Сфорца. Меч, любовь и алхимия

– А я еще раз повторю: будьте осторожны, мадонна. В том числе и в откровенности.

Глава 5. Жена графа Риарио.

Граф Джироламо добавил своих вассалов к миланскому окружению Катерины из 40 родственников и слуг, увеличив их число до 150. В свиту входили архиепископ Чезенский и его эскорт из 13 человек, губернатор Имолы с 12 воинами, местная знать, музыканты и фрейлины.

Процессия Катерины вспыхивала яркой лентой на равнинах Ломбардии. За алыми и белыми флагами, украшенными змеем Сфорца, последовали серебряно-черные ливреи Чезены и красно-синие ливреи Имолы; среди них цвела ярко-красная роза семейства Риарио.

Не было ни блоггеров ни папарацци, лишь такие процессии, молва о которых передавалась от человека к человеку, подчеркивали положение в обществе и могущество правителей городов. А еще они развлекали. Деревенские женщины прибегали и таращились на последние новинки моды, мужчины обсуждали доспехи, а дети клянчили деньги и подарки.

Весной 1477 года громкие голоса труб возвестили о прибытии новой графини Имола, невесты любимого племянника папы, сестры Джан Галеаццо Сфорца, нового герцога Милана.

Мачеха поддерживала Катерину как могла и даже больше. Она отправила с ней своего посланника, советника герцога миланского, присматривать за девочкой, ведь правительница Имолы была всего лишь 13летним ребенком! Он должен был следить, чтобы Катерина вела себя достойно, не заболела от верховой езды, или от жары. Более того, Бона заранее написала в каждый город на пути, предупредив жителей о достойном приеме благородной гостье. Глазам встречающих представала юная красавица, прекрасно осознающая свое положение, время детских забав закончилось. Катерину находили «здоровой, красивой и воспитанной». При миланском дворе ее хорошо подготовили к долгим часам банкетов, речей и зрелищ: ни разу никто не застал молодую графиню нетерпеливой или усталой.

Но все почести меркли по сравнению с приемом Катерины в ее новых владениях.

1 мая процессия выехала из Болоньи, чтобы проехать двадцать миль до Имолы. Ближе к вечеру весь город высыпал на улицы. Как писала Катерина в своем письме к сестре Кьяре: «Жители Имолы обычно мало празднуют, но, похоже, даже камни были в восторге от моего прибытия».

Катерина знала, как себя подать. Она попросила о привале, когда город показался на горизонте, искупалась в реке, переоделась, и въехала в Имолу, к восторгу ее новых подданых, не запыленной и уставшей, а элегантно одетой молодой женщиной с царственной осанкой. Миланское чувство стиля было у нее в крови.

Графиня Катерина Риарио надела самый роскошный из свадебных подарков мужа: золотое парчовое платье, расшитое тысячей крошечных жемчужин. Несколько нитей жемчуга разного размера обвивали длинную шею, с плеч свисала накидка из черного шелка, украшенная драгоценными камнями. Камнями украсили сетку для волос и вуаль.

Старейшины Имолы встретили ее у ворот и вручили ключи от города. Затем последовала приветственная церемония, улицы украсили гирляндами из великолепных цветов. На центральной площади возвели величественный павильон, где Катерина заняла свое место на подиуме, обтянутом роскошным зеленым бархатом, и встретилась с городской знатью.

После формальностей и презентаций начались банкеты. Главный зал дворца губернатора особо украсили по этому случаю, и даже миланцы, известные своими шелками и парчой, были удивлены ослепительными панелями из бирюзовой ткани на потолке и изысканными гобеленами, украшающими стены. Одну часть комнаты занимал широкий шкаф, стонущий под тяжестью золотой и серебряной посуды, расставленной на полках.

– Viva Caterina! Viva la nostra signora. Lunga vita! Benedizioni! – кричали на улицах. – Да здравствует Катерина! Да здравствует наша синьора! Долгих лет жизни! Благословений!

Пятьсот лет назад Эмилия-Романья уже была гастрономической столицей Италии, и ее жители придавали большое значение еде и пирам.

