Рим. Цена величия

Силан прикрыл лицо рукой. Ему было стыдно! Так грубо нарушить традиции патрициев! А что будет дальше? А узнай он, где провели нареченные ночь? Наверное, перерезал бы себе вены. Но дочь его теперь сама себе хозяйка, дом, рабы – все ее. Делает что заблагорассудится, не считаясь с нравами благопорядочных граждан.

Свадьба была назначена на возможно более близкий срок – через две недели. И жених уехал. Юния вышла проводить его к носилкам.

– Мы увидимся сегодня, моя несравненная невеста, – сказал Калигула. – Я сегодня присутствую на заседании сената в курии, а ты можешь выехать прогуляться. Встретимся в восьмом часу на Аппиевой дороге, там как раз будет весь цвет знати. Твоя красота потрясет Рим!

Юния согласилась и отправилась отдыхать в полюбившийся ей солярий, где предусмотрительная Гемма накрыла маленький столик и постелила уютную постель. Ни отца, ни мачеху девушка видеть не захотела. Гордыня уже проснулась в ней: кроме себя и милого Гая, ей ни до кого не было дела. Так, перебирая в памяти события минувшей ночи и любуясь драгоценным для нее кольцом, она уснула.

X

Макрону было плохо. Ему снилось, что он тонет в огромной бочке, наполненной темным вином. Он отчаянно захлебывался, зовя на помощь, но тут Калигула склонился над ним, счастливо смеясь, и принялся толкать его. В ужасе Макрон вскочил на кровати, разбуженный собственным криком, и тут же застонал от невыносимой боли. Тяжелое похмелье давило голову, заставляя страдать. И зачем он так напился вчера?

Испуганный раб поднес ему чашу с водой, и Невий жадно осушил ее, давясь и проливая воду себе на грудь. Капли, стекая по густым седым волосам, приятно холодили. Он велел набрать прохладную ванну и с наслаждением погрузился в нее. Ванна быстро привела его в чувство, он стал мерзнуть и выскочил из огромного резного чана. Рабы обтерли его нагретыми полотенцами, массажист размял огромную спину, и Невий почувствовал себя заново родившимся.

Завтракая, он вернулся мыслями к вчерашней ночи. Образ прелестной танцующей девушки вновь обрел ясные очертания. Он никогда не видел подобной совершенной красавицы. Его жена, Энния, была чудно хороша собой, но ей никогда не выдержать сравнения с той гетерой. Макрону вспомнилось лицо Калигулы, когда тот смотрел на девушку. Было ясно, что Гай безумно влюблен в нее – никогда еще Невий не видел у него таких ласковых глаз, никогда он еще так нежно не обнимал ни одну девку. Наследник императора относился к любой женщине, как к рабыне, не считая ее за человека. Это его новое поведение тревожило Макрона и не давало ему покоя. Он недолюбливал жестокого Гая, а тут ему неожиданно открылась незнакомая сторона его души. Неужели этот грубый, порочный человек способен на искренние нежные чувства? Насколько же хороша должна быть его избранница, что он так изменился, несмотря на то что она простая девка из лупанара? И что за история с непонятной женитьбой?

Вошел раб-секретарь с охапкой свитков. Макрон развернул письмо Тиберия с Капри. Вздорный старик! Его измученный ум опять заработал: приказ начать новые судебные разбирательства по злоупотреблениям в провинциях Азии. Макрон принялся раздумывать над письмом, но на желтоватом пергаменте танцевала перед ним обнаженная гетера.

И мысли его потекли в другом направлении. Он неожиданно осознал, что влюбился на старости лет, как мальчишка. Она должна принадлежать ему во что бы то ни стало, и плевать на наследника императора, пусть даже они станут врагами. И Макрон приказал седлать коня. Его личный казначей принес объемистый мешок с сестерциями: сколько ни запросит Лара Варус за гетеру, он купит ее.

Через два часа он подъехал в сопровождении отряда преторианцев к лупанару на Субуре. Сама Лара вышла встретить его, выбежав вперед управляющего, едва о Макроне доложил привратник. Она повела гостя в триклиний, где предложила ему вина и легкую закуску. Втайне ее трясло от ужаса: она решила, что Калигула все-таки убил того наглого юнца и префект претория приехал с приказом закрыть лупанар. Невий медлил, не зная, как начать волнующий его разговор, не замечая, как трясутся руки хозяйки, когда она лично, отпустив всех рабов, прислуживала ему за столом.

