Колумбы иных миров

Магистр Ингрем фыркнул.

– Естественно! Преимущественно деформированными габброидами!

– Вот! – торжествовала девица. – Но называются они – «Закатные», а не «Деформированногабброидные»!

– Конечно! Этому названию тысячи лет. Тогда о габброидах никто представления не имел. Использовали самые простые признаки. На западе – значит, Закатные. Населённые сильфами – значит, Сильфхейм…

Тут в спор вклинился Рагнар.

– Да какого демона они нужны, ваши признаки?! Почему нельзя просто придумать красивое слово? Взять, к примеру, «Арвеи»: ничего не значит, просто хорошо звучит!

– Нет, не просто! Наверняка что-нибудь значит, на каком-нибудь забытом мёртвом языке.

– Почему на мёртвом? – возмутилась Меридит. – На вполне живом, кудианском. «Поднебесные вершины»! «Арао» – небо, «венне» – высота! Могли бы и знать! Кудианский – язык распространённый…

– Вот видите! Что я говорила! – торжествовала Энка. – За основу надо брать самые поверхностные, общедоступные признаки! Чтобы название было понятно простому мореходу! И, по возможности, содержало предупреждение об опасности.

– Да, в этом есть смысл, – вынужден был признать Хельги.

– Ага! – ядовито ухмыльнулся Орвуд. – Пусть будет «Остров взбесившихся эльфов!»

– Этого не хватало!!! Да я у тебя сейчас всю бороду повыщиплю!!! Нечего издеваться над трагедией целого народа!

– Ого! В мире стало одним взбесившимся эльфом больше! – хихикнул демон-убийца.

– Да ну вас! – в сердцах плюнул Аолен, и демонстративно удалился на носовую палубу. Но минуты через три вернулся и заявил, что готов согласиться на вариант «Остров бешеных деревьев» Или лучше «хищных».

– А давайте на латен переведём! Для благозвучия! – предложила Меридит с энтузиазмом. – Получится… получится… О! Остров Карнодриас!

– Дурацкое название, дурацкое!

– Угу! – скептически проворчал подменный сын ярла. – Все староземские мореходы – персоны высокообразованные, и прекрасно знают латен!

И Рагнар был с ним согласен, демон побери!

– Вот-вот! Первую половину они вовсе не разберут, вторую истолкуют так, что на этом острове водятся аполидийские дриады. А после долгих недель плавания даже дриада за женщину сойдёт! Вот они, бедолаги, туда и устремятся, себе на погибель.

Но остальным название понравилось, и менять его ради благополучия безнравственных матросов, никто не пожелал.

– Похоть тоже наказуема! – выразила общую позицию Энка.

И первый из островов, наконец, обрёл своё имя!

Эдуард, через плечо бывшего наставника, разглядывал карту.

– А с этой мелочью что делать? – он указал на целую россыпь точек, обозначающих совсем крошечные, неисследованные островки. – Мы у них ни признаков не знаем, ни образцов нет…

Идея, как ни странно, пришла в голову Ильзе, девушке положительной во всех отношениях, но эрудицией не блещущей.

– Их можно в честь кого-то знаменитого назвать. Например, у нас в Лотте есть бухта Бургомистра Иенссена.

– А чем он так прославился? – заинтересовался любознательный демон.

Ильза равнодушно пожала плечами.

– Да кто ж его знает! Наверное, богатый был. Чем ещё можно прославиться в Лотте?

Рагнару такой принцип понравился.

– Значит остров Отшельника можно таки назвать, в его честь. И голову ломать не надо!

– А мы его оттуда заберём, и не станет там никакого Отшельника! – не разобрал принц.

– Неважно! Бургомистра Иенссена тоже в своей бухте нет, он, поди, помер давно! Зато мы увековечим его имя! Оно того стоит! Столько лет на одном месте просидеть и не спятить! Выдающаяся должна быть натура! – выпалила Энка на одном дыхании.

Увековечили Отшельника, а заодно, ещё целый ряд достойных имён: Макса – он, как-никак, приложил свою руку к делу спасения мира, Лавренсия Снурра, мага Мерлина, колдуна Балдура, его собаки Агнессы… Постепенно, личные имена получили все маленькие островки. Более крупные и значимые объекты назывались, всё-таки, по признакам: «Южный остров», «Скалистый», «Устричный», «Рифовый пролив»…

В конце концов, безымянной осталась лишь некая область, очерченная неуверенным пунктиром.

– А это что такое? А-а! Ты так проклятое место отметил! – сообразил Эдуард.

– Точно! – подтвердил картограф. – Назовём его «Туманность Профессора Перегрина»!

– Дурацкое название, дурацкое!

– Да ну-у! – возразила Меридит немного даже обиженно. – Не стоит! Профессор Перегрин – хороший человек! Что ты против него имеешь?

– Ничего. Просто демонов туман вызывает у меня ассоциацию с экзаменом по теории магии.

Энка пристально уставилась на Хельги с видом лекаря, обдумывающего диагноз, и вынесла горький вердикт:

– Ассоциации у тебя, братец, шизофренические!

– Пиши: «Проклятые Воды» – велел Аолен. – Это место слишком опасно, с ним нельзя шутить!

А гном мечтательно закатил глаза.

– Вот если мы найдём новый континент, и там будут горы, я назову их Новый Даарн-Ол, в честь своей далёкой и прекрасной родины!

– Ну, ты прямо как американец! – заметил демон с откровенным осуждением.

– Почему – как американец?! – Орвуда оскорбило не столько сравнение, ничего ему не говорившее, сколько интонация.

– Им тоже фантазии не хватает, свои названия придумать, вот он и воруют чужие: Новый Йорк, Новый Орлеан…

… Они ещё долго спорили и пререкались, а Меридит смотрела на западный край неба, нежно розовеющий впереди, и думала: «Случись нам и в самом деле открыть новый континент и дело дойдёт до названия – передерёмся, не иначе!.. Скорее бы…»

Третий день после Проклятых Вод.