Имолези привезли в дар Катерине продукты: золотую пшеницу с плодородных равнин Романьи, ароматные колбасы и вяленое мясо откормленных местных свиней, а также многочисленные восхитительные сыры, одни- зрелые, выдержанные до идеального состояния, другие – свежие и нежный. Катерина пригласила своих многочисленных доброжелателей остаться на обед, и вечеринка продолжилась намного дольше, чем ожидалось, вечером в столовую внесли канделябры, чтобы празднества продолжались до поздней ночи.

Жизнь Катерины превратилась в нескончаемый праздник. За утренней мессой в часовне следовали пикники в сельской местности, посещение рынка и, конечно же, множество блюд, которые были замечательны не только «разнообразием и изысканностью пищи, но и обилием». Юную графиню поселили в комнатах, положенных ее статусу, украшенных панелями из белого дамасского шелка с золотым шитьем. Десятки мягких подушек покрывали бархатные кресла.

***

На страницах рукописей о подготовке банкетов указаны продукты и «хозяйственные» предметы для организации праздничного банкета

Хозяйственные товары это посуда, которая использовалась для приготовления блюд, приема пищи, предметы для создания атмосферы банкета, все, что было необходимо: тазы, кадки, ножи, большие вилки, которые расставляли по тарелкам, чтобы брать еду, но на самом деле, как видно по рисункам того времени, ели в основном руками. Часто приносили воду и полотенца для мытья рук. Скатерти – мантии- располагались одна на другой так, чтобы в конце одной части банкета их меняли. Очень часто для сервировки стола использовалось 3- 4 мантии.

Очень важна была обслуга, которую в рукописи называют «офицерами» – всем от сенешаля (старшего слуги-распорядителя) до официантов полагалось появляться в ливреях.

Тогда впервые появился каттеринг- известнейший повар Эпохи Возрождения Мессинбурго даже составил подпробный перечень всего, что команда поваров и обслуги должна привезти с собой, если приходится выезжать в загородное поместье для организации банкета.

Среди поваров также существовало строгое разделение, один готовил тесто, другой цыплят.

Банкеты часто имели очень сценографию, включали преставления музыкантов, жонглеров, декламаторов стихов, ддлились много часов, иногда целые дни, а иногда и несколько дней.

Банкеты проходили и во время Великог поста, но менялись продукты, часто использовали речного угря, осетра, икру. В связи с этим интересно, что некоторые магазины, продающие икру и осетровые. существовали в руках одной семьи пятьсот лет, например магазин на виа Маддзини в Ферраре просуществовал до 1938 года и прекратил свое существование лишь из-за антисеитских законов Муссолини, хозяйка магазина была еврейкой. Новые хозяева сохранили магазин до 1970 года. И сегодня уже совсем другие владельцы возрождают старые традиции.

Но Катерине Имола казалась деревней после Милана. И несмотря на празднование и развлечения, девушка чувствовала: что-то не так. О муже не было слышно, сообщений, что пора отправляться в Рим, не приходило. Вместо недели свита задержалась в Имоле на две, потом дольше.

В это время в Риме предотвратили покушение на Джироламо. В нем обвинили кардинала Джулиано делла Ровере и патриарха Венеции, и, хотя непосредственных «покусителей» на убийство поймали, Папа приставил к Джироламо своего телохранителя и порекомендовал воздержаться от поездок. Также решили отложить прибытие в Рим молодой жены.

Катерине направили письмо о небывалой для мая жаре, плохом воздухе Рима, к которому миланская девушка не приспособлена, придется немного подождать. пока спадет зной. Но она не получила письма. Прежде чем послание прибыло, она проявила инициативу и покинула Имолу, чтобы отправиться в двенадцатидневное путешествие в Рим.

24 мая она, наконец, оказалась всего в 14 километрах от Вечного города. Придворные сбились с ног, готовя подарки и украшая парадные залы, чтобы отдать дань уважения союзу кланов Сфорца и Риарио. В семи километрах от городских ворот миланцев встретил большой отряд всадников, одетых в черный шелк и бархат, несмотря на жаркое майское солнце. По мере того, как процессия приближалась, в поле зрения появился штандарт с розой Риарио. Спустя четыре года молодожены снова увидели друг друга. Зрители были в восторге: когда граф и графиня сошли с лошадей, они «взяли друг друга за руки, поцеловались и обнялись».

