл долетел? – Опять в своей манере уходить от вопроса.

– Хорошо. Сегодня ночью звонили из конечного пункта.

– Смелая ты мама – отправить ребёнка одного…

– Во-первых, он у меня изначально не ребёнок, а мужчина. К тому же уже одиннадцати лет. Во-вторых, его в Москве муж встретил. А я случайно встретила в аэропорту приятелей, которые летели…

– Загорать надо не на сером рубероиде пыльной крыши, а на жёлтом песке Чёрного моря.

– Ну, это – кому что. Хотя, помнится, в прошлое воскресенье вы даже подмурлыкивали, лёжа на этом самом…

– Это вовсе не значит, что я готов мириться с рубероидным пляжем всё лето.

– А! Догадываюсь: вам отпуск подписали.

– У вас непревзойдённые дедуктивные способности. А что ваш отпуск?

– Мы не очень-то и спешим. – Она поняла, что настроение резко поползло вниз, за нулевую отметку, и, чтобы справиться с этим, она принялась собирать со стола и мыть посуду. – Куда ехать, ещё не решили… А вы куда собрались? Держу пари, в славный город Сочи.

– Проиграли! Мы едем в Крым.

– Тоже неплохо. И что, компания весёлая?..

Чем же ещё отвлечься, чтобы продержаться хотя бы капельку, минутку… Она вот-вот возьмёт себя в руки, и Алёша ничего не заметит.

Хотя вся эта игра для того и затеяна им, чтобы увидеть, почувствовать, ещё раз убедиться, что она зависит от него. А она зависит от него, и он это знает… Неужели ему не достаточно знать это раз и навсегда? Почему?..

Он обнял её сзади за плечи.

– Ты что, забыла?.. Мы едем в Феодосию… Вдвоём… Через пятнадцать дней. А, Малыш?

Она замерла с тряпкой в руке.

"Малыш"… Вот уж не ожидала она когда-нибудь ещё раз услышать это. Нет, она ждала, всякий раз ждала… Но почти не надеялась.

Она повернулась к нему. Его взгляд прожёг ей зрачки.

– Ты рада?

Она едва кивнула головой и спрятала лицо у него на плече, чтобы он не увидел, что её глаза на мокром месте.

– Вот и прекрасно. Я тоже рад. А тебе отпуск дадут?

– Хоть завтра. Я из-за Кирилла тянула… И ещё из-за тебя.

– М-м-м?

– Ждала, когда ты уедешь… Мне как-то легче из пустого города…

– Значит, ты всё забыла?

– Я ничего не забыла… Я думала, тогда, зимой, ты пошутил.

– Кто пошутил?.. Я пошутил?.. Почему пошутил?.. Зачем пошутил?.. – Он, дурачился и тянул её в комнату.

– А ты не пожалеешь?.. Я же тебе быстро надоедаю… Тебе же всё быстро надоедает… И как мы будем спать?.. Ведь ты не умеешь спать в одной постели с…

Но он не дал ей договорить.

* * *

На часах около трёх.

Алёша то ли спит, то ли делает вид.

Она положила голову ему на живот. Сейчас он потянется, посмотрит на часы, пролопочет что-нибудь возмущённо на тарабарском языке, сошлётся на дела и уйдёт.

Ну и что?.. У него своя жизнь, свой дом, свой круг друзей и занятий. Замуж он ей не предлагает. Да она и не пошла бы второй раз замуж – она ещё с первым замужеством не разобралась: за четыре года им с мужем в голову не пришло заняться формальностями. К тому же, Алёша молодой, ему ещё тридцати нет, и жена у него должна быть молодой – не на семь же лет старше…

Алёша надул живот, потом втянул. Ещё раз. Ещё.

– Штормит. – Сказала она.