– Вот что, Лара, – наконец начал он. – Вчера я видел здесь девушку неземной красоты. Я хочу купить ее у тебя. Назови любую цену, и я увеличу ее вдвое.

Хозяйка с облегчением вздохнула и сказала:

– Господин Макрон имеет в виду ту финикийку, что изволил высечь вчера, или римлянку, с которой провел время?

– Нет, Лара. Вчера с этой девушкой был наследник императора.

Казалось, сам ужасный Тартар разверзся у ног сводни.

– Но я не знаю, с кем провел ночь Гай Цезарь, – прерывающимся голосом произнесла она. – Все видели, как они зашли в его кубикулу с тем наглым юношей, а что случилось потом, ведают одни боги.

– Зато я ведаю, – взревел Макрон, видя, как съеживается Лара под его взглядом. – Я откинул занавесь и увидел, как перед ним танцует сама Венера. Но я не глупец и не верю в мифы об Адонисе, на которого Калигула совсем не похож. Ты купила эту девку для него? Сознайся, если не хочешь неприятностей. Я заплачу за нее втрое, нет, вдесятеро больше, чем она тебе стоила. А ему можешь сказать, что она умерла, отравившись или перерезав вены. Что хочешь, то и говори, а мне нужна она.

Ларе Варус стало страшно, Макрон заметил, как мертвенная бледность покрыла ее лицо.

– Я видела утром женский силуэт под покрывалом, но наследник тщательно скрывал лицо девушки, ни я, ни актер Мнестер не видели даже ее пятки. Он приказал принести ему что-нибудь из одежды, и рабы подали забытую одним из сенаторов тогу. Он говорил что-то об очень важном деле и ругал, да простит меня господин, тебя за то, что ты напился. Затем я лично искала, во что одеть эту странную девушку, и у одной из гетер взяли одежду. Они уехали в одних носилках. Единственное, что осталось загадкой для всех, – это куда пропал юноша, оскорбивший наследника.

– Глупая, парня просто вышвырнул Калигула. Но вот откуда там взялась голая девка, которой не во что было одеться утром, – вот это загадка, а не пропажа какого-то безусого петушка. Ох, если ты лжешь мне, Лара, клянусь Марсом, я сожгу твой дворец наслаждений! Ты знаешь, что со мной надо дружить.

Макрон тяжело поднялся и пошел к выходу. Лара поплелась следом, проклиная все на свете. Невий тяжело взобрался на коня, и нежданные гости уехали восвояси.

По дороге к курии Макрон вспомнил, что обещал Калигуле присутствовать на его помолвке, а сам напился и проспал. Вот будет беситься этот злобный выродок! Он даже не отдавал себе отчета в том, что возненавидел Калигулу, своего союзника и товарища, лишь за то, что тот провел ночь с девушкой, в которую влюбился Макрон. Он злился и на себя, из-за того что дурацкое чувство захватило его целиком, мешая думать о государственных делах, а ему ведь надо было решить, как поступить с приказом Тиберия. Префект претория ехал к курии, не обращая внимания на приветствия знакомых и клиентов. Перед ним в солнечном луче плясала обнаженная гетера. В расстроенных чувствах он резко повернул обратно, решил было устроить разгром у Лары, но передумал и направился наконец к дому.

С десяток посетителей толпилось в вестибуле. Молча он прошел мимо, не здороваясь ни с кем, приказал подать вина и никого не впускать.

Едва он поднес ко рту чашу, как дверь вопреки его приказу резко распахнулась и вихрем влетела Энния. Глаза ее горели гневом.

– Ну, муженек! – вскричала она, уперев руки в бока, как рыночная торговка. – Шлялся ночью, опять пьяного принесли!

– Тебе что? – недовольно буркнул он, стараясь не сорваться. – Денег дать?

– Да, дорогой мой, денег. Я неделю не покупала себе новых духов, украшений и тканей. Агриппинилла, злобная на язык, уже шутит на мой счет с подругами.