Джироламо в свои 34 года выглядел просто ужасно. Бессонные ночи в боязни за свою жизнь, неуемные пиры и разврат не добавили ему красоты. Катерина не повела и бровью, лишь выразив радость от воссоединения с мужем.

***

На следующее утро юная графиня впервые увидела Вечный город. Это было воскресенье Пятидесятницы, один из самых главных праздников в году, когда римляне надевали лучшие одежды и украшения, чтобы отпраздновать сошествие Святого Духа и рождение церкви.

Катерина набросила плащ из золотой парчи и темного шелка, который открывался, показывая во всей красе малиновое платье. Ох, какое же это было платье! На рукавах был узор из парчи, а сапфиры, изумруды и рубины из далекой Индии, разных форм и размеров, украшали шею и пальцы. Из-за тяжести драгоценных камней ей пришлось идти медленнее, чем обычно.

Шесть тысяч всадников появились со всех сторон и окружили Катерину, когда она направлялась к собору Святого Петра. Ей отвели почетное место, и пришлось три часа присутствовать на торжественной мессе. Камни тянули вниз, но Катерина знала, как себя вести.

Впервые встретив Его Святейшество, Катерина сделала то, чему ее учили: она опустилась перед ним на колени и поцеловала носок красной бархатной туфельки. Папа приказал привести к нему Джироламо и повторить церемонию их бракосочетания. Никакой поспешности после финансового контракта, никаких церемоний по доверенности: то, что папа соединил, никто не сможет разорвать. Затем понтифик преподнес невесте собственный подарок. Он снял с ее шеи жемчужное ожерелье, подаренное мужем накануне вечером, и заменил его другим, роскошным, с крупными, идеально круглыми жемчужинами чистейшей белизны из папской сокровищницы.

***

Анонимный отчет рыцаря, сопровождавшего Катерину Сфорца из Милана.

«На следующее утро, в розовый пасхальный день… она села на коня… и чудесным строем начала въезжать в Рим, и все мы вместе возле вышеупомянутой мадонны. Ее Светлость была одета в плащ из черной и булатной парчи, малиновую цыганскую куртку раксо с рукавами из черной парчи и красиво украшенную драгоценностями.

…и тотчас же она вошла в комнату обедать, ей подали воды, и она подошла к столу, маленький мальчик в образе ангела пришел, чтобы объявить о ее прибытии в стихах.»

***

Затем Катерина отправилась домой по украшенным улицам Рима, за которыми скрывались грязные трущобы и ветхие здания в темных переулках. После Милана Рим ее ужаснул, казалось, он в полном упадке.

И это действительно было так. Рим XV века был далек от славы Вечного города, погрязший в коррупции папского двора, роскоши сановников и нищете горожан.

Пока Катерина обустраивалась в своем новом дворце недалеко от Кампо деи Фьори, она не могла и предположить, зачем Папа задержал ее мужа.

***

– У меня к тебе важный разговор, племянник. Я имел долгую беседу с Франческо Пацци, который вернулся в Рим.

– Что-то важное?

– Лоренцо де Медичи принял абсурдный закон. Этот сумасшедший запретил женщинам наследовать имущество, если они единственные дети и состоят в браке. И как ты думаешь, зачем? Чтобы помешать Джованни Пацци, мужу Беатриче Борромеи, унаследовать колоссальное состояние своего тестя и тем самым отомстить за мое решение отобрать у Медичи управление папскими финансами и эксплуатацию алюминиевых рудников и передать их Пацци. Говорят, даже Джулиано, младший брат, в недоумении. Надо ли говорить, что Пацци в ярости и вся семья просит меня вмешаться.

– Что же делать, Ваше Святейшество?

Сикст скривил физиономию.

– Лоренцо подписал свой смертный приговор. Больше никаких сомнений, что от него нужно избавиться. Теперь у нас есть Имола, благодаря твоей прекрасной жене. К ней добавится и Флоренция.