Спиноза и его друзья в Древней Руси

– Значит, получилось! – голубые глаза расширились. – Мой опыт удался!

Глава 5. Энштейн, Попов и Софья Ковалевская

Деревня, в которую попали ребята, называлась Выселки. Геракл сразу поняла, что это жуткая дыра. На дорогах грязища, свиньи гуляют прямо по улицам, ни одного нормального каменного дома, на мотоциклах никто не гоняет и даже спутниковых антенн не видно над замшелыми крышами.

– А коммерческий центр у вас есть? – деловито поинтересовался Петуля.

– Лавка есть мелочная, – не отрываясь от осмотра дивана, ответил Михайла.

– А до Риги далеко? – Кате не терпелось попасть в город. – И на чем вы туда ездите? На автобусе?

– Пошто туда ездить? – удивился парень. – Вон она, за сараюшкою.

– Рига, Катя, – Спиноза отряхнул обивку телоразложителя от соломы, – это столица Латвии. Там много памятников старины. Например, Домский собор… – он оторопело посмотрел на Михайла. – Как это – за сараюшкою?

– Сейчас покажу, – хозяин неторопливо отряхнул штаны и направился во двор.

За сараем стоял еще один сарай.

– Обычно мы тут сушим снопы, – объяснил Михайла, гостеприимно распахивая дверь. – А сейчас я здесь излучаю.

– Катя, это не та Рига, которая столица Латвии, – наконец сообразил Спиноза. – Это такая специальная постройка. Так вы, Михаил, тоже на дому исследуете?

– Не, в доме нельзя. У нас корова давеча отелилась, там телёночек. А здесь мне никто не мешает. И места много. Вот, гляди.

Посреди риги стояла деревянная скамья. Две толстые верёвки, обмотанные вокруг ножек, через дверь выходили во двор и тянулись куда-то вверх.

– К ветряку привязал, – объяснил парень. – Когда ветер дует – излучаются волны-то, а не дует – не излучаются.

В этот момент в стоящем под лавкой чугунном горшке запрыгали деревянные чурочки.

– Вот, – обрадовался Михайла. – Опять подул! А уж часа два было тихо. До этого, правда, грех жаловаться. Дуло, дуло… Уж сколько я опытов успел сотворить! А такого урагана, как ныне, ещё не было.

– Любопытная система, – оценил научный руководитель. – Но, согласитесь, Михаил, несколько громоздкая. Впрочем, возможно, вы принципиально не пользуетесь электричеством?

– Пробовал с молнией работать, – кивнул хозяин, – да не могу поймать.

– А на учебном амперметре типа «Молния» сверхкороткие волны и не ловятся, – возразил Спиноза. – Я тоже проверял опытным путем. Нужна специальная приставка.

Геракл с Петулей вышли из риги, чтобы не мешать учёным решать научные проблемы. Свиньи по-прежнему чавкали. Петух выглянул из курятника, заметил Бонифация и торопливо скрылся. Катя приоткрыла калитку на улицу. Там девчонка в длинном полотняном платье и низко повязанном платке уныло гнала хворостиной старого козла. Увидев пришлых, она остановилась и открыла рот. Геракл зевнула. Девчонка припустила по улице, сверкая голыми пятками.

– Скукотища, – вздохнул бизнесмен. – Как только люди живут?

– У моей бабушки деревня гораздо культурнее, – согласилась Катя. – Диско-бар и нон-стоп без перерыва. А летом откроется кемпинг.

– Это ж какой твоя бабушка может бизнес закрутить, – по-доброму позавидовал Петуля. – Например, в баре договориться – и пироги им печь.

– Ой, какие у бабушки пирожки… – Геракл вдруг замолчала.

Девчонка вернулась, но без козла. Зато она привела с собой других девочек разного возраста, одетых точно так же. И маленького мальчика в рубашке до пупа. И перепуганную тётку в платке, длинном платье и лаптях, с младенцем на руках. Жители Выселок выстроились перед забором и все, как один, вытаращились на Катю, будто она телевизор.

– Чё это они? – забеспокоился Петуля. – Зоопарк нашли.

Он захлопнул калитку, и они быстро вернулись в ригу.

Там стало уже совсем темно, но Михайло и Витя ничего не замечали.

– Миш, где тут свет включается? – девочка пошарила рукой по стенке.

– Погодь, – парень чиркнул кремнем и зажёг тоненькую палочку. – Мамка ругается, когда по ночам лучину жгу, но в науке иначе нельзя.

– Ну, ващще! – Петуля сплюнул и повернулся к Кате: – Видала?

– Нет, Миш, правда, – посочувствовала Геракл, – вы тут как при царе живёте. И дети так странно одеты, и света нет… Слушай, а как же зимой? Как вы в школе учитесь? Темно ведь, наверное…

– Нету здесь школы, – вздохнул Михайло. – А и была бы… Кто меня туда возьмёт? Буквы я, конечно, знаю. Дьячок научил. Аз, буки, веди, глаголь, добро, есть…

Очки у Спинозы сами собой поползли на лоб.

– Как? – прошептал он. – Эт-то какой век?

– От сотворения мира, почитай, год 7216-ый.

– Господи! – испугалась Геракл.

– Ёлки зеленые! – Петуля схватился за голову. – Я думал, в будущем всё будет. С Марсом торговля там, с Большой Медведицей… А тут такая нищета!

– Семнадцатый век? Восемнадцатый? – от волнения Спиноза никак не мог подсчитать. – Шестнадцатый?… Вы, простите, не Ломоносов случайно?

– Не, – улыбнулся Михайло. – Носоломовы мы. Нас тут все знают.

Витя вскочил с допотопного излучателя и взволнованно забегал по риге.

– Вы гений, Михаил! – наконец воскликнул он. – При такой отсталости, практически не зная букв, добились грандиозных научных результатов! Вам надо в Академию нанотехнологий. Вам нужно к нам, в XXI век! Вы должны получить образование. Вы второй Энштейн! Лобачевский! Попов! Софья Ковалевская!

Он в изнеможении опустился на лавку и тут же снова вскочил.

– Вы не представляете, какие перспективы откроет перед вами современная нам наука!

Под восторженные крики научного руководителя Петуля с Гераклом задремали на снопах в углу. Потрясение было слишком велико, чтоб ещё и не спать.

Глава 6. Затерянная в Лукоморье

Закукарекал не поддающийся гипнозу петух, и Петуля проснулся. Геракл делала зарядку, а изобретатели, наверное, не спали всю ночь. Они перетащил из овчарни диван и теперь привязывали его к скамье.

– Не действует, – пожаловался Спиноза. – Вероятно, во время посыла вышел из строя узел подъёма.

Сквозь обшивку торчал кусок пружины.