Макрон поморщился и поставил чашу на малахитовый столик с резными ножками, так и не отпив. Энния наблюдала за ним, не меняя вызывающей позы. Ей хотелось, чтобы муж, как раньше, увидев ее надутые губки, повалил на постель и овладел грубо и жадно.

Ей всегда нравились его ненасытные ласки. Она скучала по его огромным рукам и волосатому телу. Молодые любовники не будили в ней такого дикого желания, как собственный муж, который вдобавок был старше нее почти вдвое. Если б он тогда не застал ее в постели с молодым Витией! Слезами, унижениями она умолила его не разводиться, но он стал вскоре избегать близости с ней, пустившись в загул. Как-то раз Калигула остался ночевать у них в доме после продолжительного обеда. Она вернулась от подруг поздно, зашла случайно в его спальню и остолбенела, увидев нагого мужчину. Не узнав с пьяных глаз хозяйку дома, он попытался овладеть ею насильно, приняв за рабыню-наложницу, но она вырвалась и убежала. Макрон посмеялся над ней, и так состоялось ее знакомство с Гаем Цезарем. Неожиданно для себя она увлеклась молодым наследником императора, его грубые ласки тогда напомнили ей о страстных ночах с мужем. Энния открылась Калигуле, но встретила упорное сопротивление с его стороны. Она знала, что он не пропускал ни одной женщины, а мимо нее проходит равнодушно, будто она заговоренная. С тех пор, уже полгода, она страдала от невнимания собственного мужа и Гая.

Вчера для нее забрезжила надежда, что Гай сделает ее своей женой, когда станет принцепсом. Но пока загадывать ей не хотелось.

– Ты уйдешь, Энния, если я дам тебе денег? Мне надо побыть одному. – Макрон выложил на стол кошель, который брал с собой к Ларе Варус. – У меня срочные дела.

– Опять накачаешься вином, вот и все твои дела. Ты был в сенате? Гай, я слышала от клиентов, сегодня блеснул речью, требуя увеличить земельный налог.

– Гай, Гай! Это имя не сходит у тебя с языка. Он справлялся обо мне?

– Нет, – ответила Энния, и ее цепкая маленькая лапка ухватила со столика кошель. Глаза ее округлились. – Спасибо, дорогой, ты щедр ко мне, как никогда.

– Знаешь, Калигула, наверное, в обиде на меня. Я не приехал на его помолвку.

У Эннии подкосились ноги. Она резко села в мягкую катедру:

– Что? Какая помолвка? С кем?

Лоб ее покрылся испариной. А как же обещание жениться на ней?

– С дочерью Марка Юния Силана, они на днях вернулись в Рим из Александрии. Я не видел ее.

– Но это невозможно! Почему он выбрал ее? Цезарь дал согласие?

– И давно. Калигула несколько лет упрашивал Тиберия вернуть семью Силана из ссылки. Он знаком с Юнией Клавдиллой еще со времен, когда его отец был в Сирии.

– Но это было больше пятнадцати лет назад!

– Не приставай, Энния! – Голос Макрона выдавал досаду. – Откуда я знаю, что на уме у этого ветреника. Я был так же поражен, как и ты. Уходи теперь, дай побыть одному и скажи, чтоб посетители расходились. Вели управляющему собрать для них корзинки с едой, пусть идут восвояси. Я никого не буду больше слушать. И позови мне Маркуса.

Потрясенная Энния ушла. У себя в спальне она разрыдалась, приказала со злости избить любимую рабыню и перебила все флаконы с благовониями.

Маркус зашел к Макрону:

– Господин, ты звал меня?

– Отправляйся к Гаю Цезарю и договорись о часе встречи с ним.

Курьер убежал. Невий остался в одиночестве. В раздумье он вышел на балкон. Яркое летнее солнце ушло с зенита, солнечные часы показывали пятый час. Макрон любовался Римом. Он любил этот вечный город, в котором чувствовал себя хозяином. Таинственная танцовщица будет принадлежать ему, он уверен, что рано или поздно отыщет ее. Если надо будет, то отберет ее у Гая силой, припугнув гневом цезаря, да и Калигула все равно скоро женится и, может, станет вести себя скромней. Он найдет любой способ добиться своего!

В этих гордых раздумьях незаметно пробежал час, и явился Маркус.